Капитуляция - Джойс Бренда (лучшие книги онлайн .txt) 📗
— А мне нельзя испытывать к вам некоторое сочувствие? — после долгой паузы тихо спросил он.
— Кажется, вы сказали мне, что я обязательно найду способ свести концы с концами. Именно это я и собираюсь сделать.
— Вы пытаетесь сказать мне, что не нуждаетесь в моем сочувствии или не хотите его?
Эвелин поймала себя на том, что невольно расплывается в искренней улыбке.
— Нет. На самом деле мне нравится, что вы сочувствуете.
Джек повернулся к ней, окинув проницательным взором.
— Вы — сильная женщина, я вижу, что вы оправились от удара.
Эвелин ощутила, как всё тело напряглось в ответ на свет, который зажегся в глазах Джека. И она спросила себя, будет ли так всегда: неужели всякий раз, когда Джек будет смотреть на неё вот так, прямо и глубоко, она будет воспламеняться от страстного желания?
Эвелин подставила лицо легкому ночному ветру, глядя на усеянное звездами небо.
— И совсем я не сильная. Всю свою жизнь я от кого-то зависела. Теперь от меня зависит моя дочь, а я должна зависеть только от самой себя.
Джек снова отвел взгляд, движением штурвала немного изменив направление судна.
— Как я уже сказал, вы — сильная.
Как же приятно было то, что Джек был о ней столь высокого мнения! Это казалось Эвелин чем-то вроде чуда учитывая то, что произошло две ночи назад: тогда он держал её в своих объятиях, а потом всерьёз разозлился на неё. Эвелин взглянула Джеку в глаза. Ей доставляло истинное удовольствие находиться с ним рядом сейчас, когда он не обвинял её в хитрых манипуляциях, когда они не спорили по тому или иному поводу. Эвелин спрашивала себя: и как же их отношения вдруг вышли на новый уровень?
— Неужели мы наконец-то достигли перемирия?
Его губы ненадолго растянулись в улыбке.
— А мы были в состоянии войны?
— Уж несколько сражений-то точно провели.
— Я должен принести вам свои извинения, Эвелин, за то, что сделал неверные предположения во время нашей первой встречи. И за то, что был непозволительно груб.
Она остолбенела.
— Вы прощены.
— Получить ваше прощение оказалось слишком легко, так что мне определенно стоит искупить свою вину в более достойной манере.
Эвелин поняла, что он говорил совершенно серьезно.
Вы рисковали жизнью ради меня… — начала она.
— Я не принес вам золото.
Ее глаза округлились, когда Джек упомянул о том, что на самом деле находилось в сундуке. Она ведь не говорила при нем о золоте!
— Так вы знали?
— Да, ваш дядя думал, что вы сказали мне об этом.
— И вы не считаете, что я хотела обмануть вас?
Нет. Полагаю, только очень глупая женщина рассказала бы тому, кого захотела нанять для подобного рейса, что целью является большущий горшок с золотом.
Эвелин спросила себя: можно ли теперь с полным правом ощущать себя польщенной? Так или иначе, она не думала, что Джек мог проявить подобное понимание день-два назад.
— Я больше не буду гоняться ни за какими горшками золота, — задумчиво произнесла Эвелин. — Вам что-нибудь известно о добыче руды?
Джек удивленно взглянул на неё:
— Нет. Но мой брат осведомлен об этом.
— Моему оловянному руднику требуется реконструкция, только после ряда работ он сможет приносить доход — так, по крайней мере, мне сказали. Но мне говорили и о том, что прежний управляющий обкрадывал нас. Не знаю, чему верить, но этот рудник может стать источником дохода, который требуется мне, чтобы у дочери было достойное будущее.
Имение Грейстоун маленькое, и многие считают нас обедневшей семьей, но это не так. У нас есть оловянный рудник и железный карьер, и оба приносят немалую прибыль. Лукас принял бразды правления поместьем, когда был ещё мальчиком. Он наверняка знает о добыче оловянной руды более чем достаточно.
— Если бы я смогла поговорить с ним, — не веря такой удаче, вскричала Эвелин, — я была бы вам бесконечно признательна!
— Я позабочусь о том, чтобы он помог вам, — пообещал Джек. — Устрою так, чтобы он побывал на вашем руднике, поговорил с управляющим и просмотрел ваши книги с отчетностью. Если ваш рудник может давать доход, Лукас обязательно выяснит это.
Эвелин воспрянула духом. А ещё она поняла, насколько высокого мнения был Джек о своем брате.
— Буду с нетерпением ждать встречи с ним, — ответила Эвелин, — и не только потому, что он может помочь мне с рудником.
Ветер усилился. На палубе повисла мертвая тишина, и Эвелин еле заметно задрожала.
— Расскажите мне о своем отце, — мягко попросил Джек.
Удивленная, Эвелин встрепенулась:
— Странная просьба.
Впрочем, разве Джек не слышал, как она яростно проклинала собственного отца?
— Неужели? — улыбнулся Джек. — У нас может найтись гораздо больше общего, чем вы думаете. Мой отец бросил семью, когда мне исполнилось шесть лет. Он был прожигателем жизни, отправился в Европу, предпочтя игорные дома и бордели имению Грейстоун. Он так и не вернулся, и никогда не писал, ни разу за всё время. Через несколько лет он умер от сифилиса.
Эта история потрясла Эвелин, но Джек казался совершенно безучастным.
— Мне так жаль! Это просто ужасно.
Джек небрежно дернул плечами, не выпуская из рук штурвал.
— Я не помню его, как не помню и того, что сильно расстроился, когда отец нас бросил. Вероятно, это произошло потому, что его всё равно никогда не было дома — он вечно пропадал в трактире, или, по крайней мере, мне так говорили. Мне кажется, его отъезд глубоко задел моего брата, который на три года старше меня, и мою старшую сестру, Амелию. Но больше всего поступок отца ранил мою мать. Она слегла и начала терять рассудок уже тогда, хотя была так молода… Помню, как она думала, что отец вернулся домой, а на самом деле он был уже мертв. Она и по сей день путает прошлое с настоящим. — Джек снова пожал плечами, на этот раз спокойно. — К счастью, она живет с Амелией и Гренвиллом, и у неё случаются моменты просветления.
Эвелин положила руку на его предплечье и легонько сжала. Джек посмотрел на её руку, потом — на её лицо и, наконец, быстро скользнул взглядом по её губам.
— Расскажите мне о своем отце, — тихо повторил он.
Эвелин опустила руку, ощутив, как сердце оборвалось в груди. Она знала, что означает этот прямой взгляд, и буквально растаяла от него. Джек тоже не забыл их поцелуи.
— Он был отъявленным проходимцем, Джек, но лихим, с необычайным обаянием. Я обожала его. И когда он оставил меня моему дяде — мне тогда было пять лет, — я плакала, умоляла, кричала… Я не хотела, чтобы меня бросали! И всё же теперь я понимаю, что он наверняка не смог бы воспитать меня без моей матери. Он поступил правильно, отправив меня к моим тете и дяде после её смерти. — Эвелин вдруг поймала себя на том, что терзавшая её боль утихла. Неужели она выплакала её всю за этот нелегкий день?
— Ваш дядя очень привязан к вам. Он вас просто обожает.
Эвелин рассмеялась, хотя и не без горечи:
— Теперь я это понимаю, но в детстве редко слышала от него хоть слово, даже во время обедов-ужинов, когда он позволял моей тете и Люсиль говорить обо мне всякий вздор.
— Некоторые мужчины не склонны спорить со своими супругами, — заметил Джек.
— Да, теперь я это понимаю. Во всяком случае, отец писал мне, а ещё навещал, пару раз в год. Я жила его письмами, его визитами. И он всегда привозил подарки, щедро потчевал меня россказнями и обещаниями. — Улыбка сбежала с лица Эвелин. — Все его обещания оказались пустыми. Он сулил мне великолепное будущее, но погиб на дуэли, когда мне было пятнадцать. Тогда-то я и узнала, что у меня нет даже самого скромного приданого.
— Должно быть, вскоре после этого в вашей жизни и появился Анри, если вы вышли за него замуж в шестнадцать лет.
— Да, спустя четыре-пять месяцев после смерти моего отца Анри надолго остановился у нас и тут же в меня влюбился. — Теперь она смотрела на Джека осторожно. — Я не ожидала, что привлеку его внимание. Предполагалось, что его удастся заполучить Люсиль, а не мне. Тетя Энид ясно дала понять: в том, что касается замужества, я могу рассчитывать в лучшем случае на какого-нибудь фермера.
