Катрин. Книга третья - Бенцони Жюльетта (книги онлайн бесплатно серия TXT) 📗
В самом деле, дворяне из эскорта госпожи де Ла Тремуйль, разодетые в голубой и красный бархат, брезгливо расступились, пропуская мужлана с телегой, и именно поэтому никто не узнал отчаянного, опрометчивого капитана. Смотря на эту сцену, Катрин чувствовала, как по спине ее течет ледяной пот. Сцепив похолодевшие пальцы, она не могла унять дрожь нетерпения. Зачем Ксантраю, который мог ходить по городу не таясь, понадобился весь этот маскарад? Отчего он выбрал такую жалкую повозку? И что, собственно, в ней находится, кроме хвороста?
От внезапной догадки кровь хлынула к лицу молодой женщины. На улице служанка уже распахивала ворота, и Ксантрай, вперевалку и волоча ноги, как настоящий крестьянин, повел свою лошадь с телегой во двор. Не в силах больше ждать, Катрин подобрала юбки и бегом бросилась к деревянной галерее, выходившей во внутренний двор. Происходившее внизу ее больше не интересовало. Она показалась на галерее как раз в тот момент, когда за Ксантраем закрывались ворота. Капитан заметил молодую женщину и улыбнулся ей. Эта улыбка пронзила сердце Катрин, как луч света, проникший к темную ледяную комнату. Ксантрай не стал бы так улыбаться, если бы Арно не было в живых.
Во дворе старая Маго хворостиной гнала кур в курятник. Сара помогала Масе открыть настежь двери большого амбара. Готье и еще один слуга запирали на засов ворота. Когда Катрин сбежала вниз, Ксантрай уже завел телегу в амбар. Он даже не взглянул на нее.
— Быстрее! — отрывисто бросил он. — Помогите мне! Схватив первые две вязанки хвороста, он, не глядя, отбросил их в сторону.
— Что же вы привезли? спросила Катрин, удивленная такой спешкой.
— Не задавайте глупых вопросов! Что обещал, то и привез!
Вскрикнув, Катрин бросилась к телеге. Вдвоем они быстро разбросали вязанки. На дне телеги лежал длинный ящик с просветами между досок. Катрин уже схватилась за поперечные рейки, но Ксантрай грубо отстранил ее, почти швырнул в руки Сары.
— Не надо бы ей сейчас на него смотреть, — проворчал он. — Зрелище не из приятных! Вовремя мы поспели…
Ухватив ручищами дранку и не обращая внимания на занозы, он оторвал крышку ящика. В нем лежал ужасающе грязный изможденный человек, с мертвенно-бледным лицом, обросшим густой черной бородой. Глаза его были закрыты, тело застыло в трагической неподвижности, и по первому взгляду любой принял бы его за покойника. Катрин, испустив дикий вопль, вырвалась из рук Сары и припала к безжизненному телу, захлебываясь от рыданий:
— Арно! Боже мой! Арно… Что они сделали с тобой?
Глава вторая. ПРИЗРАК
Она была уверена, что оплакивает мертвого, и Ксантраю пришлось силой оторвать ее от своего друга.
— Причитаниями здесь не поможешь, Катрин. Есть у вас комната, куда положить его, госпожа Масе?
— Можно занять мою, — воскликнула Катрин, утирая слезы.
— Прекрасно! Показывайте дорогу. Ксантрай без видимых усилий взял Арно на руки. Поникшая голова Монсальви безвольно покачивалась на плече капитана. Казалось, раненый ничего не видит и не слышит. Больше всего он походил на марионетку, чьи ниточки оборвались. Катрин, с трудом удерживая вновь подступившие слезы, поднесла ко рту руку и вцепилась в нее зубами.
— Он умрет! — прошептала она. — Умрет!
— Надеюсь, нет! — пробормотал Ксантрай. — Я торопился как мог. Откройте вот эту дверь.
— Может быть, — робко сказала Сара, — стоит подождать, пока не уйдет госпожа де Ла Тремуйль…
Она осеклась, увидев, как исказилось от ярости лицо Ксантрая.
— Нельзя терять ни минуты, понятно вам? А если эта рыжая шлюха осмелится встать на моем пути, я ее попросту придушу. Клянусь шпагой отца и честью матери! Открывайте, кому сказано! Его нужно уложить в постель. И срочно разыскать врача.
В ту же секунду дверь распахнулась, и на пороге возник Готье, заполнив собой едва ли не всю галерею. Его светлые глаза переходили с Ксантрая, который начал задыхаться под тяжестью ноши, на плачущую Катрин.
— Позвольте я понесу его, мессир! — решительно сказал нормандец. — Вам тяжело. Мэтр Кер велел мне передать, что госпожа де Ла Тремуйль ушла.
Готье легко, как пушинку, поднял безжизненное тело Арно, который в руках великана походил на ребенка, и большими шагами понес его через двор. Начал накрапывать мелкий дождь, небо потемнело, предвещая наступление ночи. Впереди бежали Маго с Сарой, показывая Готье дорогу и торопясь открыть дверь комнаты. Ксантрай попытался удержать Катрин, но она рванулась за нормандцем. Капитан только и успел крикнуть вдогонку:
— Останьтесь, Катрин, не нужно сейчас туда ходить! Но она ничего не слышала, и в ушах ее звучал только собственный глухой шепот, повторявший с безнадежным отчаянием «умрет… он умрет». Задыхаясь, она влетела наверх вслед за Готье и увидела его склоненную широкую спину. Он бережно укладывал Арно на кровать. Сара, с глазами, полными слез, попыталась преградить ей дорогу.
— Позволь, мы сами займемся им, девочка моя, — умоляюще произнесла цыганка, — сейчас на него очень тяжело смотреть, а в твоем положении…
— Какое это имеет значение! — гневно сказала Катрин и стиснула зубы. — Какое мне дело до ребенка, если Арно умирает? Он принадлежит только мне, слышишь? Мне одной! Ему нужна моя помощь, и никто не смеет встать между ним и мной…
Сара нехотя отстранилась, пропуская Катрин, и, покачав головой, тихо сказала:
— Сейчас ему ничего не нужно. Он без сознания, хотя глаза у него открыты. Но он никого не узнает… и, похоже, просто ничего не видит.
Катрин понадобилось все мужество, чтобы побороть нахлынувшее отчаяние. Она не имела права поддаваться горю… во всяком случае теперь. Она должна была смело и хладнокровно выдержать этот удар судьбы. Внутренний голос говорил ей, что только такой ценой сможет она спасти Арно! Как всегда в трудную минуту, она сжала ковчежец святого Иакова и медленно двинулась к кровати, I возле которой суетилась старая Маго.
Посреди комнаты стоял Готье и смотрел на нее: в его светлых глазах застыло странное выражение, в котором угадывались и боль, и гнев. Он открыл было рот, чтобы сказать что-то, но остановился и, пожав своими мощными плечами, двинулся к двери. Катрин даже не заметила его. Она видела только Арно и согнувшуюся фигуру старой Маго.
— Милосердный Иисус, — причитала кормилица, — до чего же они довели его, что же они сделали с несчастным сеньором!
С помощью Сары она кое-как отдирала от худого тела грязные, вонючие лохмотья. Пленника, похоже, содержали в яме с навозной жижей. К груди и спине Монсальви лоскуты ткани прилипли будто намертво, и когда старая Маго дернула посильней, из-под них показалась кровь.
— Он ранен! — вскрикнула Катрин, схватившись за сердце, которое болезненно сжалось.
Дрожащей рукой она отвела со лба Арно длинные пряди волос.
— Так мы ничего не сделаем, — пробормотала Маго, — Сара, беги на кухню и скажи, чтобы принесли сюда лохань… самую большую, какая найдется. И несколько ведер горячей воды. Его надо вымыть.
Сара исчезла, но тут же в дверях показался Ксантрай в сопровождении Жака Кера. Нахмурив брови, он подошел к кровати и встал за спиной Катрин, которая с предосторожностями снимала прилипшие к коже лоскуты. Она бросила быстрый взгляд на капитана.
— Где же вы нашли его в таком состоянии, мессир? В подземелье?
— Почти! Его бросили в яму, куда просачиваются воды Луары. Под ногами жижа из грязи по колено. Его держали там скованного по рукам и ногам в полной темноте. Еду… если, конечно, это можно назвать едой, сбрасывали через дыру сверху. Нам пришлось взломать крышу. Сторожил его отвратительный тюремщик, сущий зверь, черный горбун, сильный, как турок. Только троим крепким солдатам удалось его скрутить.
— Что вы с ним сделали?
— Что делают с крысой? Давят ногой. Я перерезал ему глотку и, когда мы вытащили Моисальви, сбросил в яму. Признаюсь вам, сначала я подумал, что Арно уже мертв. Он лежал совершенно неподвижно. Но потом я увидел, как у него дрогнули губы. В ту минуту я отдал бы все, чтобы иметь под рукой хоть какого-нибудь лекаря. Один из моих солдат кое-чему подучился у монахов. Он дал ему выпить теплого молока. Однако мы не могли долго задерживаться в этом месте. Пришлось спешить. Мы завернули его в плащ, и всю дорогу до Буржа я вез его, держа на руках, как ребенка. Потом испольщик мэтра Жака дал мне эту одежду, повозку и хворост. Бог свидетель, Катрин, всю дорогу я молился, чтобы не привезти вам покойника. Ла Тремуйлю и его приспешникам придется дорого заплатить за это.
