Аннабель, дорогая - Вулф Джоан (книги серии онлайн TXT) 📗
— Знаете, Аннабель, я всегда полагал, что слух о том, будто Стивен занимался контрабандной торговлей, не лишен оснований.
— Возможно, — равнодушно отозвалась я, — однако по истечении пяти лет это едва ли имеет значение. А правда ли, что Дерхэм продает своих собак? — спросила я, чтобы сменить тему.
— Они уже проданы, Аннабель, — ответил сэр Мэтью и, сделав паузу, добавил:
— За две тысячи гиней.
— Неужели?
Сэр Мэтью торжественно кивнул, налил себе вина и рассказал все, что знал об этом.
На другое утро я решила посетить Фентонов, ферма которых находится неподалеку, и поехала через широкие лужайки уэстонского парка. Перед самым рассветом прошел дождь, и на аллее с деревьев капала вода. Обновленная природа дышала свежестью. Выгнутая шея моей ухоженной каштановой кобылы Феи лоснилась, пружинистый шаг свидетельствовал о силе и здоровье. Такое утро, как это, всегда вселяет радость жизни. Мне не хотелось думать о Джералде. Я слегка пришпорила лошадь, и она помчалась галопом к уэстонской дороге.
Ферма Фентонов выглядела вполне процветающей: два больших амбара, сарай для телег, зернохранилище и свинарник. Общий вид несколько портил лишь сильно потоптанный самшитовый кустарник по правую руку от дома. Сидя в седле, я мысленно рисовала себе картину происшедшего, воображая, как понесшая лошадь продиралась сквозь кусты.
При мысли, что под копытами мог оказаться играющий ребенок, кровь застыла у меня в жилах.
— Миледи! — Миссис Фентон стояла в дверях, вытирая руки о передник.
Улыбнувшись ей, я спешилась, привязала Фею к воротам и вошла во двор.
Сьюзен Фентон, дочь уэстонского фермера-арендатора и жена здешнего фермера, была несколькими годами старше меня. Я последовала за ней на кухню, и она, выразив мне сочувствие по поводу моей утраты, заварила чай. Потом, взяв чайник и чашки, мы перешли в небольшую прохладную гостиную. Сьюзен Фентон, поставив чайник на складной столик, пригласила меня сесть на дубовый стул с мягким бело-голубым сиденьем, украшенным вышивкой.
Оправив длинную юбку моего серого костюма для верховой езды, я сказала:
— Должна извиниться перед вами за то, что произошло с вашим кустарником.
Ее хорошенькое, свежее, как яблоневый цвет, лицо было невозмутимо спокойным.
— Не сомневаюсь, что вы полностью восстановите мой кустарник, миледи. Меня беспокоит другое. Мой Робби часто играет в этом укромном месте. — Она отпила чай. — По крайней мере оно казалось мне укромным.
— Я видела кустарник с дороги. Лошадь проскакала прямо сквозь него?
— Да. Я до смерти напугалась.
Ее страх ничуть не удивлял меня.
— Это был не член нашего клуба, Сьюзен, — заметила я. — Какой-то гость, сущий болван, не справился со своей лошадью.
— Мне безразлично, кто это сделал, миледи, — решительно возразила Сьюзен. — Я знаю, что это уэстонская земля, но Фентон взял ее в аренду, и пусть охотники не приближаются к моему дому.
В этот миг забили старинные часы, и мне пришлось подождать, пока бой стихнет.
— Обычно никто не приближается к домам, Сьюзен, — наконец ответила я. — По словам сэра Мэтью, они охотились за милю отсюда.
— То, что охотникам не положено приближаться сюда, не утешило бы нас, если бы с нашим сыном приключилась беда, — промолвила Сьюзен. — Что ни говорите, миледи, а лошадь все же подскакала к дому и могла убить моего мальчика.
Тут мне, видимо, пора сказать, что у нас со Сьюзен совсем не те отношения, какие обычно связывают жен землевладельца и арендатора. Она знала меня еще в то время, когда я, одинокая несчастная девочка, впервые приехала в Уэстон-Холл. Сьюзен водила меня собирать чернику и учила разбивать огород. Именно она объяснила мне, что такое месячные.
— Конечно, вы правы, — согласилась я и с удовольствием вдохнула восхитительный аромат выпекаемого на кухне хлеба. — Хлеб еще не готов, Сьюзен?
Она знала, как мне нравится ее выпечка.
— Потерпите несколько минут, миледи.
— Я готова терпеть целую вечность, лишь бы отведать вашего хлеба, Сьюзен.
Мои слова явно польстили ей, однако мне все же пришлось вернуться к нашему разговору.
— По-моему, прежде у вас не было никаких неприятностей с членами нашего клуба?
Сьюзен задумалась, разглядывая декоративную оловянную посуду, выставленную в ее дубовом буфете.
— Нет, — наконец призналась она.
— Может, мне стоит внести предложение, чтобы к участию в охоте впредь допускались лишь члены клуба?
Она растерялась.
— Вы ведь знаете всех членов нашего клуба, Сьюзен. Среди них нет ни одного, кто не заслуживал бы доверия. Уж они-то не будут приближаться к домам.
Сассекский охотничий клуб — заведение на редкость демократичное, и Сьюзен в самом деле знала всех его членов. Вместе с нами охотились несколько зажиточных фермеров, а также владелец гостиницы «Королевский герб» Гарри Блэк-стоун, который, вероятно, особенно раздражал Сьюзен. Если бы она помешала Гарри охотиться, ее муж Боб Фелтон стал бы нежеланным гостем в трактире при гостинице. А это не понравилось бы Бобу.
— Запретив проезжать по вашим полям, вы рассердите мужа и многих членов клуба, — заметила я, бесчестно воспользовавшись своей догадкой.
Поняв по взгляду Сьюзен, что она признала свое поражение, я улыбнулась с деланным простодушием.
— А согласятся ли другие члены клуба запретить гостям принимать участие в охоте, миледи? — спросила она.
— Конечно, это не доставит им особого удовольствия, ибо суммы их взносов возрастут. Но по-моему, вы правы. Нам следует ограничить охоту холмами Даунза или же приглашать гостей с большей разборчивостью. Какое счастье, что ваш Робби не пострадал!
Выпив вторую чашку чая и отведав хлеба, выпеченного Сьюзен, я пообещала, что работники из поместья восстановят вытоптанный кустарник, и уже было поднялась, но тут Сьюзен спросила:
— Вы слышали, миледи, что Джем Уошберн вернулся?
Я снова опустилась на стул.
— Нет, не слышала. — В моем голосе прозвучало искреннее удивление.
Одна из кошек Сьюзен вспрыгнула ко мне на колени, и я стала гладить ее мягкую серую спинку.
— Старик Уошберн умирает, но едва ли Джем вернулся проститься со своим дорогим папашей, — насмешливо заметила Сьюзен.
— Уошберн — свинья, — заявила я. — Все знали, что он бьет Джема, но никто и пальцем не шевельнул, чтобы прекратить это.
— Стивен пробовал вмешаться.
Моя рука застыла, кошка подняла морду, недоуменно уставилась на меня и требовательно замяукала. Я вновь начала гладить ее.
— По словам Боба, Джем хочет арендовать тот же участок, что обрабатывал его отец, — сообщила Сьюзен, — но он боится, что мистер Грэндвил не возобновит аренды. В детстве Джем был диковат, но говорят, с годами сильно изменился.
— Решать, кому сдать в аренду ферму Уошберна, будет не мистер Грэндвил, — заметила я. В глазах Сьюзен вспыхнуло любопытство.
— Значит, правда, миледи, что мистер Стивен возвращается домой?
— Лорд Уэстон назначил его опекуном Джайлза. Поэтому он не может оставаться на Ямайке.
— Мы все будем очень рады видеть мистера Стивена.
Пока я была у Сьюзен, солнце пробилось сквозь тучи. Напоив Фею и подтянув подпругу, я вскочила в седло, но поехала не по уэстонской дороге, а по хорошо утоптанной тропе, ведущей от деревни к холмам Даунза. Поняв, куда мы направляемся, лошадь навострила уши и пошла резвее. Приблизившись к гряде холмов, которая высилась на западе, я пустила Фею рысью. Вскоре мы уже скакали по склонам Даунза, поросшим зеленой травой. Преодолевая подъем, Фея энергично отталкивалась задними ногами. Я сидела в своем дамском седле боком, как обычно, когда не на охоте, и чуть подавшись при подъеме вперед.
Достигнув плоской вершины Даунза, я направила лошадь к двум рядам можжевельника, образующим нечто вроде естественного проулка шириной ярдов в пятьдесят.
Зная, что ей предстоит, Фея дождалась моего знака и помчалась во весь опор. В ушах у меня свистел ветер, а я все погоняла и погоняла лошадь. Она уже не мчалась, а почти летела по воздуху. Ни одна лошадь не догонит чистокровку, перешедшую в галоп. Пригнувшись к холке, я видела лишь землю, которая неудержимо неслась назад. Кровь никогда так сильно не пульсировала в моих жилах, и мне хотелось, чтобы эта скачка длилась бесконечно.
