В тени луны. Том 1 - Кайе Мэри Маргарет (прочитать книгу TXT) 📗
— Существует так много людей, за которыми можно следовать без оглядки, в саму преисподнюю, если это понадобится: Лоуренс, Николсон, Эдвардс — да и дюжина других первоклассных парней. Но ведь для того, чтобы исправить то зло, которое может причинить один Бартон, потребуется не одна сотня хороших парней. И я еще не знаю, что хуже, он или восьмидесятилетние выжившие из ума старики, которых гораздо больше, и которые оказываются на верхушке командования нашей армией, благодаря ее идиотской системе. Один бригадир, под началом которого я служил во время кампании 49-го года, попросту не имел уже физической возможности видеть свой полк. Я должен был водить его лошадь под уздцы, а он спрашивал меня, в какую сторону мы едем. Кастовость в нашей армии слишком сильна. Какая-то высокопоставленная бездарь позволяет себе командовать людьми, которые стоят двадцати, а то и больше таких, как они сами. Но в целях дисциплины в мирное время и эффективного ведения боевых действий невозможно придумать ничего хуже, чем эта система, и однажды нам придется ощутить это на собственной шкуре.
— И возможно, скорее, чем мы думаем, — сказал Алекс мрачно.
Ходсон резко обернулся на него.
— Что ты знаешь?
Алекс рассказал ему все. К тому времени, когда он закончил, их длинные тени, протянувшиеся по белому прибрежному песку Джамны, сделались черными и легли позади них в свете поднимавшейся на небо луны.
Выбежал шакал на серебристый песок, чтобы насытиться гниющими останками речных обитателей, выброшенных на берег. В зарослях тростника резко и пронзительно закричал павлин. Привязанные лошади нервно забили копытами, и лошадь Алекса тихонько заржала.
— Это, должно быть, Нияз, — сказал Алекс, оглядываясь через плечо.
Он встал на ноги и протянул руку Ходсону, помогая ему подняться.
— Я должен вернуться и выполнять мой общественный долг. Присоединяйся к нам, Уилл.
— Не могу. Завтра я должен быть в Дагшае.
— Завтра? Да ты с ума сошел? Уильям, ты не сможешь этого сделать! Во всяком случае, со своей вывихнутой ногой. Почему ты вечно должен скакать куда-нибудь, как угорелый?
— Мне так больше нравится. И к тому же однажды это может оказаться полезным. А потом, ты ведь знаешь, я могу спать в седле. Что же касается лодыжки, то она у меня привязана к шине. Поэтому я так хромаю. Чертовски больно, зато очень удобно.
Он доковылял до своей лошади и позвал:
— Охе, Нияз Мохаммед Хан. Это ты?
Нияз выехал вперед на освещенное лунным светом пространство и, спрыгнув с лошади, приветствовал его, как приветствуют старших по чину.
— Салам алейкум. Все ли хорошо с тобой, Ходсон Бахадур?
— Нет, я болен. Моя звезда закатывается.
— Это я слышал, — сказал Нияз серьезно. — Не важно. Она поднимется снова.
Он поддержал Ходсону стремя, помогая взобраться на лошадь, а Алекс спросил:
— Они послали тебя за мной?
— Нет, я только следовал за вами, потому что увидел садху, который тоже шел сюда. Это Шакта-левша. Он шел очень тихо и держался в тени деревьев, я пошел за ним, чтобы посмотреть, что он будет делать. Но он услышал, как моя лошадь шуршит по сухой траве, повернул назад и ушел на север. Я ждал, но он не вернулся.
— Еще один из твоих друзей, Алекс? — спросил Ходсон через плечо, пока его лошадь по узкой тропинке выбиралась на дорогу.
Алекс пожал плечами.
— В Индии много садху. Ты в самом деле собираешься в Дагшай сегодня, Уильям?
— Боюсь, что так.
— Значит, я некоторое время не увижу тебя. В понедельник я отправляюсь в Лунджор. Дела здесь прояснились раньше, чем предполагалось, но Фрейзер попросил меня остаться здесь на уикэнд. Я должен был возвращаться, но принял его приглашение, потому что у него остановился гость, с которым мне интересно будет встретиться. Дунду Пант. Наследник Пейшва. Ты встречался с ним когда-нибудь?
— Однажды. Еще одна змея. Что он здесь делает?
— О, это частный визит. Неофициальный. Он приехал в Дели на два дня. Должен признать, что я всегда испытывал определенную симпатию к этому человеку. От этого никуда не деться, по законам Хинду на этой земле жили веками, и мы не можем попросту отмахнуться от них только из-за того, что они не приняты на Западе. Сэр Джон Малком просил правительство выделить пенсию этому человеку, как настоящему сыну и наследнику старого Пейшвы. И я не могу отделаться от чувства, что жестом последнего скряги было отказать ему потому, что он является не родным, а приемным его сыном. Ведь в глазах любого индуса он является официальным наследником.
— Твоя беда в том, Алекс, — сказал Ходсон, — что ты всегда воспринимаешь чужие проблемы, как свои собственные. Знаешь, такая позиция сильно усложняет жизнь.
Алекс криво усмехнулся.
— Уж я-то это знаю. Хотел бы я быть таким, как ты. А какова твоя цель в жизни, Уильям?
— Лидерство, — не задумываясь, ответил Ходсон. — Я бы хотел суметь заставить людей слепо следовать за мной — так, как я бы последовал за Джоном Николсоном — в самое пекло, если это будет необходимо.
— Так и будет, — сказал Алекс с улыбкой. — Нияз не поддержал мне стремя и не назвал меня Бахадуром.
Ходсон рассмеялся.
— Знаешь, я тоже верю, что так и будет. Только если мне удастся помешать этим слабоумным старым бабам в штанах подрезать мне крылья. Однажды, с милостью Божьей, удача повернется ко мне лицом, и тогда все пойдет так, как надо!
Он натянул поводья своей лошади, потому что они уже достигли главной смотровой башни, и протянул руку своему другу:
— Ну, да благословит тебя Господь, Алекс.
Они коротко и сильно пожали друг другу руки, и Ходсон, вонзив шпоры в бока своего коня, галопом промчался под сводами Кашмирских ворот, провожаемый Ниязом, спешившимся и вставшим по стойке смирно. Затем Алекс услышал, что копыта его лошади гулко прогрохотали по мосту надо рвом.
— Что делает здесь Ходсон Бахадур? — вполголоса осведомился Нияз, придерживая под уздцы лошадь Алекса, пока тот спешивался.
— Он навещает друзей в городе.
— Вот как! — сказал Нияз задумчиво. — Помнишь ли ты, как в год, последовавший за взятием Пенджаба, астролог из города Амристара составил его гороскоп и предсказал, что его звезда взойдет через семь лет и будет гореть ярко посреди большой крови? Эти годы мчатся очень быстро, и может быть, он уже чует эту кровь.
Он поднял поводья и отвел лошадей в тень, в то время как Алекс поднялся по пандусу на зубчатую стену, откуда доносился гул голосов, смех и звон бокалов.
Участники пикника расположились вдоль длинной белой скатерти, которой был накрыт ковер, разложенный прямо на теплых камнях. Пожилые леди сидели на плетеных стульях, а те, что помоложе, расположились на подушках, брошенных на ковер. Широкие юбки, окружавшие их, были похожи на распустившиеся цветки роз. Мужчины сидели рядом с ними, по-турецки скрестив ноги или прислонившись спинами к амбразурным зубцам стены. Разносили великое множество разнообразных холодных закусок и напитки. На скатерть были поставлены свечи, но их свет привлек так много летающих и ползающих насекомых, что их быстро пришлось потушить, и теперь собравшихся освещал лишь белый свет луны. Свет индийской луны гораздо ярче, чем свет луны весенней ночью на Западе.
— Мой дорогой Алекс, а мы уже было совсем махнули на вас рукой. Где же вы были?
Миссис Эбатнот немного сдвинула в сторону свой стул и подобрала юбку, освобождая место для Алекса на ковре у своих ног.
— Прошу прощения. Я встретил друга, которого не видел около двух лет, он покидает Дели сегодня вечером.
Он сел, взял тарелку с холодной закуской и принялся есть с отсутствующим выражением. Его мысли все еще были заняты недавним разговором с Уильямом. Вдруг он услышал, что кто-то обращается к нему по имени. Алекс повернул голову и увидел Винтер, сидевшую слева от него.
Девушка старалась держаться поближе к миссис Эбатнот, с тех пор как они приехали сюда. В последнее время Карлион вел себя с таким достоинством и благородством, что Винтер почти избавилась от антипатии, которую испытывала к нему сначала, но все же в этот вечер она чувствовала себя очень неспокойно. Это чувство появилось в связи с внезапным исчезновением с пикника капитана Рэнделла. Если бы он не появился после встречи с тем светловолосым незнакомцем с замечательными глазами, ей пришлось бы возвращаться назад одной в компании лорда Карлиона либо сослаться на нездоровье и попроситься в карету. Алекс не имеет права оставлять ее одну! Конвей поручил ему оберегать ее от волнения и тревоги, и он не должен уезжать с незнакомцами и оставлять ее на попечение людей, подобных Артуру Карлиону.