Весна в душе (СИ) - Аньярская Рина (список книг .TXT) 📗
- Не совершил, господин прокурор, - сдвинув брови, повернула к нему голову принцесса, - а лишь пытался выполнить задуманное. И то, эта попытка - попытка остановить меня во время конной прогулки - не является доказательством того, что Джон Кеннеди хотел отнять у Англии её наследницу. Кто вам сказал, что у него была цель убить принцессу Уэльскую? Кто вам вообще сказал, что он знал, с кем имеет дело?
- Видит Бог, такой цели у меня и в мыслях не было, - пробормотал Кеннеди, но слова его отчётливо разнеслись по зале суда, поскольку в ней царила гробовая тишина.
Ирена обернулась к бандиту и сделала несколько шагов в его сторону, при этом тихо, словно только сейчас догадавшись, что происходило на побережье в самом деле, произнесла:
- Судя по тому, что я видела своими глазами, люди Чёрного Джона не знали, кого именно встретят на берегу Темзы... Они никак не ожидали увидеть отряд Лесных стражей, ныне рыцарей Красного ордена, и королевскую гвардию, охранявших меня. Оттого и бросились врассыпную, спасая свои шкуры... - взгляд Ирены остановился на круглом лице подсудимого виконта. - Ведь Вы ничего им не сказали, да? Они не знали, на кого охотятся? Помните, днём ранее мы столкнулись в Лондоне с Вашей правой рукой, когда он пытался остановить меня, только я была в простом платье. И, обращаясь ко мне, Ваш человек называл иное имя. Значит, ни Вы, ни Ваши разбойники не знали, кто перед вами!
- Верно. Накануне никто ничего не знал, - понимая, что принцесса этой полуправдой выгораживает его причастность к заговору, подтвердил Кеннеди так, что сам и не солгал даже.
Ирена чуть заметно, одними ресницами кивнула. Чёрный Джон понял её. Оставалось лишь убедить в этом неведении остальных.
- Простите, Ваше Высочество, не могу взять в толк, почему Вы защищаете виконта... - пожав плечами, произнёс прокурор.
- Я его понимаю, - сухо ответила девушка. - И, кажется, понимаю, почему всё так нелепо получилось.
- Понимаете? - поднял брови прокурор. - Тогда просветите и нас, пожалуйста.
- Хорошо, - кивнула Ирена. - Давайте вернёмся в прошлое. На 25 или 26 лет назад. В маленькую деревеньку, где на свет появился наследник виконта Грендбера, первенец, мальчик. Неужели у него на лбу было написано, что он станет разбойником?! Неужели вы верите, что он появился на свет в маске и с пистолетом? Так не бывает, господа! - впервые за речь голос девушки дрогнул, но она продолжала громко и отчётливо вещать: - А теперь давайте подумаем, в каком окружении растёт этот мальчик... Интриги, древние семейные распри... Его учат лгать и ненавидеть. Зачем? Потому что так принято. Принято в нашем обществе! И потом вы удивляетесь, что он выходит на большую дорогу, желая показать свою силу ближним? Пусть ребёнка учат ненавидеть лишь одну семью, один клан, который причислен к вражескому, Бог весть по какой причине. Но в скором времени чувства вседозволенности и безнаказанности возьмут верх, и он станет играть с судьбами и жизнями уже не только представителей одной семьи, которую его учили ненавидеть, а с любыми людьми, кого встретит на своём пути! Ненависть имеет свойство распространяться и уходить за рамки межклановой вражды, господа.
Зал притих. Сотни глаз смотрели на принцессу, внимая её словам.
- Вот так мы с вами и получаем преступников. Воров, бандитов и убийц без страха перед виселицей и слова чести. Изгнанников общества... И идёт такой человек по намеченному пути, хотя в душе, может быть, вовсе этого не желает! Просто выбора иного у него не остаётся. Сколько незаконнорожденных и младших сыновей высшей знати пропало на больших дорогах Англии? От скольких просто отказались родители? Что заставило Джона Кеннеди примкнуть к ним, мне неизвестно. Да, он был первым и единственным сыном своего отца, поэтому сегодня мы судим не просто разбойника, а лорда по праву! Но ведь это значит, что и слово «честь» для него не пустой звук. Верно?
Принцесса обвела дворян взглядом. Её слушали внимательно, затаив дыхание, все, включая кавалеров Ордена Подвязки.
- Каждый из нас по-своему хорош. Я верю, что в каждом есть частичка света, которая называется «душа». И никто не вправе отнять у этой души тела. Никто не вправе разлучить их, если человека создал Бог! А то, что виконт Грендбер - тогда в августе ещё достопочтенный Джон Кеннеди - оказался втянутым в политический заговор, говорит лишь о безысходности его жизни в нашем мире. И виноват в этом не он. И даже не тот, кто платил ему деньги и затуманивал голову. А общество наше виновато. Мы с вами виноваты! Мы, допустившие мысль, что он может быть бандитом и убийцей, поощрявшие его деятельность своим молчанием. Мы, побуждающие его быть злодеем. И то... как мне кажется, лишь в наших с вами глазах. И не виновен он в этом, не виновен! Какой Джон Кеннеди на самом деле, никто из нас не знает.
К концу монолога на глазах Ирены уже блестели слёзы, а в горле неприятно щекотало. Но она стойко держалась.
Король, поглаживая бородку, обратился к премьер-министру:
- Да, моя дочь делает первые самостоятельные шаги.
- Я вижу, что Вы довольны, сир?
- Да, я думаю, - посмотрев в глаза старого друга, кивнул Ричард Благостный, - что это достойный поступок будущей королевы. Спорю на пять фунтов!
- Абсолютно согласен, Ваше Величество, и даже спорить не буду, - чуть склонив голову, ответил граф. - Ирена Луиза проявила себя великолепно! Немудрено, что её любит Англия. И я утверждаю это не как крёстный, а как первый министр, - поспешил добавить Дешторнак.
- А я что говорю? Я тоже оцениваю её поступок не как отец, а как король.
Зал молчал. Понимая, что девушка закончила речь, прокурор нарушил тишину:
- Похоже, Ваше Высочество, Вы решили стать истинным защитником подсудимого.
«Как я ошибся, вызывая Вас в свидетели», - договаривали его глаза, но Ирена уже и этого не видела.
- Только я не думаю, что виконт настолько чист, как Вы изволили вообразить. И помнит ли он о том, что такое слово дворянина?..
- Помнит, - ответила Ирена, моргнув, чтобы сбить с ресниц слезинки, застрявшие в уголках глаз. - Я видела, как он ведёт бои. Абсолютно честно. Это подтвердит Вам любой рыцарь Красного ордена.
- И Вы считаете, что можно его оправдать, руководствуясь только тем, что он не успел ничего совершить? И что больше он не будет опасен для короны?
- Хотите, я это докажу? - встрепенулась девушка.
- Как же? - изумился прокурор, разведя руками.
- Я задам виконту только один вопрос. И по его ответу мы поймём, кто из нас прав.
- Извольте. Ваша Честь, Вы не против?
- О, нет-нет, разумеется. Принцесса вольна делать, что посчитает нужным.
- Задавайте Ваш вопрос, миледи, - кивнул прокурор.
Ирена твёрдым шагом направилась к ограждению, за которым сидел Кеннеди. Мужчина съёжился, буквально кожей чувствуя её приближение. Сердце девушки на миг остановилось, но, собрав все свои силы в кулак, она посмотрела поверженному атаману разбойников в глаза и негромко, но чётко спросила:
- Виконт, если бы Вас сейчас выпустили из зала суда и разрешили идти на все четыре стороны, что бы Вы сделали в первую очередь?
Их взгляды снова сплелись. Чёрные, словно угли, глаза бандита грустно смотрели на бирюзовое волнующееся море в радужке наследницы престола. И они понимали друг друга без слов.
Зал затаил дыхание. Кто-то ожидал, что Кеннеди пойдёт искать заказчицу и мстить, кто-то считал, что он вернётся в дремучие леса, кто-то наивно полагал, что разбойник решит жениться, пользуясь своим титулом.
- Я поскорее бы покинул наш остров, - ответил Чёрный Джон, не медля ни секунды. - Просто сбежал бы от этого сумасшедшего общества.
- Вот видите... - слегка пошатнувшись, произнесла Ирена, после чего к ней мгновенно подскочил один из офицеров, охранявших разбойника, но девушка уже взяла себя в руки и отказалась от помощи.
Наследница отошла от подсудимого, подняла бушующий взор, полный слёз и бессилия, на судью, потом перевела его на всех по очереди лордов из совета и на прокурора:
