Жажда возмездия - Бенцони Жюльетта (читать книги без сокращений .txt) 📗
– Тебе так дорог этот Селонже, хотя ты прекрасно знаешь, что он забыл тебя? Вспомни о той молодой женщине...
– Это вдова его старшего брата, который умер много лет назад. Но я что-то не понимаю, почему это тебя так интересует? Иди своей дорогой, а я пойду своей.
В это время в палатку вошли два человека. Один из них был Панигарола, в грязной и окровавленной одежде, другой – белокурый юноша, довольно изящный, на котором был надет поверх доспехов короткий золотистый плащ с двойным белым крестом и с рукавами белого и красного цветов. Увидев, что Деметриос опустился перед ним на колени, Фьора поняла, что это герцог Рене.
– Она здесь! – воскликнул миланец и взял Фьору за руку. – Монсеньор, вот та молодая женщина, о которой я вам говорил, и она, слава богу, жива!
– Я от этого в восторге, мессир Панигарола! Было бы весьма печально, если бы с такой дамой что-нибудь случилось!.. И я понимаю, почему вы из-за нее так рисковали...
– Риск был не так велик с той минуты, как я заметил ваше знамя, монсеньор. Я знал, что вы заставите уважать и мое!
– До чего бы мы все докатились, если бы начали убивать дипломатов? А теперь идите и ни о чем не волнуйтесь. Мой знаменосец и четверо всадников вас проводят. Я приветствую вас, мадам, и искренне надеюсь снова вас увидеть... в менее трагических обстоятельствах.
Ничего не сказав, Фьора преклонила колено и вышла, не взглянув на Деметриоса.
Но когда она увидела, что творится вокруг, сердце ее болезненно сжалось. Шла настоящая резня. Это была страшная картина, чудовищный ад, и она в конце концов закрыла глаза и изо всех сил зажала ладонями уши, чтобы не слышать криков раненых и умирающих, и предоставила Панигароле вести ее лошадь вместе со своей. Только когда крики стали затихать, она поняла, что жуткий лагерь смерти остался позади.
– Вы можете открыть глаза, – наконец сказал миланец, – мы одни.
Она послушалась и попыталась ему улыбнуться, но это похвальное усилие осталось безрезультатным.
– Как мне вас благодарить? Ведь вы пришли за мной в самый ад!
– Это мог сделать только один я. Герцог был вынужден бежать, и его сопровождали всего несколько копейщиков. Я еще никогда не видел его таким потерянным, почти лишившимся рассудка. Мне показалось, что он хотел погибнуть, люди с трудом увели его. Но давайте подумаем о вас! Если вы в силах, поедем как можно скорее в Обрэ. Судя по тем слухам, что дошли до меня, швейцарцы бросили преследование и, поняв, что победили окончательно, решили основательно разграбить город. Надо поехать найти донну Леонарду и молодого Баттисту.
Фьора испуганно посмотрела на него, а затем послала свою лошадь в галоп. Не хватало еще, чтобы убили ее дорогую Леонарду!
Глава 14
Замерзший пруд
Через три дня после спешного путешествия до Орбэ они направились в Лозанну все вместе: Панигарола, Фьора, Леонарда и Баттиста – и скоро приехали в маленький городок Сен-Клод, живописно прилепившийся к горному склону. Городок располагался в месте слияния двух рек и вокруг аббатства бенедиктинцев. Ворота этого монастыря и открылись перед миланским послом и его спутниками.
Там они встретили Антуана Бургундского, который в нарушение всех правил этикета бросился на шею Панигароле:
– Сир посол, передайте вашему господину, что я ему очень признателен. Не будь этого бесподобного скакуна, я бы остался под Мора. Его резвость спасла мне жизнь!
– И вашу честь, монсеньор. Вы здесь один? Мне казалось, что герцог тоже решил ехать сюда.
– Он собирался, но затем изменил решение. Узнав, что герцогиня Савойская укрылась со своими детьми в замке Жэ, он поехал туда с сиром де Живри и мессиром де Ла Маршем, чтобы убедить мадам Иоланду отправиться за ним в Бургундию.
– В Бургундию? Зачем?
– Я полагаю, что он хочет знать, что она ему верна.
– А! А как чувствует себя сам герцог?
– Он в бешенстве. И оно не проходит. Он поклялся, что через короткое время соберет армию в полторы сотни тысяч человек, нападет на кантоны и не оставит там камня на камне. Я опасаюсь, – скорбно закончил Антуан, – что его разум не в порядке.
– Нет, монсеньор, он все еще предается мечтам! Карл всю жизнь жил мечтой. Сначала – об империи, а затем – о древнем Лотарингском королевстве. И он преследовал именно эту мечту, подменив ее ненавистью к швейцарцам. Боже, сделай так, чтобы пробуждение было не слишком жестоким! Известно ли, сколько мы потеряли людей?
– Вы хотите сказать, сколько было уничтожено? Несколько тысяч, среди которых Иоанн Люксембургский, Сомерсет и большая часть английских алебардщиков. Галеотто удалось скрыться с двумя ротами. Добавьте к тому, что и на этот раз к швейцарцам попал весь наш лагерь с новой артиллерией, как и в Грандсоне. Это – крах, еще больший, чем тогда.
– Могу я спросить, что вы собираетесь теперь предпринять, монсеньор? Вы будете ждать герцога здесь?
– Нет. Завтра я отправлюсь в Сален, к тем, кому удалось спастись. Если такие есть... Он прибудет туда. Хотите ехать со мной?
– С удовольствием, если мои попутчики не слишком устали!
В это время в доме для гостей, куда их проводили сразу же по приезде в аббатство, Леонарда при свете оплывшей свечи устраивала себе постель, еще не придя в себя после непривычной для нее скачки верхом, но при этом не переставая ворчать и сулить Деметриосу все муки ада. Она негодовала с тех пор, как Фьора рассказала ей о своей встрече с греком.
– Должно быть, этот старый безумец совсем потерял рассудок! Я вам всегда говорила, что я сама думаю о мести, и все-таки отпустила вас! Слава богу, вы не запачкали себе рук!
– Я их запачкала, Леонарда, я убила человека!
– Вы защищались, а это разные вещи! Но хладнокровно отравить, зарезать или удушить человека – я уверена, что вы этого не сделаете.
– Я бы, не задумываясь, убила дю Амеля, а герцога я бы убила до Нанси, когда, наглый и высокомерный, он обращался со мной как с вещью! Я не сделала этого, потому что снова нашла Филиппа, и у меня не хватило смелости дать приговорить себя к смерти за убийство герцога. Любовь оказалась сильнее ненависти, а потом я многое поняла и даже простила герцогу то, что он не помиловал моих родителей. А теперь сама мысль о том, чтобы убить этого человека, слабого и больного, побежденного и почти сломленного, кажется мне вообще чудовищной! И все же...
– Что «все же»? Ведь вы не сделаете это?
Фьора расстегнула плащ, бросила его на одну из монашеских постелей и вынула из кожаного саквояжа, с которым Леонарда не расставалась ни при каких обстоятельствах, небольшое зеркало и посмотрела в него:
– Волосы растут. Надо...
– Обрезать их? На меня больше не рассчитывайте, и я вам запрещаю это делать самой! Ваш супруг жив! Что он скажет, когда увидит вас остриженной? Настало время снова стать женщиной, Фьора!
– Зачем? Я смогу вновь увидеть Филиппа, только если...
Она достала из-за пояса драгоценный кинжал, который ей подарил Карл, и с отсутствующим видом стала проводить пальцем по сверкающему лезвию. Леонарда побледнела:
– Я вас оставлю на некоторое время, Фьора, если вы поклянетесь мне расстаться с этой безумной идеей. Попробуйте убить герцога, и вас тут же повесят, а я этого не вынесу. А что касается Деметриоса...
– Мне уже известно, что вы об этом думаете, – прервала ее Фьора с легкой улыбкой. – Вы только о нем и говорили, пока мы добирались сюда из Лозанны.
– Может быть, но я еще скажу: вы не обязаны его слушаться. Низость его трусливого предложения освобождает вас от всех обязательств перед ним.
– А Филипп?
– С ним ничего не случится, пока грек ожидает результатов шантажа. Надо вот что: узнать, где находится герцог Лотарингский, а Деметриос будет рядом, и я знаю, что тогда делать!
– Вы, безусловно, правы, но как узнать, где Рене II? По словам Панигаролы, он постоянно переезжает с места на место.
– Тогда надо оставаться рядом с герцогом Карлом... и этим любезным послом, который всегда все знает. У них обоих есть шпионы, и нам будут известны все новости.
