Неукрощенная - Лоуэлл Элизабет (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Тогда Доминик сказал: «Не нужно так грустить, он не был твоим отцом». Доминик увел Мэг от могилы, они шли сквозь густой туман, который не пропускал к земле ни дождь, ни солнце.
Мэг казалась подавленной, ей была тяжела мрачная атмосфера кладбища, но она чувствовала огромное облегчение. Со смертью лорда Джона окончилась старая эра войн и насилия, наступали новые времена. Но к надежде примешивался страх. Доминик больше не спал в ее постели. Он все реже и реже виделся с ней.
Остались в прошлом разговоры о любви, о мире, о сыновьях. Только однажды он напомнил ей об этом. Доминик подарил Мэг великолепное шелковое платье. Оно было прохладным и удивительно гладким на ощупь. Его цвет летней листвы вторил глазам Мэг. Платье было похоже на то свадебное одеяние Мэг, которое дала ей Старая Гвин, но серебристо-белое облако старуха забрала и унесла куда-то на другое же утро после свадьбы, а зеленое принадлежало Мэг.
Доминик видел, что его подарок обрадовал жену, и сам был обрадован этим. Но его глаза остались холодны и серьезны, и он сказал Мэг: «Подумай хорошенько, о чем мы с тобой говорили. Ты должна полюбить меня. Должна ради мира на этой земле».
Но сам Доминик не любил Мэг, и она это знала. Наверное, он никогда не полюбит ее. Доминик для этого слишком практичен и расчетлив. «Конечно, он нежен с женой, – с горечью думала Мэг, – но это потому, что ему невыгодно ссориться с той, на защиту которой встанет все поместье».
Обвинить Доминика в холоде было так же несправедливо, как обвинять птицу со сломанным крылом в неспособности летать. Мэг закрыла глаза и провела ладонью по нежному зеленому шелку. Движение руки заставило запеть золотые колокольчики.
– Платье очень красивое, – сказала Мэг.
– Ваша кожа гораздо лучше, – беспечно бросила Мари.
Мэг посмотрела на маленькую проворную женщину. Норманнка была загадкой для Мэг. Все рыцари замка рано или поздно попадали под очарование ее откровенно манящей внешности, экзотических запахов и тонкого ума. Пока только Доминик и Саймон, казалось, не поддались этому дурману. Но, подумала Мэг, стоит им только поманить Мари пальцем, и она будет на их стороне. Мари хорошо разбирается в том, кто хозяин замка.
– Можешь не льстить мне, – сухо ответила Мэг.
– Я и не льщу, – спокойно возразила Мари. – Ваша кожа напоминает лучшую жемчужину в сокровищнице султана. Говорить правду не значит льстить. Повернитесь, пожалуйста.
Мэг пришлось повернуться.
– Как жалко, что все эти сокровища принадлежат неразумному повелителю, – продолжала Мари.
Она сидела у ног Мэг, подрубая подол платья. Подняв голову, она увидела изумленное лицо госпожи. Мари усмехнулась: в любви ведьма была невинным ребенком.
– Доминик приказал, чтобы платье закрывало плечи, запястья, колени – все тело, – объяснила она.
– А как же еще? Одежда должна прикрывать тело – на то она и существует.
– Нет, миледи, – покачала головой Мари. – Женщины в гареме султана знали, как нужно одеваться, чтобы привлекать внимание.
– Ну и как же?
– Одежда должна не одевать, а раздевать, ткань – порхать вокруг женского тела, чтобы каждое дыхание было заметно мужчине.
Мэг была потрясена.
– Ты что, шутишь?
– И не думаю. Не дергайтесь, пожалуйста, а то выйдет криво, – А ты носила такую одежду?
– Ну конечно! Вашему мужу это очень даже нравилось.
Мэг вздрогнула, и Мари запуталась в складках платья.
– Для вас, саксов, – продолжала она, возобновляя работу, – на первом месте порядок, освященный законом и обычаем. Для мужчины в брачной жизни важно не наслаждение, а продолжение рода. Женщина видит в муже не любовника, а защитника. Ей важно, каким хозяином он будет для общего поместья и состояния.
Мэг не только разделяла эти мысли, но она воспитывалась на них – они вошли в ее плоть и кровь. Но, странным образом, сейчас этого оказалось мало.
Любовь нужна не только для того, чтобы преодолеть родовое проклятие. Оказывается, без нее жизнь женщины, жизнь Мэг, тускла и однообразна.
Мари перекусила нитку.
– Ну вот, теперь все ровно, – сказала она с удовлетворением.
Мари встала с изяществом женщины, привыкшей сидеть на полу на подушках.
– Мари!
– Что, миледи?
– Пользуйся привлекательностью и умом как хочешь, но моего мужа оставь в покое, – с угрозой произнесла Мэг. – Ты можешь поплатиться за это.
Мари была удивлена, потом громко расхохоталась.
– Теперь я поняла, почему Доминик прозвал вас соколенком. Вылезайте-ка из платья.
Шелка упали к ногам Мэг. Швея наклонилась за ними, чтобы повесить в шкаф, и, стоя спиной к девушке, вдруг сказала:
– Только, вы уж меня простите, хочу напомнить вам, что это зависит не от меня.
Мари посмотрела на Мэг, и Мэг почудилось, что в этом взгляде было сочувствие.
– Ведь вам девятнадцать лет – почти половина жизни позади. Неужели вы ничего не понимаете? – вздохнула Мари. – Сейчас Доминик очень нежен. Но он – всего лишь мужчина. Все может случиться, и в один прекрасный день в его постели окажусь я, а не вы. Потому что хозяин здесь он, а не вы и не я. Женщины должны подчиняться.
Мари подняла с пола корзинку с шитьем.
– Что еще угодно, миледи?
– Ничего.
Покачивая красивыми бедрами, Мари вышла из комнаты.
Хуже всего было то, что она права: если Доминик решит, что ему нужна Мари, ничего не поделаешь. «Но в то же время норманнка не может дать ему законных наследников: для этого Доминику нужна я».
Набросив на плечи накидку, Мэг направилась в ванную.
– Вот вы где, – проговорила Эдит. – А я было подумала, что господин опять решил запереть вас в комнатах.
Мэг мрачно улыбнулась: слышать подобные замечания от служанки было не очень-то приятно.
– На этот раз он заключил меня в зеленый шелк. Меня сторожила Мари, подрубавшая мою темницу.
– А, норманнка. Доминик пообещал ей подарить такой же шелк, если ему понравится, как она справится с вашим платьем.
Это было ударом для Мэг. Сняв накидку, она стала развязывать ленты на шелковом белье, тоже подаренном Домиником.
– Какая нежная ткань! – Эдит помогала Мэг раздеться, а заодно с любопытством изучала ее наряд.
Мэг ничего не ответила. Ее злила мысль, что Доминик делает подарки Мари. Эдит искоса поглядывала на свою несчастную госпожу. Она достала мыло, снадобья и кремы, необходимые для глендруидского ритуала. В глубине души Эдит считала все это потерей времени. Хотя красотка Мари, которая пользуется у рыцарей таким бешеным успехом, тоже часто купается, она обходится без странных песен. Так что дело тут совсем не в ритуале.
Эдит уложила косы Мэг на макушке, закрепив их гребнями – тоже подарком Доминика. Гребни были золотые, украшенные изумрудами.
– Какие красивые! – воскликнула Эдит.
– Да, спасибо, – рассеянно ответила Мэг.
– Томас подарил мне серебряные гребни. Он говорит, что они подходят к моим волосам.
– Что у тебя с ним? Ты твердишь о нем всю последнюю неделю.
– Он так добр ко мне.
– Поговорить с Домиником о свадьбе?
– Нет. Томас недостаточно богат, чтобы содержать жену. Но если Доминик наделит его землей…
– Не уверена.
– Ну, я не знаю, – сказала Эдит. – Наверное, он прав. Если каждый будет защищать собственную землю, никто не побеспокоится о защите замка.
– Пожалуй, так.
– Вы не знаете, когда прибудут остальные воины? Бедный повар не в состоянии прокормить и этих!
Мэг поморщилась. Повар постоянно жаловался на нехватку продуктов.
– Старая Гвин говорила что-то о неспокойном море. Я думаю, рыцари ждут попутного ветра в Нормандии, – высказала свое мнение Мэг.
– Тогда еще недели две спокойной жизни, – заключила Эдит. – Залезайте в ванну.
Мэг с наслаждением вытянулась в теплой воде.
– Никак не могу понять, почему у вас до сих пор не выросли плавники и чешуя, – проговорила Эдит.
Мэг со смехом плескалась в теплой спокойной воде – все Глендруиды любили воду, а вода любила их.
