Пылкий романтик - Хантер Мэдлин (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Он снова долго и страстно целовал ее. Сейчас Джулиан и сам уже верил, что впереди у них еще много объятий и поцелуев.
Тишину вдруг нарушило чье-то сдавленное покашливание. Словно очнувшись, Джулиан и Пен посмотрели на Леклера. Лицо его выражало озабоченность. В дверь уже настойчиво стучали.
Джулиан знал, что Леклер и остальные слышали его разговор с Пен, – это явно читалось на их лицах. Но это мало занимало его.
Джулиан разжал объятия, и Пен отошла от него на шаг. В глазах ее стояли слезы. Джулиан готов был снова притянуть ее к себе, но Леклер выжидающе смотрел на него.
– Я люблю тебя, Джулиан! – прошептала Пен. Леклер подошел к сестре и взял ее за руку.
– Помни, Пен, – повторил Джулиан, – моя любовь всегда останется с тобой, даже если самого меня не будет рядом.
«Моя любовь всегда останется с тобой, даже если меня не будет рядом». Всю дорогу домой слова Джулиана звучали в ушах Пен. Эти слова словно эхом отдавались в стенах библиотеки, несмотря на то, что сидевшая рядом Шарлотта пыталась отвлечь Пен каким-то пустым разговором.
Пен почти не слышала, что говорит сестра. Мыслями она по-прежнему была в том тесном карцере, где был Джулиан. Он, стоявший передней, все время повторял свои слова о любви. В глазах его стояла тоска, будто он боялся, что не он сам, а лишь его любовь навсегда останется с Пен.
Джулиан не верил, что ему суждено когда-нибудь снова обнять Пен. Ее сердце готово было разорваться. Потерять Джулиана навсегда после того, как она узнала, что все эти годы он любил только ее, было невыносимо.
Пен вдруг поднялась с дивана.
– Шарлотта, – проговорила она, – спасибо тебе за моральную поддержку, но извини – мне надо кое-куда пойти.
– Куда это ты собралась? – удивилась та. – Ты не забыла, что срок не вышел? Ты пока еще должна изображать глубокий траур по мужу.
– Я иду не на вечеринку. Хочу отправиться в дом Глазбери. Как сказал мистер Рамфорд, пока племянник графа не вернулся с Ямайки, я имею право посещать все имения графа.
– Зачем? Это лишь вызовет у тебя неприятные воспоминания, Пен!
– Я хочу увидеть ту гостиную, в которой его нашли мертвым. Хочу поговорить со слугами.
– Зачем? Допросами, если надо, займется мистер Найтридж. Да и вряд ли слуги смогут сказать что-нибудь, что поможет твоему Джулиану. Да, Найтриджа я недолюбливаю и не скрываю этого! Но я и не считаю, что он настолько туп, чтобы не суметь допросить слуг.
– Есть разница, будет ли допрашивать их он или я. Я все-таки графиня Глазбери. Много лет мне была неприятна сама мысль об этом, но сейчас, думаю, это может мне помочь. Я была его женой, и по закону его слуги – и мои слуги.
– Что ж, – вздохнула Шарли, – иди. Только тогда уж и я пойду с тобой. Не хочу, чтобы, пока ты разговариваешь со слугами, над тобой витал призрак этого чудовища.
Глава 27
Когда экипаж Пен остановился перед особняком на Гросвенор-сквер, было уже темно. Фасад почти не освещенного дома неясно вырисовывался на фоне неба.
Пен не переступала порог этого дома с тех пор, как ушла от мужа. Ей был тогда всего лишь двадцать один год.
– Уходя от графа, – сказала она Шарлотте, – я ушла и из этого дома. Помню, он еще стоял на балконе и смотрел, как я ухожу... Он не позволил мне взять с собой ни денег, ни единого украшения из тех, что мне же дарил, ни одного платья, что он купил. Я взяла только то, с чем пришла к нему.
– Он хотел, чтобы ты страдала без денег. Он, наверное, думал, что будешь вынуждена вернуться к нему.
– Я и сама бы ничего не стала брать у него. Если б он не позволил мне взять и мои вещи, я ушла бы от него в единственном платье, которое было на мне. Норн не понимал, что мне не нужны его подарки.
Лакей Пен спрыгнул с козел и помог дамам выйти из кареты. Переступая порог дома, Пен снова вспомнила, как уходила отсюда много лет назад.
В тот день шел нескончаемый дождь, но на душе у Пен было солнечно. Ощущение неожиданной свободы, казавшейся необъятной, пьянило ее, кружило ей голову. Пен не шла, а почти летела к карете, которая должна была забрать ее из этого мрачного места в дом Леклера. А у кареты стоял Джулиан. Он тогда вызвался сопровождать ее, решив, что ему удастся лучше объяснить причину разрыва графини с мужем, чем ей самой.
– Мы были так молоды. – сказала Пен. – Джулиан очень рисковал тогда, что встал на мою сторону против Глазбери. Я и представить себе не могла всей степени риска.
Пен позвонила в колокольчик.
Дверь открыл чернокожий лакей в парике и ливрее. Хотя и прошло много лет, Пен узнала его. Негр вежливо кивнул ей. Судя по выражению его глаз, он тоже узнал Пен.
– Цезарь! – Пен вошла в прихожую. – Я так рада видеть вас! Цезарь был одним из слуг, которых Глазбери привез с Ямайки много лет назад. Все эти годы Цезарь и его брат Маркус неизменно служили у графа, следуя за ним повсюду.
– Я тоже рад видеть вас, мэм! – произнес лакей, принимая у дам плащи. Взгляд его, однако, не выражал ни радости, ни каких-либо иных чувств.– Цезарь, – спросила Пен, – вам известно, когда приедет племянник графа?
– Никак нет, мэм. Мы пока не получали от него вестей.
Цезарь неизменно разговаривал со всеми отрешенно-формально. Ни его лицо, ни глаза почти никогда не выражали никаких эмоций. Подобная отстраненность нетипична для слуг, но Цезарь, как и другие чернокожие, служившие графу, очевидно, знали, что глаза – зеркало души. Слуги всегда стремились к тому, чтобы в этом зеркале ничего не отражалось.
– Цезарь, – сказала Пен, – я пробуду здесь несколько часов. Мне нужно кое с кем поговорить, в том числе и с вами. Кстати, скажите, кто еще сейчас здесь есть из тех, кого я знаю? Ваш брат здесь?
– Нет, мэм. Маркус уже успел найти себе другое место. Кроме меня и кухарки, здесь, кажется, нет никого, кого бы вы знали. Все слуги с тех пор уже давно поменялись, мэм.
– Какой кухарки? Джулии?
– Да, мэм.
– Она сейчас здесь?
– Да, мэм, на кухне. Одно время она жила в Уилтшире. Когда же его сиятельство стал жить в основном здесь, Джулия перебралась сюда.
– Я хотела бы ее видеть. Но не посылайте за ней! Я пойду сама.
Чтобы пройти на кухню, надо было спуститься по лестнице вниз. По пути Шарлотта взяла Пен за рукав.
– Пен, этот Цезарь – один из бывших рабов, как и Клео?
– Да, но Цезарь и его брат, кажется, не возражали против своего рабства. Они были очень преданы графу. Это, пожалуй, единственные слуги, которым граф мог доверять целиком и полностью. Он всегда брал их с собой, куда бы ни ехал. Другие слуги, как правило, жили в основном в Уилтшире.
– Но ведь даже до принятия закона об отмене рабства англичанам разрешалось иметь рабов лишь в колониях! В Англии рабства и тогда не было. Ступив на землю Англии, любой раб автоматически переставал быть рабом и мог быть разве что слугой. А слуга у нас имеет полное право уйти от хозяина по своей воле.
– Вскоре после того, как я ушла от графа, Джулиан вынудил его сказать им об этом. Фактически он выторговал мою свободу у графа, припугнув его тем, что донесет о том, что граф против закона держит людей в рабстве. Откуда рабы могли знать, какие в Англии законы?
– Законов они могли не знать, но неужели они не видели, какие здесь нравы? Мне кажется, если б я была рабыней, Пен, и попала вдруг в общество свободных, не могла бы я не почувствовать, что это общество свободных. Я бы сделала все, чтобы стать свободной!
– Если они и после этого не ушли от графа, значит, таков был их выбор. В конце концов, у графа они пользовались большими привилегиями, можно даже сказать, некоторой властью. Зачем им было бросать такое место?
– Как ты думаешь, Цезарь знал, что на самом деле произошло с Клео?
– Боюсь, что не только Цезарь, но и все слуги понимали, что это никакое не самоубийство.
– И молчали. Трусы!
Пен остановилась и посмотрела на сестру.
– Да, трусы. Но и я была такой же трусихой, Шарли. Я не оправдываю себя, но ты не знаешь, что это такое, Шарли, – жить в постоянном страхе. Страх способен убить все в твоей душе, убить саму душу. Не дай тебе Бог когда-нибудь испытать это, Шарли!
