Капитуляция - Джойс Бренда (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Его глаза горели азартом и неудержимым желанием дать отпор противнику. Джек от души насладился бы сражением, осознала Эвелин, не зная, стоит ли восхищаться им или ужасаться.
— Я рад, что вам удалось немного поспать, — сказал он.
— А я и не знала, что на самом деле происходило. — Эвелин встала, ощущая невероятную слабость в ногах. Она была выжата, как лимон. Ей довелось провести в море целых два дня — в сущности, если сейчас действительно было около полудня, даже больше сорока восьми часов, — и она сильно сомневалась, что проспала довольно долго. Кроме того, Эвелин почти ничего не ела. Сказать по правде, только сейчас она поймала себя на том, что голодна, хотя в последнее время редко ощущала аппетит.
А вот Джек уставшим не выглядел. Напротив, он улыбался, словно радовался чему-то, и его глаза сияли. Он явно был в приподнятом настроении.
Он любил море, но, главным образом, любил опасность своих приключений.
А ведь за ними гнался французский корабль… Осознание этого внезапно ошеломило Эвелин. Теперь она окончательно стряхнула с себя остатки сна. Не означало ли это преследование, что Джек не был французским шпионом?
— Джек, я совсем сбита с толку. Все вокруг твердят, что вы нарушаете режим британской блокады. Почему же в таком случае за вами гнался французский военный корабль?
Он медленно улыбнулся и пожал плечами:
— Сейчас мы у моего островного дома, но я ещё не бросил якорь. Если вы хотите сразу же направиться домой, нам потребуется меньше часа, чтобы добраться до Фоуи. Но я подумал, вдруг вы не против сойти на берег и поужинать со мной? Я понимаю, что вы основательно измотаны, и могу предложить вам переночевать в моем доме. А завтра я доставлю вас в Розелинд.
Выражение лица Джека не изменилось, оставшись таким же мягким и вежливым.
Эвелин поймала себя на том, что смотрит на Джека, затаив дыхание. В другое время подобное приглашение следовало бы отклонить, но нынешние обстоятельства вряд ли можно было считать обычными — Эвелин с Джеком были кем-то вроде союзников, если не сообщниками, и оба чувствовали себя усталыми после путешествия.
Конечно же Эвелин нужно было как можно быстрее вернуться к дочери. Но разве справедливо было просить Джека продолжать плавание, если он не смыкал глаз в течение сорока восьми часов или, возможно, даже дольше? Да и она сама буквально валилась с ног — Эвелин думала, что могла бы проспать двенадцать часов кряду, будь в её распоряжении хорошая кровать.
И они находились у его тайного дома на острове… А ей так хотелось взглянуть на этот дом!
За прошлую ночь отношения Эвелин и Джека изменились. Им действительно удалось отбросить все прошлые разногласия и недоразумения. Между ними ещё ощущалась довольно сильная напряженность, и всё же этот рейс во Францию изменил всё. Путешествие положило начало дружбе. И это несказанно радовало Эвелин.
Ну как она могла отправиться домой прямо сейчас?
И она приняла окончательное решение.
— Вы не кажетесь уставшим, нисколечко, но я по-настоящему утомилась. Я даже проголодалась! Я была бы не прочь поужинать с вами и, если это действительно не создаст никаких проблем, приняла бы предложение остановиться в вашем доме на ночь. — Эвелин почувствовала, как вспыхнули её щеки. Она собиралась провести ночь у Джека в качестве его гостьи. И от души надеялась, что они снова смогут неторопливо, обстоятельно, начистоту поговорить. Ей так хотелось продолжить этот путь по новой, только что открывшейся им дороге!
Джек наконец-то взглянул на Эвелин:
— Прекрасно. Тогда вы останетесь на ночь.
Эвелин замялась, её сердце учащенно забилось. Его взгляд был таким прямым, откровенным, типично мужским… Они, возможно, и ступили на новую, дружескую дорогу, только это не означало, что разгоравшееся влечение, которое они друг к другу испытывали, бесследно исчезло. Эвелин собиралась поужинать с Джеком, провести с ним приятный вечер, а потом отправиться отдыхать, что сейчас казалось прямо-таки необходимым.
Она не собиралась думать о том, что будет после. И не считала, что Джек задумывается над этим. Как бы то ни было, Эвелин не сомневалась, что добилась его уважения.
Он снова взглянул на неё, но уже искоса.
— Вам понравится мой повар… Он француз, — добавил Джек и зашагал прочь из каюты. — Убрать косой парус, — приказал он команде.
Эвелин задрожала, и не потому, что день был холодным.
Она направилась вслед за Джеком на палубу и вдруг остановилась, с удивлением глядя перед собой. Судно уже вплотную приблизилось к маленькому острову. Он представлял собой темный утес с небольшим белым пляжем, располагавшимся прямо перед ними, и травянистым горным хребтом в центре. Этот хребет был довольно высоким: чтобы подняться на него, потребовалось бы никак не меньше часа. Кроме того, Эвелин увидела часть большого загородного дома, возведенного из светлого камня, который резко контрастировал с черными скалами острова.
Эвелин внимательно изучала открывавшийся с палубы вид. На острове не наблюдалось деревьев, он был незащищенным от ветра, пустынным — таким бесплодным и суровым… Ей оставалось только гадать, как же Джек мог тут жить. Здесь было как-то одиноко — не было ли это своего рода изгнанием?
Джек стоял у ограждения палубы. Завидев Эвелин, он любезно поклонился:
— Добро пожаловать на Лоо-Айленд, графиня.
Эвелин выглянула в окно своей спальни. Ей выделили комнату на втором этаже, и теперь Эвелин всматривалась вниз, туда, где в низине стояла темная каменная башня. У острова была интересная история. Хозяин дома рассказал Эвелин, что башня — это всё, что осталось от первозданного островного дома в елизаветинском стиле.
Как поведал Джек, особняк был уничтожен серией нападений и пожаров. На протяжении многих столетий Лоо-Айленд был домом и надежным убежищем для пиратов и контрабандистов.
Они прибыли сюда несколько часов назад. От судна до берега они добрались на маленькой шлюпке, а потом пешком дошли по песчаной тропинке до каменистой дороги, которая вела в дом. Остров был столь пустынным и отдаленным — хотя из бухты просматривались очертания британских берегов, — что Эвелин не знала, чего ожидать. И тут перед ней показался, будто восстав из песка и скал, возведенный из светлого камня красивый загородный дом.
Пройдя через тяжелые парадные двери из черного дерева, Эвелин попала в холл с каменными полами, мебелью великолепной работы и картинами в золоченых рамах.
Поприветствовать их примчалась пара слуг. Эвелин осмотрелась — дом был обставлен с роскошью самых фешенебельных резиденций Лондона. Этот шик поразил её.
Спальня не была исключением. Сине-белая ткань обтягивала стены и кровать на четырех столбиках с балдахином. Над камином висела доска из белого гипса, украшенная лепными виноградными лозами и цветами. Напротив камина стоял обитый сине-белым шелком диван. На столе перед диваном красовался поднос из стерлингового серебра [9], на котором предусмотрительно сервировали маленькие бутерброды и чай.
Теперь Эвелин смотрела на небольшой сад, раскинувшийся между башней и домом. Весна уже вовсю вступала в свои права, и садовник как раз ухаживал за только-только набухавшими розовыми и фиолетовыми бутонами.
В этот самый момент Эвелин ощутила себя гостьей в загородном доме джентльмена.
Она отвернулась от окна, ощущая, как неистово колотится сердце. Эвелин не находила себе места от волнения начиная с того мига, как приняла приглашение Джека.
Она уже успела основательно понежиться в горячей ванне, после чего горничная помогла ей одеться. Теперь Эвелин была в сером платье, светлее наряда, который она носила до этого, с более глубоким вырезом, достаточным для того, чтобы продемонстрировать её чудесный жемчуг. Это заставило Эвелин почувствовать себя одетой к ужину — так, словно она не была в трауре.
Эвелин подошла к зеркалу и ущипнула себя, напоминая о том, что пребывает в глубоком трауре и не собирается менять этот статус. Она не знала, почему сейчас ощущала себя молодой и красивой, полной сил, оживленной, почему чувствовала себя так, будто собиралась присутствовать на званом ужине в обществе привлекательного поклонника.
