Граф из Техаса - Кэрол Джерина (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Прескотт хотел только поцеловать ее в знак благодарности за то, что она подала идею решения проблемы. Но в тот момент, когда он коснулся губами ее губ, почувствовав их опьяняющую сладость, его благодарность развилась в нечто большее, и прорвались те чувства и желания, которые он уже давно хранил глубоко в своей душе. Теплота разлилась по всему его телу, теплота, которая постепенно начала перерастать в бушующее пламя.
Неожиданность этого страстного поцелуя Прескотта и то всепоглощающее желание, что чувствовалось за ним, застали Люсинду врасплох. Она ощутила легкое головокружение, слабость в ногах и позволила себе растаять в его объятиях. То, что она испытала вслед за этим, дало ей возможность понять, что они прекрасно, идеально подходят друг другу. Их души и тела, казалось, были созданы, чтобы быть вместе. Ей хотелось полностью слиться с ним, чтобы их плоть и кровь стала единой, и никто и никогда не смог уже разлучить.
Но тут Прескотт опомнился и осознал, что с ними случилось.
Тяжело дыша, он медленно отстранился и посмотрел вниз на закрытые глаза Люсинды. Ее губы, пылающие от поцелуя, были еще приоткрыты и продолжали призывно манить его, прося возобновить прерванное наслаждение.
Но голос разума подсказал ему проигнорировать этот призыв.
— Вот это да, — сказал он. — Черт возьми, что здесь только что произошло?
Люсинда открыла глаза и постаралась сосредоточить на нем свой взгляд.
— А?
— Давайте-ка, дорогая, придите в себя. Не то если будете продолжать смотреть на меня, как сейчас, то соблазните меня сделать такое, о чем мы с вами потом можем сильно пожалеть.
Люсинда глотнула и заморгала ресницами, глубоко дыша, наполняя воздухом легкие в надежде, что эти движения помогут восстановить ее самообладание.
— Я… я не знаю, что вы имеете в виду.
— Не думаю. Ведь вы тоже это почувствовали, не правда ли?
— Почувствовала что?
— Поцелуй, который мы только что с вами… О, это был не просто поцелуй! К черту, дорогая, это был… — он ломал себе голову в поисках подходящего слова, — поцелуй!
— Да, но…
— И часто вы так целуете мужчин?
Люсинда окончательно очнулась от состояния сладострастной летаргии, и чувство негодования охватило ее. Она резко выпрямилась и отошла от Прескотта на порядочное расстояние.
— Как вы осмеливаетесь думать такое обо мне? Если вы хотите знать, то я не целую мужчин вообще. Случилось так, что вы первый.
— Это хорошо. Целуйтесь вы так все время, я не удивился бы, если половина мужчин в этой стране поубивали бы друг друга только за то, чтобы вы один раз чмокнули их в щеку.
— О нет! Послушайте, Прескотт, это был просто дружеский поцелуй между кузенами, ничего большего.
— Ха! В этом поцелуе не было ничего такого, что относилось к нашим родственным связям. Вы это знаете, и я знаю, потому что мы оба это чувствовали.
— Я ничего не знаю, и откуда вам известно, что я чувствовала?
— Потому что я ощущал, что вы испытывали, дорогая.
Некоторое время она не могла найти подходящих слов и издавала какие-то короткие невнятные звуки, пока к ней, наконец, не вернулся дар речи.
— Вы делаете из мухи слона.
— Я-то нет, это как раз сделали вы, поцеловав меня таким образом. Если бы мы не остановились… В общем, очень хорошо, что мы все-таки остановились. Мужчина в моем состоянии не сможет долго довольствоваться этим без того, чтобы сейчас же не захотеть гораздо большего.
— Я не понимаю, о чем идет речь.
— Я знаю, что вы порядочная молодая девушка, дорогая, но вы не настолько неопытны.
— В некоторых вещах у меня действительно нет большого опыта. А именно, в понимании загадок, подобных вашим.
— Загадок?
— Да, загадок. Сначала мы разговариваем о чувствах, в частности о моих чувствах, затем о мухах и слонах, а потом про то, что вы мужчина в каком-то особенном состоянии. Я просто не… — она внезапно замолчала, когда ответ пришел ей в голову. И прежде чем она смогла остановить себя, Люсинда взглянула вниз, на брюки Прескотта, где теперь находилась выпуклость, которую она не замечала раньше. В то же мгновение краска залила ее лицо, и она тут же подняла свой взгляд и встретилась с ним глазами.
— О Боже!
— Так вы знаете, о чем я говорю?
— О Боже мой, да!
— Но однако вам совсем не следует волноваться из-за этого, дорогая.
— Я буду волноваться настолько, насколько пожелаю. Я… я этого не делала.
Прескотт засмеялся.
— Нет, я согласен, что это большей частью сделал я, вы мне немного помогли.
— Я ничего такого не делала.
— Послушайте, не пугайтесь. Это естественное состояние любого мужчины. И оно совсем безвредно. По крайней мере, в большинстве случаев.
— Но это непристойно. Заставьте его уйти.
— Он уйдет. Вам только придется дать ему некоторое время.
Не зная, что делать, или как ускорить исчезновение «его состояния», она повернулась и направилась к окну спальни.
— Сейчас нам бы следовало сменить тему разговора, как вы считаете?
— Да, это, возможно, поможет.
Однако в глубине души Прескотт знал, что не может этого гарантировать. Его «состояние», казалось, уже не зависело от него. Вместо того, чтобы ослабевать, оно продолжало становиться все сильнее.
— Хорошо.
— Так о чем мы поговорим?
Она посмотрела на драпировку окон.
— Об этих шторах. Я думаю, их следует снять и хорошенько постирать, как вы считаете?
С охотой включившись в ее игру, потому что он просто не знал, что еще делать, Прескотт подошел к ней сзади, взглянул на старые выцветшие полотна, потрогал их рукой, подняв целое облако пыли.
— Я не знаю. По моему, они выглядят так, как будто готовы развалиться при первом же прикосновении во время стирки.
— Ну тогда, возможно, нам следует заменить их.
Прескотт глубоко вздохнул и только потом осознал, что ему вовсе не следовало этого делать. Он не только вдохнул в себя пыль, до сих пор еще кружившуюся в воздухе комнаты и неприятно защекотавшую у него в носу, но и вместе с этим он почувствовал опьяняющий чистый цветочный аромат, исходящий от Люсинды. Это только еще больше взбудоражило его и привело к тому, что сделало его состояние еще более невыносимым.
— О черт, — простонал он и обхватил ее за плечи, развернув лицом к себе. — Это была хорошая попытка, дорогая, но нам лучше посмотреть правде в глаза. Мы обречены.
Полностью идя на поводу у своего желания, он наклонил голову, и его губы снова овладели ее губами. Из ее горла послышался тихий звук, как будто она хотела сказать что-то в знак протеста, но через мгновение она опять оказалась под властью его чарующих ласк и растаяла в его объятиях. Потребность в том, чтобы он снова держал и целовал ее, была настолько сильна, что она не могла больше противиться.
«Очевидно, он прав», с изумлением думала Люсинда. Они были обречены. Разум подсказывал ей, что она была создана для Прескотта и будет его — так что лучше безропотно отдаться воле судьбы. Знает Бог, ее сердце и душа уже давно принадлежали ему, а когда в его власти окажется и ее тело — было только делом времени.
Их губы сомкнулись в поцелуе, и языки начали лихорадочно исследовать укромные уголки ртов. Руки медленно искали спрятанные под одеждой интимные места, находя те точки, которые посылали трепет возбуждения по всему телу и вызывали тихие стоны наслаждения. Желание становилось все сильнее.
Но опять восторжествовал здравый смысл.
Несмотря на то, что у него бешено рвалось из груди сердце, Прескотт отстранился от нее и нежно обнял за плечи.
— Значит, решено. Мы с тобой поженимся.
— Что?
— Ты слышала меня. Я сказал, мы поженимся.
— Поженимся…
— Вот именно. Мы не можем так продолжать и делать вид, что ничего с нами не происходит. Вернее я не могу продолжать так и наблюдать, как ты делаешь вид, что с тобой ничего не случилось.
— Но я не могу выйти за тебя замуж.
— Черт побери, почему?
Боль внезапно вытеснила радость из сердца Люсинды. Все это было так прекрасно, так правильно, когда они держали друг друга в объятиях и целовались до головокружения, но он разрушил все своим нелепым предложением.
