Мотылек (СИ) - Сурикова Марьяна (читаем книги онлайн TXT, FB2) 📗

   Я подскочила со стула, заходила по комнате, обняв себя руками, не зная, как справиться с этой бурей страстей, что терзали меня. Перед глазами всё плыло, горло перехватывало, я задыхалась и вновь подбегала к окну, глотала холодный воздух.

   — Мерзавец. Подлец! Негодяй! — шептала я в темноту, — играет чужими жизнями, чужими сердцами, топчет их, не замечая той боли, что причиняет.

   Кажется, эта жуткая смесь ревности, боли и гнева совсем помутила мой разум. Я не отдавала себе отчёта в собственных действиях. Очнулась только тогда, когда уже сотворила непоправимое.

   Словно со стороны наблюдала за тем, как достала из шкатулки со швейными принадлежностями острые ножницы и крадучись направилась в комнату графа. Будто шпионка прокралась по тёмным коридорам, открыла незапертую дверь, прошла вдоль стены, прислушиваясь, здесь ли камердинер, а затем вошла в спальню. Я даже не осматривалась кругом, будто какое-то чутье вело меня к комоду. Ящики выдвигала и обыскивала до тех пор, пока в самом нижнем не нашла, что искала. Я доставала упаковки памятных подарочков, кромсала их ножницами на части и скидывала обратно. Когда разрезала последний кругляш, злость, наконец, отступила.

   Я сидела на коленях, меня колотило будто в ознобе, на лбу выступила испарина. Прижала руку ко рту, оглядывая тот беспорядок, что учинила: кусочки упаковки лежали не только в комоде, но и на полу.

   — Господи, — выдохнула в ужасе, сжала ножницы в ладони, порезавшись об острый край, — боже мой, что я натворила!

   Вскочив на ноги, в панике задвинула ящик и бросилась к двери, наконец-то осознав, что меня могут поймать на месте преступления. Господи, что сделает со мной отчим, ведь я разрушила его планы? Он догадается, непременно догадается обо всём!

   Я бегом поднялась по лестнице, промчалась по коридору и забежала в свою комнату. Закрылась на замок и придвинула к двери тумбочку. Вернулась к шкатулке, спрятала в неё ножницы, а потом упала в кресло и схватилась руками за голову. Боже, я попросту сошла с ума. Это мне наказание за распущенность, за то, что пошла на поводу у собственных страстей, поддалась искушению и мечтала о запретном — о человеке, о котором не должна была мечтать.

   Мне следовало проводить время в молитвах, перечитывая все те наставления, что давали ещё в пансионе. Мне нужно было слушать проповеди, которые читал в церкви священник, ходить на исповеди, чистосердечно покаяться, а я вместо этого грезила только об отчиме. Теперь он обнаружит, что я сотворила, и накажет. О, он умеет это делать особенно изощренно. Палки Катрин покажутся детским наказанием по сравнению с тем, что придумает Джаральд. Господи, помоги мне, прости меня!

ГЛАВА 11. Покаяние

   Я уснула, наверное, только тогда, когда уже разъехались гости. Все лежала и боялась услышать стук в дверь, но постепенно усталость взяла своё. Проснулась резко и неожиданно от странного звука, похожего на чирканье спичкой. Открыла глаза и заметила, что полог раздвинут. Сердце подскочило к горлу, когда увидела Джаральда. Отчим медленно наклонился к прикроватному столику и зажёг маленькую свечу.

   — Доброй ночи, Рози, — улыбнулся он мне, будто зашёл пожелать приятных снов, а его присутствие в моей спальне — вещь сама собой разумеющаяся.

   Первый шок прошёл, я привстала в кровати и вновь ойкнула от испуга. Мои щиколотки опутывали верёвки, которые были привязаны к противоположным столбикам. Я склонилась вниз, чтобы скинуть петли, но граф отреагировал мгновенно: резко ухватил меня за запястья, завёл их над головой и прижал к матрасу одной рукой.

   — Граф... — горло перехватило, я не смогла продолжить.

   Джаральд молча провёл рукой по бедру, собирая ткань длинной сорочки и поднимая кверху, пока она не закрыла моё лицо. Я попробовала извернуться, и в этот момент отчим отпустил мои руки и одним резким движением стянул ночную рубашку через голову. Только вдохнуть успела, а он уже вновь сковал запястья мёртвой хваткой и быстро связал их третьей верёвкой над моей головой. Прошёл к основанию кровати и натянул крепкие путы, разводя ноги в стороны. После этого спокойно присел на край матраса, молча обводя меня взглядом. Я дёрнула руками, а он негромко сказал:

   — Не стоит трепыхаться, мотылёк. Это ещё один особенный узел, чем больше дёргаешься, тем больнее он впивается в кожу. Натрёшь ссадины, как будешь объяснять их происхождение?

   Я затихла, посмотрела ему в глаза и задала мучивший меня вопрос:

   — Побьёте меня?

   Джаральд приподнял одну бровь.

   — Ожидаешь, что начну избивать? С одной стороны, ты права, Рози, наказать действительно стоит. Никому не позволено вмешиваться в мои дела или портить личные вещи.

   Я прикрыла глаза, с трудом сглотнула, чувствуя себя такой незащищенной, неспособной оказать даже малейшее сопротивление. Мне было страшно и стыдно.

   — Ты немного забылась, Розалинда, не так ли? Решила посадить меня на диету?

   — Переедание вредно, граф, — я не удержалась от колкости, хотя грудь все ещё сводило холодом от дурного предчувствия и страха.

   Он нежно улыбнулся.

   — Всё больше убеждаюсь, что тебя нужно поучить хорошим манерам, пока совершенно не отбилась от рук. Вот только накажу не плёткой или палкой, моя нежная девочка, а тем способом, который доставит мне удовольствие.

   Он поднялся и, проследив за ним взглядом, увидела, как граф принёс и поставил на столик поднос. Отчим поднял свечу и поместил под глубокую керамическую чашку на ножках, рядом с ней обнаружилась толстая кисточка, небольшое серебряное ведёрко и маленькая пиала. Я пришла в замешательство.

   — Что это?

   — Какелон5, лёд, кисть и масло.

   — Зачем?

   Граф снова присел на край кровати, окинул меня довольным взглядом.

   — У тебя потрясающе красивое тело, Рози, и до этого момента я только мечтал рассмотреть его во всех подробностях, а теперь не устаю любоваться. Так давно желал стянуть с тебя всю одежду и коснуться каждого участка этой сливочной кожи.

   Он провёл кончиками пальцев по руке от локтя и ниже, погладил открытый ему бок, очертил бедро.

   — Ты взяла за правило, мотылёк, злить меня своей непокорностью. А поэтому я решил ещё раз продемонстрировать тебе искусство плетения узлов.

   Он коварно улыбнулся, а я вздрогнула.

   — Не нужно граф, уйдите, оставьте меня.

   — Это не входит в мои планы.

   Он отвернулся, взял в руку кисть, окунул в чашу и поднёс к моей шее. Я почувствовала терпкий и приятный запах шоколада. Кончик кисточки легонько провёл по коже, выводя замысловатый узор, я вздрогнула от обжигающего прикосновения, а Джаральд наклонился и тихонько подул.

   — Перестаньте! — взмолилась, уже понимая, что последует дальше.

   — Нет.

   — Немедленно, сию же секунду прекратите!

   — Бедная малышка. Такая беззащитная. Вся во власти ужасного деспотичного отчима. Мне искренне жаль тебя.

   Он склонился вниз, чтобы провести языком вдоль только что нарисованного узора. Я задрожала, откинула голову назад, открывая шею.

   — Страшно, Рози?

   Если бы не его вопрос, я бы и не поняла, насколько. Страшно, потому что не властна над собой, страшно, потому что не управляешь ситуацией и ничего не можешь поделать.

   — Отпустите, иначе закричу, — я снова рванулась, а верёвка больно впилась в запястья.

   — Закричишь и что? Позовёшь на помощь? Когда ты решила, что я пришёл избить тебя, то была к этому готова. Готова к телесному наказанию Рози. Так неужели это лучше моих ласк? Ты настолько привыкла, чтобы тебя били?

   — К этому нельзя привыкнуть.

   — Значит, Катрин не раз прикладывала свою руку?

   — Обычно она отдавала приказ слугам. Чего вы хотите, граф?

   — Хочу, чтобы ты стонала от удовольствия, чтобы просила меня не останавливаться, как тогда в лабиринте. Ты удивительно хороша в такие мгновения и даже не осознаёшь этого. Чувственность проскальзывает в каждом твоём движении, ты ласкова и покорна, когда отдаёшься охватившей тебя страсти. Меня возбуждает это сочетание, Рози, — он склонился, нежно коснулся губами ушной раковины, выдохнул хрипло, — очень.