Лесной рыцарь (Бушующий эдем) - Блейк Дженнифер (читать книги без регистрации .TXT) 📗

Вместе они достигли момента совершенного счастья.

— Люби меня, Рено! — прошептала Элиз, и ее охватила безумная радость, она вся дрожала от этой ослепительной вспышки.

Ночь длилась долго, наполненная любовью. Когда наступило утро, Элиз приготовила завтрак на скорую руку. Муж с улыбкой наблюдал за ее работой: как все индианки по утрам, она надела только юбку. Он притворился, что хочет помочь ей расчесать волосы, только для того, чтобы прикоснуться к их шелковистым прядям. Но он больше мешал, чем помогал, потому что пытался поцеловать ее грудь через завесу волос, и в конце концов она прогнала его.

Уже собравшись идти на строительство, он у двери обернулся к Элиз и поглядел на нее из-под опущенных век.

— Скажи мне одну вещь.

— Скажу, если смогу. — Она улыбнулась ему через плечо, завязывая короткую накидку.

— Ты согласилась стать моей женой, но отвергла моего брата. Почему?

Элиз взглянула на него с недоумением:

— Ты знаешь об этом?

— Знаю. Так почему ты его отвергла?

— По-твоему, я должна была выйти замуж за совершенно незнакомого человека?

— Но он Большое Солнце.

— Ну и что? Для меня это означает только то, что мне окажут честь быть задушенной третьей, если он умрет.

— То же можно сказать и обо мне, только ты будешь первой.

Рено смотрел на нее со стесненным сердцем. Что он ожидал от нее услышать? Не надо было задавать ей этот глупый вопрос. Он-то хотел, чтобы она повторила слова, которые он слышал от нее ночью. Он хотел убедиться, что нужен ей, что ее слова не были простой благодарностью, которую говорят в постели. Да, не следовало ее спрашивать…

— В таком случае мне придется побеспокоиться о том, чтобы ты не умер, верно? — Элиз попыталась улыбнуться, но ей стало не по себе.

— Не беспокойся. Если меня убьют…

— Не говори так! — резко перебила она. Рено продолжал, как будто не слышал ее слов:

— Тогда ты сразу же должна пойти к Пьеру. Сразу же, понимаешь? Он отвезет тебя в форт Сан-Жан-Баптист или в Новый Орлеан, если дорога будет свободна. Ты можешь не сомневаться в том, что он защитит тебя.

Элиз с трудом проглотила комок в горле.

— Я ценю твою заботу, но мне бы не хотелось об этом думать.

— Ты должна. Как ни приятно было бы сознавать, что ты будешь сопровождать меня в загробном мире, мне невыносима мысль, что ты умрешь по моей вине. Ты сделаешь, как я сказал?

Казалось, он не сдвинется с места, пока она не согласится, поэтому Элиз заставила себя кивнуть. Удовлетворенный, Рено уже открыл было дверь, но Элиз окликнула его:

— Подожди!

Рено обернулся, вопросительно подняв брови.

— Кто тебе сказал, что твой брат делал мне предложение?

— Он сам, — последовал сухой ответ.

— Что еще он сказал?

— Что он предлагал тебе разделить с ним ложе, но ты отказалась. — Рено усмехнулся. — Похоже, он жаловался.

— И это все? — Элиз была разочарована: ее интересовала та часть разговора, когда они обсуждали ее чувства к Рено.

— А что там еще могло быть?

— Ну… Большое Солнце мог сказать, например, что был пьян и ему не нравились мои ответы.

— Он не причинил тебе боль?

— Нет. Это было просто… очень неприятно.

Глаза Рено заискрились весельем.

— Для моего брата тоже. Нечасто случалось, чтобы его отвергали. Ну, счастливо тебе. Увидимся в полдень.

Он еще раз оглянулся и ушел из хижины, закрыв за собой дверь.

Элиз стояла, глядя перед собой; уже забыв о Большом Солнце, она раздумывала над тем распоряжением, которое дал ей Рено на случай своей смерти. Смерть… Она была рядом с ними в ночи. Вполне возможно, что страх смерти заставлял их так отчаянно желать друг друга. Смерть когда-то придет, это так же верно, как то, что весной придут французы. В этой битве многие погибнут, и, несомненно, именно Рено французы захотят убить в первую очередь.

Чем сильнее Элиз пыталась отогнать от себя такие мысли, тем глубже они укоренялись. Поэтому, когда ближе к полудню раздался стук в дверь, она обрадовалась.

За дверью стояла француженка, но Элиз видела ее впервые. Это была молодая женщина со светлыми волосами и кожей, с очень заметной беременностью. Она в нерешительности теребила свой грязноватый фартук, который должен был, очевидно, скрывать ее живот.

— Не хотите ли войти? — спросила Элиз растерянно.

Женщина затравленно огляделась, а потом вошла. Теперь она смотрела на Элиз с неотрывным раздражающим вниманием. Элиз предложила ей угощение и пригласила сесть. Женщина села на край скамьи, но от угощения отказалась.

Элиз молчала. Через некоторое время она поняла, что так привыкла к обычаям начезов, что неосознанно ожидала, пока гостья заговорит первой. Вспомнив наконец об европейских манерах, она спросила:

— Чем я могу вам служить?

Женщина опустила глаза и облизала бледные, почти бесцветные губы.

— Правда ли… Вы можете мне сказать… То есть я слышала, что вас спас от резни Рено Шевалье. Это… это правда?

— Некоторым образом, да.

— Говорят, что вместе с вами спаслись еще трое.

— Да.

— Скажите, не было ли среди них Жан-Поля Сан-Аманта?

— О! — воскликнула Элиз, которую внезапно осенила догадка. — Так вы — его любовница?

Женщина судорожно прижала руки к груди и вскочила.

— Я никогда не была его любовницей, никогда! Это совсем не так!

— Нет, конечно же, нет, — проговорила Элиз, пытаясь успокоить ее и проклиная себя за бестактность. — Ну же, садитесь, пожалуйста.

— Мы любили друг друга, — сказала женщина со слезами в голосе. — Мы друг друга любили!

— Я знаю. Сан-Амант рассказывал мне о вас. — Она обняла худые вздрагивающие плечи молодой женщины, а та припала к Элиз и плакала так, как будто сердце у нее вот-вот разорвется.

Когда Сан-Амант рассказывал ей о своей любимой, Элиз и не предполагала, что когда-нибудь встретит ее. Под грузом своих собственных забот она забыла о существовании этой женщины и не побеспокоилась навести о ней справки. Впрочем, она и не смогла бы этого сделать, поскольку Сан-Амант, будучи джентльменом, сохранил имя возлюбленной в тайне. Бессмысленно было искать среди пленных замужнюю жинщину, которая была беременна от другого.

Элиз начала говорить ей о Сан-Аманте, о том, как он беспокоился о своей подруге, о том, что он молил бога, чтобы зверства начезов избавили ее от мужа. Постепенно женщина успокоилась и выпрямилась.

— Вы слишком добры, — сказала она, вытирая лицо. — Мне… мне пришлось столько пережить. Страх за будущего ребенка, смерть мужа… Я думала, Сан-Амант погиб вместе с другими. Мне… теперь мне уже лучше.

Элиз посмотрела в светло-голубые глаза женщины и увидела в них такое несгибаемое мужество, что ей стало стыдно за собственную слабость.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Вы уже это сделали, вы дали мне надежду.

Элиз взяла ее руку и, повернув к свету, увидела на ней желтые и синие следы побоев.

— Вы еще не все мне рассказали, — ласково произнесла она.

Женщину звали Элен, она была рабыней у Рыжей Оленихи, матери Лесного Медведя. Немало времени прошло, прежде чем до нее дошла история Элиз, — хозяйка редко отпускала ее из хижины, и ей нечасто приходилось говорить со своими соотечественницами. Она работала с утра до вечера, и, если не успевала сделать все вовремя или не понимала, что от нее хотят, хозяйка набрасывалась на нее с кулаками. Она как бы стала козлом отпущения для индианки — ведь ее сына изгнали из поселка по вине француженки.

Узнав всю ее историю, Элиз испытала чувство огромной вины. Она не знала, что могла бы сделать для несчастной раньше, но то, что сейчас необходимо что-то предпринять, чтобы облегчить ее положение, было для нее совершенно ясно. Однако для того, чтобы изменить какое-то положение, требуется время. Ей нелегко было вновь отпускать Элен к матери Лесного Медведя, но в тот момент просто ничего другого не оставалось.

Проводив Элен к ее хижине, Элиз пошла искать Рено, но его нигде не было. Видимо, он отправился в лес выбирать деревья для частокола. Тогда она повернула к дому Большого Солнца, хотя и сомневалась, что правитель сочтет такую мелочь достойной своего внимания. Подойдя к хижине, Элиз решила, что лучше поговорит с Татуированной Рукой.