Мой милый победитель - Додд Кристина (книги бесплатно без txt) 📗
Нет, дело не в пустом флирте. Встреча с Говардом опустошила ее. Боже праведный, у них был роман! Винтер едва не взревел, как раненый зверь. Его будущая жена была чьей-то любовницей?! Немыслимо!
Шарлотта не смотрела на него. Он часами обдумывал каждый свой шаг, выстраивая все так, чтобы она замечала малейшее его движение, когда он рядом, а она даже не обратила внимания на его справедливый гнев. Девушка по-прежнему мерно покачивалась на лошади, сжав губы и глядя перед собой невидящим взглядом. Между ее бровей пролегла скорбная складка, как будто неизъяснимая душевная боль мучила ее.
А он… вместо того, чтобы немедленно с позором уволить ее, ему захотелось обнять девушку и утешить. А этого мерзавца Говарда избить до полусмерти. Что же такое с ним творится?
А если она любила Говарда?
Они ехали, не произнося ни слова, до самой опушки. За ней раскинулись земли Винтера; бескрайние поля, то здесь, то там утыканные деревьями и прорезанные небольшой речушкой.
И когда дорога скрылась за деревьями, молодой, человек облегченно вздохнул. Не может того быть, уговаривал он себя. Не могла Шарлотта полюбить такого человека, как Говард. Он глупец и слабак, женат к тому же! А она была его, Винтера, дамой сердца!
Поглядывая на девушку, Винтер направил Медового к холму, увенчанному одиноким раскидистым дубом. Поднявшись на самую вершину, молодой человек остановил лошадь и спешился, а Шарлотта так и осталась в седле, погруженная в собственные мысли. Винтер привязал обеих лошадей к ветвям и протянул руки девушке:
— Прошу вас, мисс леди Шарлотта.
Она послушалась, скользнув в его объятия, словно истомившаяся возлюбленная. И когда он прижал ее к сердцу, она вовсе не казалась ему соблазненной и брошенной, убитой горем женщиной. Он ощущал ее не иначе, как леди, на которой решил жениться.
Он, виконт Раскин, рожденный от чресл Адорны и Генри, взращенный людьми пустыни, отважный воин и непревзойденный наездник, не должен брать в жены женщину, чье сердце отягощено воспоминаниями о другом мужчине. Их сердца не смогут биться в унисон. И все же он хотел только ее. Ему хотелось лелеять ее и беречь от всего и от всех. Может, у него мозги растаяли в мягком английском климате?
— Что вы делаете? — послышался приглушенный голос Шарлотты, уткнувшейся носом ему в грудь.
Винтер опустил глаза, но все, что он смог увидеть, была ее шляпка — хитроумная штучка нелепых пропорций, да еще с вуалью.
— Поддерживаю вас, — Винтер отпустил девушку, и она поспешила отойти на безопасное расстояние. — Всю мою жизнь это место служило пристанищем для моей души. Смотрите, — и он обвел рукой раскинувшиеся перед ними просторы.
— Да, — Шарлотта поднялась на самое высокое место и посмотрела вокруг. — Красиво. Но… всю вашу жизнь? Вас ведь почти полжизни здесь не было.
Ветерок слегка разрумянил щеки девушки, прогнав нездоровую бледность.
Скрестив руки на груди, Винтер пояснил:
— Я возвращался сюда в мыслях и всегда видел эти холмы, покрытые весенней зеленью. Эти сочные пастбища, с одинаковой щедростью дающие корм и домашнему скоту, и лошадям, и пчелам. Дома и конюшни, разбросанные в полях, дороги, переплетающиеся в ленивом узоре, и звуки жизни, доносящиеся со всех сторон и радующие слух.
— Я тоже часто вспоминала этот край, — с болью отозвалась Шарлотта. — Все девять лет. Я закрывала глаза и видела землю, которую люблю, и, оставаясь в одиночестве, плакала от тоски по дому.
Только сейчас Винтер понял: там, где кончалась его земля, раскинулись владения графа Поттербриджского. Они смотрели сейчас на родные места девушки, край, где она родилась и выросла. Они оба жили в изгнании, но он при этом упивался свободой, а Шарлотта страдала в неволе, сжимавшей сердце и угнетавшей человеческую гордость. Должно быть, поэтому она и уступила Говарду. И, пожалуй, Винтер мог бы простить ей то, что она не сберегла себя для него…
Опять он ее оправдывает! И молодой человек повернулся к девушке спиной. Ее красота лишала его способности рассуждать здраво. Конечно, Шарлотта не была красавицей в общепринятом смысле этого слова. Невысокая, рыжеволосая. Кожа тронута веснушками. Некоторые мужчины терпеть не могут веснушки. А Винтеру казалось, что они ей даже идут. Но было в Шарлотте нечто, неизменно привлекавшее внимание представителей противоположного пола. Посмотреть только, что она с беднягой Говардом сделала… Наверное, ее очарование заключалось именно в окружавшей ее чудесной ауре невинности.
Молодой человек поймал себя на том, что снова смотрит на свою спутницу. Прищурившись от солнца, он любовался ее силуэтом на фоне синего неба. Легкий ветерок играл с вуалью. Как он мог заблуждаться насчет ее целомудрия? Разве это в его правилах — тешить себя иллюзиями в отношении женщин?
— Объясните… — потребовал он. Голос звучал хрипло, слова почти ранили горло.
Шарлотта не стала делать вид, что не понимает, о чем идет речь. Интересно, она заметит, наконец, его присутствие? Увидит, что он вне себя от ярости?
— Лорд Говард — мужчина, которого дядя хотел видеть моим мужем.
— О, нет! — невольно выдал себя Винтер. — Говард? Вы любили Говарда?
Девушка повернула к нему свое обманчиво нежное личико, окруженное ореолом треклятой шляпки.
— Что вы такое говорите? Я никогда не любила лорда Говарда. Если бы я его любила, я бы вышла за него замуж.
— Нет, вы его любили. Когда мы встретились на дороге, он смотрел на вас с вожделением. Вы были холодны с ним, но я видел, как изменилось ваше лицо. Вы любили его или…
Он заставил себя замолчать. Шарлотта смеялась. Такое случалось с ней нечасто. И этот смех был вызван вовсе не глупой шуткой. Так женщина смеется над глупостью мужчины. Над его глупостью.
— Я не вышла замуж за Говарда, потому что я видела в нем скучного, слабого, заносчивого глупца, который верил в свое превосходство надо мной, потому что вот-вот должен был получить наследство и титул. А мне, к тому же, казалось, что наследство свое он непременно промотает. Я слышала, так оно и случилось.
— Вы правы.
— Он был взбешен отказом. Когда его планы рухнули, он поцеловал меня. На людях. Прямо на глазах у всех, — лицо девушки исказилось отвращением. — Наверное таким образом он хотел показать всем, что я — его собственность, думал заставить меня изменить решение. Этого не случилось.
Но до сих пор некоторые отворачиваются от меня, как от падшей женщины.
— Но вы этого не заслуживаете.
— Нет, если только лицемерный поцелуй разозленного мужчины не является достаточным основанием для того, чтобы признать девушку обесчещенной.
Винтеру исповедь Шарлотты принесла невероятное облегчение. Но сменить тему разговора он не смог:
— Все же вы скорбите о чем-то.
Скорбь. Именно так. Вот чувство, вызвавшее появление этих морщинок между бровей, нарушавших безупречную гладкость ее кожи.
— Я не скорблю по поводу несостоявшегося брака. Моя печаль… — девушка отвернулась, как будто любовалась пейзажем, но на самом деле она попыталась скрыть набежавшие слезы. — Сегодня я увидела, что могло ждать меня в будущем. Брак с ним мог быть… сносным. Женщин веками постигала и более злая участь. В конце концов, он не был бы жесток со мной. А что до моего высокомерия… Отказ выйти замуж за Говарда принес мне столько мук… Думаю, муж вряд ли смог бы заставить меня страдать сильнее. Если бы я вышла за него замуж, у меня были бы… — Шарлотта запнулась. — Мне всегда казалось, что я стану хорошей матерью.
Несказанное облегчение обрушилось на Винтера. Вот оно что! Дети! Она хочет иметь детей. Ну, конечно! Все женщины мечтают их иметь. Чудесно! Они у нее будут. От него.
Он подошел к девушке и обнял ее. Шарлотта сжалась, не решаясь оттолкнуть его, но и не отвечая на объятия. Странно, ведь принято считать, что женщины легко уступают своим инстинктивным желаниям. А Шарлотта даже не знала, как отвечать, когда тебя пытаются утешить.
Винтер не стал ничего говорить, а просто прижал ее к себе и погладил по спине. Одно долгое мгновение девушка оставалась напряженной, а потом постепенно расслабилась. Он продолжал гладить ее.
