Рыжая невеста - Осборн Мэгги (читать книги без txt) 📗
Оставив покупки в гостинице, Фокс пошла на рынок и продала за хорошую цену своего мустанга и ружье. Перед тем как отдать мустанга новому владельцу, она обняла лошадь за шею, ведь они так долго были вместе. Она была рада, что выручила приличную сумму, но всегда было трудно расставаться с хорошей лошадью и хорошим ружьем. Но в юбке она все равно не могла бы сесть верхом, а ружье не поместилось бы в ее новом ридикюле.
Чтобы закончить день, она выбрала самый тихий, спокойный салун и заказала виски, о котором мечтала с тех пор, как в последний раз пила его в Ноу-Нейме с Барбарой Робб. Алкоголь обжег ей желудок, словно она проглотила кусок раскаленного металла, а после третьей порции настроение у нее упало ниже некуда.
Пича нет. Она все время прислушивалась, не раздастся ли его голос. Без него некому было сказать, что она выпила слишком много виски и что пора идти домой. Больше этого никогда не будет. А если он и смотрит на нее со своего облака, то наверняка сердится, потому что она провела весь день, готовясь нарушить его предсмертное желание.
— Проклятие!
Сидевший рядом с ней у стойки мужчина стал с удивлением рассматривать ее помятую шляпу, старое пончо, грязные штаны и сапоги. Она зыркнула на него, надеясь, что он рвется в драку, но он отвернулся.
Это, возможно, было к лучшему. А то кто ее будет лечить после того, как ее, пьяную, изобьют. Нет никого, кто бы о ней позаботился. Никто не знает, где она, и никому нет до нее дела. Нет ни Пича, ни Таннера.
Вспомнив о Таннере, она почувствовала себя еще хуже. Грудь разрывалась от тоски. Где он сейчас? В каком-нибудь шахтерском поселке со своим отцом? Или нанял карету, и они проехали через Айдахо-Спрингс, пока она спала или занималась покупками? Вспомнил ли он о ней хотя бы раз после того, как она исчезла? Что он рассказал о ней своему отцу? И что бы он подумал, если бы увидел ее расфуфыренной, во всех этих женских тряпках? Рассмеялся бы или подумал, что она красивая?
Красивая! Ха! Нашла о чем думать!
Перед тем как вечером лечь спать, Фокс собрала все свое мужество, расправила плечи и заставила себя посмотреть в мутноватое зеркало, висевшее над комодом.
Отражение было не таким, какое она ожидала — или надеялась — увидеть, но в этом не было для нее ничего нового. Впрочем, она выглядела не так уж и плохо. Лицо не было обожжено солнцем, кожа не шелушилась, губы не потрескались. Она расплела косу, и чистые, блестящие волосы упали волнами на плечи и спину. Возможно, ей все же удастся на то короткое время, когда придется встретиться с Хоббсом Дженнингсом, чтобы убить его, выглядеть респектабельной дамой. А может, это просто кажется, потому что она выпила слишком много виски.
Она разделила волосы на пробор и зачесала их назад. После более пристального изучения своего лица она пришла к выводу, что ее вряд ли можно считать красивой — уж слишком розовые у нее щеки, да и веснушек многовато.
Но Таннер считал ее красивой, и это, черт возьми, что-то да значило. Один-единственный мужчина в этом паршивом мире считал ее красивой и необыкновенной и хотел прожить с ней всю свою жизнь. А кем он оказался? Сыном аморального, бессовестного, вероломного, нечистого на руку сукиного сына.
Она провела ладонью по лицу, как бы стирая свое отражение. Если бы можно было убить Дженнингса прямо сейчас, подумала она и с размаху бросилась на постель.
Наутро, разодевшись в пух и прах во все новое, она села в почтовую карету, направлявшуюся в Денвер.
Денвер за то время, что она там не была, разросся. Обосновавшиеся здесь люди из других районов страны посадили деревья вдоль пыльных дорог и даже выкопали канавы, собирающие воду для их полива.
Ее не столько удивило число больших особняков, сколько появление огромного количества обычных домов, многие из которых были построены из кирпича либо камня с явным расчетом на долговечность. Из окна кареты ей были видны трехэтажные здания контор, рестораны с козырьками от солнца над входом, магазины со сверкающими витринами и позолоченными вывесками. Денвер стал настоящим большим городом.
Когда карета остановилась, чтобы пропустить стадо коров, переходившее главную улицу, Фокс выскочила, чтобы купить газету у мальчишки-разносчика. Перед тем как вернуться на свое место, она успела заметить фамилию «Дженнингс», напечатанную на первой полосе.
Вскоре почтовая карета остановилась, и Фокс сошла, радуясь тому, что поездка в душном, забитом людьми экипаже закончилась. Она огляделась, но все вокруг было незнакомым. Ей пришлось зайти на почту, чтобы узнать адрес компании «Майнинг энд меркантайл» и попросить порекомендовать недорогую гостиницу недалеко от конторы компании.
К счастью, она обнаружила, что отель «Альфонс» находится всего в квартале от того, что сейчас называли деловым центром Денвера. До офиса Дженнингса отсюда было пять минут ходьбы, и в этом Фокс усмотрела перст судьбы.
В отеле внимательно оглядевший ее клерк предоставил ей более комфортабельный номер, чем тот, который она получила в гостинице в Айдахо-Спрингс, когда появилась там прямо с дороги. Стены здесь были обклеены обоями. Возле умывальника стоял кувшин с водой, а на туалетном столике — ваза с искусственными гвоздиками. Мальчик, который принес ее сумку, открыл оба окна, и, хотя в комнате запахло пылью и навозом, ветерок был приятным.
Потом он, старательно отводя взгляд, спросил, не желает ли она принять ванну у себя в номере. Фокс даже представить себе не могла, что такое возможно.
Тоже глядя в сторону и глупо краснея, она призналась, что не возражала бы против ванны.
— А еще я желаю бифштекс с жареной картошкой, — сказала она, уверенная в том, что в этом-то ей точно будет отказано. Но мальчик лишь кивнул, и поэтому она добавила: — Еще кофе с сахаром и пирожное с большим количеством крема.
Ей может понравиться жить в отелях, решила она, выкладывая на туалетный столик расческу, щетку и шпильки. Такая роскошь стоила тех денег, которые она заплатила. Конечно, в прошлом у нее никогда не было лишних денег. Но сейчас они у нее есть, ведь она продала своего мустанга и ружье, а времени, чтобы их потратить, у нее осталось не так уж много.
У нее оставалась всего одна сигара, и она выкурила ее, пока нежилась в ванне и читала газету.
Огромный заголовок сообщал, что исчезновение Хоббса Дженнингса наконец объяснилось. Вчера днем мистер Дженнингс в сопровождении своего сына, Мэтью Дженнингса, вернулся в Денвер. Он был похищен и провел долгих три месяца в заточении. Размер выкупа не сообщался, был лишь сделан намек на то, что сумма немалая. Власти уверяли, что арестуют похитителей в самое ближайшее время.
Прочитав заявление властей, Фокс подумала о Джубале Брауне. А про Дженнингса было написано, что он устал и изможден, но не получил никаких увечий. Он предполагает вернуться в свой офис, самое позднее, во вторник и уверяет, что «Майнинг энд меркантайл» возобновит работу в прежнем объеме.
Фокс отбросила газету в сторону, откинулась в ванне и сделала затяжку. Этот негодяй заколдован. Он привлек к себе внимание трех похитителей, которые были явными новичками и обращались с ним как с принцем, вместо того чтобы убить его, как это сделали бы более опытные бандиты. Если бы Фокс стояла во главе похищения, Дженнингсу потребовалась бы по крайней мере неделя, чтобы прийти в себя.
Во вторник в ее голове созрел план. Она даст ему время до пятницы на то, чтобы принимать соболезнования доброжелателей, бизнес-партнеров и всех тех, кто придет к нему в офис после его трехмесячного отсутствия. На этом его заколдованная жизнь кончится.
Только после того, как убрали ванну и поднос с посудой, Фокс вспомнила, что обещала Таннеру подождать две недели до того, как сунуть голову в петлю. Но в то время она еще не знала, что человек, которого она собиралась убить, был его отцом. Она сомневалась, что Таннер покинет Денвер, зная, что она охотится за его отцом. Кроме того, какое значение имеет обещание, данное ею Таннеру, если она не собирается выполнить предсмертное желание Пича? В рай она все равно не попадет. А Таннер никогда не скажет: «Да, ты убила моего отца, но ты сдержала свое обещание и подождала две недели».
