В горах мое сердце - Картленд Барбара (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗

В голосе мистера Фолкнера появилась нотка нетерпения, как будто бы ему казалось странным, что лорд Алистер не понимает столь очевидных вещей.

Наступила новая пауза, потом лорд Алистер спросил:

— Фолкнер, вы хотите сказать, что отец желает, чтобы я вернулся и жил бы при нем так, словно ничего не произошло?

— Это ваш долг, милорд.

— Долг! Долг! — с издевкой повторил лорд Алистер. — Это слово прикрывает множество грехов и разногласий. Если говорить честно, все это попросту невозможно.

— Но почему, милорд? Я не понимаю.

— Вы, конечно же, понимаете, Фолкнер! — возразил лорд Алистер. — Когда моя мать уехала и взяла меня с собой, она совершенно ясно дала понять, что оставляет отца с двумя старшими сыновьями, но я принадлежу ей. Я был воспитан в ее духе и думал так же, как она.

Лорд Алистер помолчал и продолжил резким голосом:

— Вы не только управляющий моего отца, но и друг семьи, Фолкнер, и вы знаете так же хорошо, как и я, что жизнь моей матери была истинным адом до тех пор, пока она в состоянии была ее выносить.

Мистер Фолкнер произвел руками незначительный, но вполне выразительный жест и произнес:

— Я не собираюсь отрицать, милорд, что ваши батюшка и матушка, люди каждый по-своему умные и интересные, были совершенно несовместимы. Однако прошу простить мне такие слова, но я и тогда считал, что ваше место в Шотландии, на земле ваших предков, и сколь вы теперь ни англизировались, в жилах ваших по-прежнему течет шотландская кровь.

— Красивые слова, выдуманные историками! — огрызнулся лорд Алистер. — Куда больше значат мои собственные мысли, ощущения моего тела и жизнь, которой я наслаждаюсь с тех пор, как перебрался на юг.

— Ваши братья были довольны своей жизнью.

— Потому что они не знали другого существования и, конечно же, не имели возможности подумать о себе, пока жили с отцом.

Мистер Фолкнер промолчал, и лорд Алистер решил, что попал в точку — старику нечего возразить. Немного погодя мистер Фолкнер сказал тихо:

— Но ведь существует клан.

— Клан? — переспросил Алистер.

— То, что от него осталось. Англия презирала, притесняла и разрушала Шотландию с тех пор, как герцог Камберленд выиграл Каллоденскую битву 5.

— Кому сейчас дело до того, о чем думают и что чувствуют шотландцы?

— Возможно, только им самим есть до этого дело, — ответил мистер Фолкнер, — но, тем не менее, они ваш народ, милорд, и рассчитывают на ваше руководство в будущем.

— Нет, до тех пор, пока ими управляет мой отец с такой деспотической всевластностью, о какой и помыслить не может ни один из нынешних монархов.

— Это правда, — согласился мистер Фолкнер. — В Шотландии, особенно на севере, глава клана все еще вождь, отец и пастырь своего народа. — Он помолчал и добавил очень деликатно: — Ваш отец — старый человек, и клан должен быть уверен, что после его смерти во главе встанет наследник.

— Я уверен, что кое-кто из моих многочисленных родственников с величайшей охотой занял бы опустевшее место.

— Разумеется, — неожиданно согласился с ним Фолкнер. — Ваш двоюродный брат Юен, которого вы, без сомнения, помните, предложил после смерти ваших братьев занять ваше место в качестве преемника вашего отца и клялся быть ему преданным.

Во взгляде лорда Алистера внезапно вспыхнул гнев.

— Я хорошо помню Юена! — воскликнул он. — Юен всегда был честолюбив и стремился выдвинуться. Что же сказал ему отец?

— Его милость изволил выслушать племянника, — ответил мистер Фолкнер. — Потом произнес медленно и с большим достоинством: «Я потерял двух сыновей, Юен, такова, видно, воля Господа, но у меня есть третий сын, мой законный преемник».

Мистер Фолкнер изрек эту фразу столь торжественно, что на губах у лорда Алистера промелькнула легкая усмешка, хотя лоб его был нахмурен.

— Хотел бы я видеть физиономию моего кузена, — проговорил он, — когда ему отказали в том, на что он, без сомнения, твердо рассчитывал.

Мистер Фолкнер продолжил свой рассказ:

— Ваш кузен встал и сказал следующее: «Алистер теперь стал саксонцем, ваша милость, и я думаю, он вряд ли вернется. А если и вернется, то вы увидите, что это щеголь, пустой человек, которого интересуют только вино и женщины».

Морщина между бровей у лорда Алистера сделалась глубже, и голос прозвучал жестко, когда он задал вопрос:

— Что же ответил ему отец?

— Его милость не сказал ничего, — сообщил мистер Фолкнер. — Он покинул приемный зал, и, когда я вышел вслед за ним, приказал мне немедленно ехать в Лондон.

Последовало молчание, потом мистер Фолкнер добавил:

— Я прибыл на корабле, это быстрее, и думаю, вы могли бы отправиться тем же путем.

Лорд Алистер поднялся со стула.

— Вы, очевидно, полагаете, что я подчинюсь отцу, — заговорил он. — Однако и ему, и вам следовало бы понимать, что я вовсе не намерен этого делать. Мне было всего двенадцать лет, когда я уехал со своей матерью, но ей не пришлось меня принуждать или уговаривать.

— Я это знаю, — сказал мистер Фолкнер. — Его милость сообщил мне, что предоставляет вам выбор.

— Мне нетрудно его сделать, — сказал лорд Алистер. — Я немало страдал от жестокого обращения отца. Я не любил его и не люблю.

Снова наступило молчание. Затем мистер Фолкнер проговорил:

— Надеюсь, вы не сочтете мои слова дерзкими, милорд, но я хотел бы заметить, что как бы вы ни относились к отцу, а он к вам, его милость всегда был щедр.

Лорд Алистер не смягчился, но он знал, что управляющий говорит правду.

Когда его мать покинула замок Килдонон, потому что, как она утверждала, для нее это был вопрос жизни и смерти, герцог предоставил ей средства, чтобы содержать ее и сына.

Дочь графа Харлоу, она уехала домой к отцу вместе с Алистером и потом послала сына в знаменитую привилегированную частную школу, а после окончания школы — в Оксфорд.

Он много времени проводил в имении Харлоу в Саффолке, а когда приезжал в Лондон, мог останавливаться в доме деда по матери на Гросвенор-сквер.

Он обзавелся друзьями и был принят вместе с матерью в домах самых знатных людей в стране.

Все это казалось ему таким новым и восхитительным, что он ни минуты не скучал по огромному замку, окруженному вересковыми пустошами, и даже по своим старшим братьям, которые нередко поколачивали его.

Когда три года назад скончалась его мать, он понял, что придется полностью изменить образ жизни, если отец, ни разу не написавший ему за все годы отсутствия сына в замке, прекратит свои выплаты.

И почувствовал немалое облегчение, получив уведомление от поверенных отца, что ему будут переводить прежнее содержание.

Он не написал отцу благодарственное письмо, но попросил поверенных поблагодарить герцога от его имени.

Голосом, все еще резким от волнения, лорд Алистер задал вопрос:

— И вы полагаете, Фолкнер, что если я не вернусь, как велит отец, он лишит меня всякой материальной поддержки?

Он видел, что мистер Фолкнер ищет подходящие слова. Наконец тот произнес:

— Насколько я знаю его милость, милорд, я думаю, что если вы откажетесь от ответственности, возложенной на вас, как он верит, самим Господом, вы перестанете быть сыном вашего отца. Он отречется от вас!

— И предоставит Юену мое место?

— Есть и другие племянники, милорд, но мистер Юен, несомненно, первый претендент.

Лорд Алистер повернулся к камину и посмотрел на замок, высящийся над морем и окруженный зарослями вереска.

Замок, изображенный со всеми своими башенками и башнями, производил сильное впечатление и был очень красив.

Алистер смотрел на картину и думал, насколько подавляющим и грозным станет для него присутствие отца, насколько тяжелым — ощущение полной изоляции от всего того, к чему он привык и что делало его жизнь радостной и приятной.

Инстинктивно он ощущал, что не вынесет этого, но разум подсказывал, что выбора нет.