Весна в душе (СИ) - Аньярская Рина (список книг .TXT) 📗
- Послушай... Если так, то мы и ему поможем, - отозвался барон Эшер, заставляя себя подавить родившуюся к груди ревность. - Надо выкрасть его из Тауэра? Или с казни?
- Нет, - покачала головой Ирена. - Я сделаю всё, чтобы их судили вместе с Кеннеди и всё, чтобы оправдать обоих.
- Каким образом?
- Ещё не знаю. Но я это сделаю.
- Я с тобой, - через силу улыбнулся Райт. - Чтобы ни случилось, можешь рассчитывать на мою шпагу.
Ирена лишь бессильно прикрыла веки.
Принцесса наскоро переоделась в амазонку с юбкой, чтобы никто не заподозрил её в присутствии на берегу Темзы, и снова спустилась к конюшням. Добраться до Тауэра и вернуться к ночи назад было делом непростым. Конь нёсся галопом.
У ворот королевской тюрьмы стояли угрюмые бифитеры. Комендант, возвращающийся с опроса нового подопечного, решил выйти и подышать свежим воздухом.
- Сэр Ричмонд, я ищу Вас! - окликнула его девушка.
- Ваше Высочество? - остолбенел мужчина.
- Вы уже приняли сегодняшнего арестанта?
- Да, Ваше Высочество, не беспокойтесь. Вся шайка надёжно заперта.
- Меня волнует только один человек: тот, кого Вам назвали как главного. Где он?
- Он отказывается отвечать на вопросы, не называет своего имени. Мы поместили его в одиночке.
- Я спешу сообщить Вам, сэр Ричмонд, что этот человек - потомок очень знатной испанской фамилии. И Вы должны содержать его в соответствии с происхождением. Пометьте это в деле и сообщите непременно прокурору, что испанец, именуемый в народе Джимом Токкинсом, должен проходить в суде по делу вместе с Джоном Кеннеди, виконтом Грендбером.
Констебль стоял перед принцессой на вытяжку и молча таращился на неё - он плохо понимал, что происходит.
- Откуда Вам это всё известно, Ваше Высочество?..
- Я не могу ответить на Ваш вопрос. Так же, как и новый арестант не сможет назвать Вам своего истинного имени.
- Но Вы уверены в его высоком происхождении, миледи?
- У меня нет оснований в этом сомневаться.
- Вашего слова мне вполне достаточно, Ваше Высочество.
- Не требуйте от него больше, чем он уже сказал. У нас сложные отношения с Испанией. Это политика, сэр Ричмонд. Здесь всё очень запутано.
- Я понял Вас, миледи, - склонился в поклоне мужчина.
Камера, куда уже запихнули Джима, была тесной и сырой. Не успел он как следует обжиться, дверь распахнулась и вошёл конвой.
- Что - на допрос или сразу на казнь? - с улыбкой осведомился испанец.
Йомены молча надели на него наручники и увели. Минуя большое количество длинных коридоров, стражники направили Токкинса по ступенькам наверх и остановили перед тяжёлой дубовой дверью. Конвой снял кандалы, надзиратель открыл замок и, на удивление Джима, его не втолкнули, а ввели в камеру.
Испанец растерянно остановился посредине. Перед ним на высоте человеческого роста оказалось небольшое зарешеченное окно. Пахло свежим сеном и потом.
Вдруг позади из угла раздался до боли знакомый голос:
- А, Джимми, старина! Очень хорошо!
- Джон? - обернулся Токкинс, и на его красивом лице отразилось неподдельное удивление.
- Я, как видишь, - улыбался во весь рот Кеннеди, отчего его лицо становилось его более круглым. - Вот уж не ожидал тут гостей увидеть!
- Погоди. Это твоя камера? - всё ещё не осознавая случившегося, переспросил Преподобный.
- В последние несколько месяцев исключительно моя! С полгода тут уже никто, кроме прокурора, не появлялся. Даже констебль не приходит, сволочь, с тех пор, как сообщил, что отец умер и не оставил мне ни гроша. Да, только маркизонька одна заявлялась недавно. Было дело.
- Леди Линкольн?
- А что такое? - наигранно расстроенным тоном воскликнул бывший атаман. - Вздрогнул, Джимми? Неужели ещё сохнешь по ней?
- Сохну, - подтвердил Токкинс, вздохнув, и сел к стенке на сено рядом с Кеннеди. - Не выходит никак из головы.
Виконт Грендбер игриво толкнул приятеля в бок:
- Рассказывай, за что попал?
Токкинс в двух словах объяснил, что случилось за эти восемь месяцев на свободе вплоть до своего поединка с Иреной.
- М-да... - задумчиво протянул Чёрный Джон. - Она словно заколдованная... Не знаю, как насчёт бабочки, но ангел-хранитель у неё очень сильный.
- Согласен. Дочь Англии - необыкновенное создание. Я таких женщин никогда в жизни не видел. Как получается у неё совмещать нежное очарование и такую стойкость, такой напор и такую доблесть? А Леди Линкольн - совсем другая. Прекрасна, холодна и неподступна. Себе на уме. С какой только стороны не пытался я к ней подойти, всё без толку. Не видит, как на пустое место смотрит!
- А тебе это нужно? Её внимание?
- Нужно.
- Зачем?
Джим озадачился. Прямой вопрос Кеннеди заставил его задуматься, и мужчина, пожав плечами, опустил голову.
- Не знаю. Люблю и добиваюсь ответа...
Виконт Грендбер, в отличие от Токкинса высоко поднял подбородок, смотря на пробегающие за окном серые облака на тёмно-синем небе.
- Очень хорошо...
- Просто не интересно как-то совсем не ждать ответа, - пожал плечами Джим и стал поправлять манжеты своих рукавов. - Я понимаю, что не будет никогда ничего между мною и маркизой... Но хотя бы взглянуть ласково на меня она может? Вот зачем, к примеру, Джей Остин не скрывает своих чувств перед наследницей? И они всюду вместе, несмотря ни на что. Хотя ответить ей ему нельзя.
- Джей Остин? - прищурился Чёрный Джон, обратил взгляд на приятеля, и, догадавшись. о ком речь, удивлённо вскинул брови. - Этот мелкий валлиец из «красных» что ли?
- Да, я давно заметил, что она к нему благосклонна, а в том, что он её больше жизни любит, ни капли не сомневаюсь, - подтвердил испанец. - Поэтому он готов был всё бросить, чтобы с нами уехать.
- Не знаю... - тихо ответил Кеннеди и снова направил взгляд на решётку окна. - Я всегда считал, что к ней неравнодушен мой вечный соперник...
На несколько минут воцарилось молчание, которое прервал тихий вздох Чёрного Джона. В темноте ночи раздался его чуть слышный голос:
- Но всё равно я люблю её бесконечно.
- Кого? - поднял голову Джим.
- Мою Ирену... То есть Элиссу Английскую.
Токкинс онемел.
Джером уже выяснил, в каком виде уехала непоседливая блондинка с жемчугом в волосах, и, примерно предполагая, что она может делать в такой час, расхаживал возле чёрной лестницы в ожидании возвращения блудной принцессы.
Интуиция не подвела стража и на этот раз: топот лошадиных ног, скрип дверей в конюшне, голос Брюса, ответ Ирены - ещё мгновение, и её стройная фигурка показалась на дорожке. Отступив в тень деревьев, Остин Вендер стал ждать.
Наследница спешно направлялась к подъезду, чтобы поскорее добраться до своей комнаты и забыться сном - она жутко устала. Вдруг кто-то коснулся её локтя. Дочь Англии резко обернулась.
Остановив девушку за руку, Джером хмуро взглянул в её глаза. Ирена поняла, что грозы не избежать.
- Что ты опять задумала?
- Ты за последнюю неделю столько раз меня об этом спрашиваешь... - попробовала увильнуть от ответа принцесса и сделала шаг в сторону, но страж преградил ей путь.
- Тогда ответь мне: ты понимала, что делала там, на берегу? - не слишком тихо стал пытать её юный поэт, похожий сейчас больше на Зевса-Громовержца, чем на стихоплёта. - Объясни мне, пожалуйста, если сможешь, почему ты так поступила?
- Джером, милый мой, я не могу тебе ответить, не спрашивай меня об этом, - отрицательно покачала головой девушка.
Поведение подруги окончательно вывело красавца из себя. Его чёрные глаза метали молнии, и Ирене показалось, что они вот-вот пронзят её грудь. Пришлось стойко выдерживать ярость рыцаря.
- Снова не можешь сказать?! Я боюсь, что мои самые худшие подозрения оправдываются...
Принцесса опустила голову:
- А я боюсь, что ты подозреваешь всё правильно, Джером...
- Ты заключила пари с судьбой?
- Можно сказать и так... - тихо призналась Ирена.
