Очаровательная незнакомка - Ли Эйна (книга жизни .txt) 📗
– Сынок…
Генри протянул руки, и в следующую минуту Роберт оказался в его объятиях. Руарк стоял на пороге гостиной. На какое-то время счастливое семейство Скоттов, поглощенное друг другом, забыло о его существовании. Он же не спускал глаз с Энджелин. Она все так же сидела на корточках и не сводила восторженного взгляда с этой трогательной сцены – долгожданного воссоединения отца и сына. В этот момент на ее красивом лице было написано выражение величайшего счастья, что, по мнению Руарка, делало ее еще прекраснее. У него даже перехватило дыхание – так хороша была Энджелин в эту минуту.
Налив бренди в стаканы, Руарк дождался, пока Генри и Роберт расцепят объятия, и протянул им выпивку:
– Мне кажется, сейчас самое время поздравить друг друга со встречей!
Еще стоя в вестибюле, Руарк имел возможность получше рассмотреть брата Энджелин. Роберт Скотт был на несколько дюймов ниже его. У него тоже были темные волосы, явно нуждавшиеся в услугах парикмахера. Отросшая щетина не могла скрыть ужасающую худобу щек, а по напряженному взгляду темных глаз легко было угадать ту бездну страданий и горя, которые выпали на долю этого человека за время войны.
Когда Майра, уложив в постель свою старую хозяйку, вернулась в гостиную, Руарк незаметно попросил ее приготовить еду для Роберта. Когда поднос с тарелками был внесен, оба тихо удалились, оставив Скоттов одних. Все трое уселись у камина, и Роберт с жадностью накинулся на еду – горячий суп и толстый сандвич с ветчиной, заботливо приготовленные Майрой.
– Ну, расскажи же, наконец, где ты пропадал все это время. Ведь война кончилась еще восемь месяцев назад! – потребовала Энджелин.
– Меня ранило в Виргинии. Грант предпринял наступление с целью захватить Ричмонд. Эту атаку позже назвали «дикой кампанией».
Глаза молодого человека омрачились при этом воспоминании.
– Господи! Правильнее было бы назвать ее «адской битвой»!.. В ходе этого наступления янки потеряли пятьдесят тысяч человек… Ну а мы проиграли войну!
Он умолк, мысленно возвращаясь к тем страшным дням.
– Мы сражались в течение долгих месяцев. Ли был полон решимости отстоять Ричмонд, а Грант поклялся захватить его. Еще задолго до окончания сражения у нас кончились боеприпасы и продовольствие. Большинство бойцов-конфедератов были больны или ранены. Многие бежали…
Глаза Энджелин, которая за все время рассказа не сводила взгляда с брата, наполнились слезами – она понимала, как трудно Роберту вспоминать об этих страшных днях.
– Пушечным ядром мне оторвало руку, и я очнулся лишь в госпитале янки в Пенсильвании. У меня была жесточайшая лихорадка, и я не раз терял сознание. Я просил работников госпиталя послать весточку моей семье…
– Но они этого не сделали! – печально покачала головой Энджелин. – А потом один из твоих товарищей-однополчан вернулся домой и рассказал нам, что ты погиб. Вот и все, что мы знали о тебе…
– К концу войны я еще не оправился от ранения, поэтому янки не отпустили меня из госпиталя. А как только встал на ноги, тут же отправился в Скотткрофт…
Роберт умолк. Взяв в руки чашку кофе, он сделал большой глоток, печально посмотрел на Энджелин и продолжал:
– К счастью, я успел побывать на маминой могиле до того, как саквояжник-янки, новый владелец нашей фермы, прогнал меня со своей земли. От Большого Чарли я узнал, что вы с отцом отправились в Сент-Луис на пароходе. Я тоже решил двинуться на север. По дороге расспрашивал всех, кого только мог, и вот я здесь…
– Мы пытались спасти Скотткрофт, Роберт, но это оказалось немыслимым. Денег совсем не было! – грустно объяснила Энджелин.
Он улыбнулся и стиснул ее руку:
– Я все понимаю, Энджи.
Девушка обняла одной рукой брата, а другой – отца.
– Но зато теперь мы снова вместе, и ничто на свете не сможет нас разлучить! – уверенным тоном произнесла она.
Генри украдкой смахнул слезу.
– По-моему, Роберту пора идти поспать, – обратился он к дочери. – Пойдем со мной, сынок. У меня отличная комнатка над конюшней. Мы там прекрасно устроимся вдвоем. Места хватит!
– Продолжим наш разговор утром, Принцесса, – нежно сказал Роберт, с любовью глядя на сестру.
Он обнял ее за плечи, и так, обнявшись, они и вышли вслед за отцом из гостиной.
– Счастливого Рождества, Роберт!
Энджелин напоследок еще раз крепко обняла брата.
– Счастливого Рождества, Энджи, – ласково ответил Роберт.
Полагая, что Руарк уже лег, Энджелин направилась к себе в комнату. Порывшись в нераспакованном чемодане, она достала ночную рубашку и бархатный халат, которые ей в свое время подарил Руарк. Переодевшись, она села у камина и принялась расчесывать свои роскошные волосы, снова и снова вспоминая восхитительные подробности сегодняшнего вечера.
Погруженная в свои мысли, Энджелин чему-то мечтательно улыбалась. Отложив гребень, она опустила подбородок на колени и невидящим взглядом уставилась в огонь.
В такой задумчивой позе ее и обнаружил Руарк. Он тихо подошел к Энджелин и слегка взъерошил ей волосы.
– У тебя сегодня был великий день, Энджел.
Она взглянула на него и улыбнулась.
– Мне кажется, я не переживу этого, Руарк. Столько счастья сразу!
– Я очень рад за тебя, Энджел.
Вспомнив свою беспочвенную ревность при появлении Роберта, Руарк почувствовал себя виноватым. Он понимал, что Роберт Скотт наверняка будет помехой в их с Энджелин отношениях, но решил пока не делиться с ней своими сомнениями. Сев рядом с ней, он поцеловал ее и подал яркий, красиво упакованный сверток.
– Счастливого Рождества, милая.
– Ой, Руарк, из-за всей этой суматохи я даже забыла, что у меня тоже есть для тебя подарок!
Она сунула руку в карман халата, куда в свое время упрятала покупку, чтобы та оказалась сюрпризом.
– Счастливого Рождества!
С этими словами Энджелин протянула Руарку маленькую шкатулочку.
– Сначала посмотри свой подарок, – настойчиво попросил он.
Бросив на Руарка робкий взгляд, который сразу же сделал ее похожей на маленькую девочку, замершую в предвкушении приятного сюрприза, Энджелин разорвала бумагу. Когда она открыла коробочку и увидела лежавшие там на бархатной подложке серьги и ожерелье, усыпанные сапфирами и жемчугом, ее глаза зажглись восторгом.
– Руарк, какая прелесть! Я в жизни не видела ничего более прекрасного…
– Надеюсь, что не видела, – поддразнил Энджелин Руарк, не сводя с нее обожающего взгляда. – Скорее надень – я хочу посмотреть, как это выглядит на тебе!
Энджелин покачала головой:
– Я не могу принять такие драгоценности, Руарк. Они же стоят целое состояние!
Она закрыла коробочку и хотела вернуть ее обратно.
– Я хочу, Энджел, чтобы ты приняла их.
Руарк снова открыл коробку и, вынув оттуда ожерелье, застегнул его на шее у Энджелин.
– Как идут эти сапфиры к твоим глазам! Впрочем, я в этом и не сомневался, – с удовлетворением заключил он, обводя Энджелин любящим взглядом.
Энджелин осторожно потрогала пальцами драгоценные камни:
– Ты не должен делать мне таких дорогих подарков, Руарк. В этом нет никакой необходимости.
Он не дал ей договорить, закрыв рот Энджелин своей ладонью.
– И не вздумай возражать, моя любовь! Мне нравится делать тебе подарки. И потом, ведь сегодня Рождество! Разве ты забыла?
Теперь и Руарк решил заняться своим подарком. Поднеся шкатулочку к уху, он слегка встряхнул ее и прислушался.
– И что же это может быть? – с преувеличенной серьезностью удивился он.
– А ты открой и посмотри, – нетерпеливо произнесла Энджелин. – Боюсь, что там вовсе не драгоценные камни, но, по-моему, эта вещь гораздо больше тебе подходит. Надеюсь, ты будешь доволен…
– Гораздо больше мне подходит? – теперь уже непритворно удивился Руарк.
– Ну, этот подарок очень похож на тебя – во всем, – продолжала поддразнивать его Энджелин.
– Неужели? – Он поднял брови: – Что ты хочешь этим сказать, моя красоточка?
– Ну, как бы тебе объяснить… В общем, что-то отличное от общепринятого – так же, как и ты сам, – наконец нашлась с ответом Энджелин.
