Твое имя после дождя (ЛП) - Альварес Виктория (книги полностью txt) 📗
Эйлиш медленно подняла руку и прикоснулась к своей шее.
― Иногда, когда я лежу на этой кровати… мне кажется, что я чувствую ее здесь. Веревку, которая ждет меня, хотя суда еще не было. Она так сдавливает меня, что я почти не могу дышать, ― она снова спрятала лицо в складках сутаны Оливера. ― Должно произойти чудо, чтобы я могла выйти из камеры живой. Но, боюсь, у меня уже не осталось сил, чтобы верить в чудеса.
Вдруг она почувствовала влагу на лбу. Оливер не плакал так открыто как Эйлиш, но как бы он не пытался сдерживаться, не смог удержать несколько предательских слезинок. Девушка подняла голову, ее лицо выражало сострадание.
― Мне очень жаль, Оливер, ― сказала она. ― Я все бы отдала, чтобы предотвратить все это. Теперь понимаешь, почему я тебе говорила, что ты заслуживаешь нормальную женщину… и свободную?
― Во всем мире не найдется другой женщины для меня, ― с трудом выговорил Оливер. ― Никогда их не было и никогда не будет, что бы ни произошло. Ты единственная, с кем я посмел разделить мои мечты, с которой я создал новые, чтобы вместе воплотить их в жизнь. Я не собираюсь от них отказываться только из-за того, что нас разделяет какая-то решетка.
― Хотела бы я сказать то же самое, но боюсь, ― она грустно улыбнулась, ― что пожениться этой весной в часовне Бейлиол-колледжа невозможно.
― Нам вовсе необязательно делать это именно там. Мы могли бы пожениться прямо сейчас, в этой камере, если ты пожелаешь.
Улыбка Эйлиш медленно исчезла, словно стертый морской волной след на песке.
― О чем ты говоришь? ― спросила она. ― Пожениться здесь?
― Знаю, что это не самое романтичное место в мире, и что оно вовсе не похоже на то, что мы с тобой представляли, но, возможно, это последний шанс…
― Ты, должно быть, сошел с ума. Никто не согласится поженить нас так, как ты предлагаешь, Оливер. Для начала, нам придется сообщить охране, чтобы тот привел в тюрьму священника, а когда они поймут, что Август и ты обманули их, и на самом деле ты вовсе не семинарист, готовящийся к принятию сана…
― Нам ни к чему звать священника, ― заверил ее Оливер, бросив взгляд в сторону друга. ― Я не планировал этого заранее, но Август вовсе не лгал, он действительно принадлежит церкви, правда, в его случае, к англиканской.
― Я… что? ― Август поверить не мог в то, что парень говорил серьезно. ― Не пытайся подбить меня на такое, Оливер. У меня нет на это права.
― Разумеется, оно у тебя есть! Ты ― священнослужитель с правом совершать таинство венчания всегда, когда есть согласие на то двоих человек!
― Но ты прекрасно знаешь, что Рианнон просто придушит меня, как только узнает, что я помог вам за ее спиной. И не важно, ошибается она или нет, она четко выразила свой запрет на ваши дальнейшие отношения. Она сочтет меня предателем, если я еще и буду хранить все это в тайне…
― Август, у меня нет ни малейшего намерения держать это в секрете, ― тихо заверил его Оливер, ― по крайней мере, за пределами Килменхэма. Ты уже слышал, что нам сказал адвокат О’Лэри: альтернативой возможной высшей меры может стать заключение Эйлиш в приют для умалишенных. Хочешь лишить меня единственной возможности получить право доступа в психиатрическую клинику?
― Оливер прав, ― сказала Эйлиш, поднимая на Августа умоляющий взгляд. ― Со мной никогда такого не случалось, но если произойдет то, о чем сказал Оливер и меня поместят в приют как его супругу… он, по крайней мере, всегда сможет меня там навещать.
Мысли викария метались между тревогой и растерянностью.
― Август, ― настаивал Оливер, помогая Эйлиш подняться. ― Сделай это ради меня, прошу тебя. Обещаю, что больше никогда ни о чем тебя не попрошу.
― Разумеется, ты этого не сделаешь. Для этого тебе придется стать медиумом и искать мой призрак по всей Ирландии после того, как Рианнон оторвет мне голову.
В конце концов, он сдался, поняв, что молодые люди твердо намерены добиться своего.
― Вы уверены? ― спросил он еще раз, открывая принесенную с собой Библию в поисках нужных страниц. ― Это не может быть каким-то капризом, о котором вы когда-нибудь пожалеете. Вы оба еще слишком молоды…
― Мне жаль, что я вынужден настаивать, но охранник обещал вернуться через полчаса, ― напомнил ему Оливер. ― По-моему, у нас нет времени на нравоучения!
― Пожалуйста… ― попросила Эйлиш окончательно обезоружившим Августа голосом.
Поняв, что единственным, кто может пожалеть об этом безумии будет он сам, Август проглотил все свои сомнения и начал тихим голосом «мы собрались здесь в присутствии Господа», что прозвучало несколько иронично ― можно было бы посчитать удачей, если бы хотя бы Господь прибыл на церемонию, в которой принимали участия всего трое. Он привык совершать таинство венчания в своем лондонском приходе Св.Михаила, нынешняя же церемония пробудили в нем сомнения и вину. Август провел обряд гораздо быстрее обычного, чтобы пара успела обменяться клятвами, без колец, без подписей в какой-либо семейной книге. К тому времени, как солнце переместилось в окошке камеры, окрашивая стены в кроваво-красный цвет, Оливер и Эйлиш стали мужем и женой. Молодой человек взял девушку за подбородок, чтобы завершить обряд поцелуем, и Август повернулся лицом к двери, чтобы предоставить им хоть немного уединения.
― Спасибо, ― услышал он шепот девушки. ― Никогда не думала, что этот момент когда-нибудь настанет, но теперь, в качестве утешения, у меня останется знание того, что если все закончится плохо, моя жизнь прошла не впустую. Прямо сейчас она обрела смысл, здесь, с тобой.
Взволнованный Оливер снова поцеловал ее, и в следующее мгновение они услышали звук шагов по коридору. Время истекло, и стражник возвращался, чтобы сопроводить их к выходу. Август жестом показал Оливеру, чтобы тот отошел от Эйлиш. Девушка вернулась к своему убогому ложу с тем же застывшим выражением лица, что и накануне.
― Все хорошо, святой отец? ― спросил вошедший охранник. Он бросил взгляд на заключенную и снова обратился к священнослужителям. ― Надеюсь, она не причинила вам беспокойства…
― Ни в коей мере, ― ответил Август благочестивым тоном. ― Мы посвятили эти минуты молитвам и чтению отрывков из Священного Писания, которые, я уверен, чрезвычайно помогут душе этой девушки. Все в порядке.
Необходимость повернуться спиной к женщине, с которой он только что обвенчался, причинила Оливеру такую боль, что ему показалось чудом то, что никто этого не заметил. Когда они выходили из камеры, он чуть не бросился назад, чтобы заключить Эйлиш в свои объятия и убежать вместе с ней, но Август крепко держал его за плечо и юноша понял, что своим порывом он бы только все испортил. И если бы была хоть малейшая надежда на спасение, Оливер никогда себе не простит, если потеряет все из-за того, что не смог себя контролировать. Он уносил с собой аромат кожи Эйлиш, когда стражник с грохотом закрыл дверь, и ему ничего не оставалось как последовать за Августом к выходу из тюрьмы, пытаясь заглушить внутренний голос, говоривший ему, что тот поцелуй может стать последним.
——————
[1] Церковь Святого Михана была возведена в 1686 году на месте церкви викингов, построенной еще в 1096 году. С тех времен внутреннее убранство церкви практически не изменялось. О св. Михане (Michan) ничего не известно кроме того, что в Дублине имеется храм, освящённый во его имя. В этом храме упокоиваются нетленные мощи норманнских рыцарей. Сам храм захвачен протестантами со времён реформации.
[2] Герман Мелвилл. «Моби Дик, или Белый кит», 1851.
Глава 30
В день суда стояла солнечная погода, хотя мало кто из дублинцев решил воспользоваться весенней погодой, чтобы уехать за город. Казалось, три четверти населения города собралось у белой колоннады Грин-стрит-Корт. Образовалась такая толчея, что четырем англичанам и Рианнон пришлось приложить немало усилий, чтобы пробраться к дверям. А уж когда толпа поняла, что они направляются в зал заседаний не просто как любопытствующие, а как свидетели преступления, то понадобилась помощь пяти представителей Королевской Ирландской полиции, чтобы дойти, наконец, до входа в здание суда.
