Соблазненная роза - Филлипс Патриция (книги без регистрации TXT) 📗
Отвлекшись от мрачных мыслей, Кристи Дейн вышел во дворик.
— В чем дело?
— Леди Бланш, — сказал стражник, сильно понизив голос; лицо его было чрезвычайно взволнованным. Он кивнул на стоявшую у ворот повозку.
— Она в повозке? Ранена?
— Мертва. Убита стрелой, — пробормотал стражник.
— Пресвятая Матерь! Час от часу не легче! Что еще свалится на нашу голову, а? Нам всем теперь не поздоровится. Говорил же этим ослам, чтобы прекратили стрелять во все подряд. Где они ее подобрали?
— Снаружи, лежала у подножия стены.
Кристи Дейн, забравшись в повозку, осторожно перевернул мертвую и посмотрел на ее лицо. Она была бледной, как привидение, рыжие, чуть влажные волосы слиплись, схваченные морозом. Бланш Помрой была похожа на мраморную статую — само совершенство. Она и впрямь была мертва — мертвее не бывает. Из груди ее торчал хвост стрелы, а между лопатками поблескивало острие — стрела пронзила ее насквозь.
— Отправьте посыльного в Эндерли. А Хоук пусть отнесет ее в часовню и доложит о случившемся отцу Джону.
Что еще на них свалится? Дейн, обхватив голову руками, погрузился в мрачные раздумья. Его светлость, конечно, жестоко их накажет. Хоть положение леди Бланш было не то, что прежде, она все равно оставалась дворянкой… Лорд Генри, конечно, станет искать виновника, но едва ли ему удастся его найти.
Обдумывая печальную кончину леди Бланш, он не мог не вспомнить ходившие слухи о ней и очень бы хотел знать, насколько они были верны. Местные крестьяне прозвали ее Рыжей Ведьмой. Некоторые дурехи из замка даже покупали у нее приворотные зелья да всякие мази, чтобы наводить красоту. Нет, все-таки она не ведьма. Настоящие ведьмы не умирают. Они умеют в момент опасности обернуться какой-нибудь зверушкой и убежать, а потом спрятаться. В кустах, или за валуном, и того, и другого сколько угодно на пустошах. Дейн слыхал, что ведьмы в одну секунду могут превратиться в горностая, или в кролика, или еще… ну да, в кошку!
Леденящая мысль вдруг заставила Дейна судорожно выпрямиться. Он вспомнил, что роковая стрела показалась ему подозрительно знакомой. Рэвенскрэгский стреловщик для каждого делал стрелы с особой пометкой. Сердце капитана забилось быстрее. А что, если это он убил ее? Ведь в тот момент, когда он выстрелил в эту поганую тварь, леди Бланш могла проходить по стене. Милостивый Боже, нет, только не это! Иначе ему грозит двойное наказание: от земного его господина, а после смерти — от небесного.
Кристи заметался по двору, заново перебирая в голове события вчерашнего промозглого и туманного вечера. А ведь чудно: такой был туманище, а кошку было видно ясно-ясно, будто в солнечный день. Он выстрелил и услышал вой, точно услышал, но никакой подбитой кошки его парни не нашли.
Зато нашли мертвую женщину! Страшное подозрение закралось в душу капитана. Он тяжело опустился на скамейку, стоявшую сразу же за дверью. Может, он и впрямь укокошил эту тварь, а трупа ее оттого не нашли, что кошка была непростая… У несчастного капитана волосы дыбом встали, а по спине пробежал холодок ужаса. Неужто эта чудная кошка на самом деле была Рыжей Ведьмой?
И погода вдруг переменилась — ни с того ни с сего. Туман развеялся, и замок просто купался в золотых лучах — будто с него спали злые чары. Солнце показалось только сейчас — не потому ли, что кошка так долго не могла подохнуть? А как только ведьма померла, туман и разнесло. Что, если все это правда?
Он уже почти не сомневался, что отправленные вчера в лазарет солдаты уже исцелились. А если пойти посмотреть на стены, на них не увидишь теперь ни одного гада, ни червяков, ни прочей такой же мерзости.
Пот ручьями стекал по его шее. Дейн дрожащими руками налил себе вина. Вознося Господу благодарственные молитвы за избавление и твердо зная, что злые чары навеки исчезли — вместе с проклятой колдуньей, Кристи Дейн вдруг понял, что он — герой! Он спас замок от черных бесовских сил!
Розамунда очень волновалась. При виде Маргариты у нее просто прилип к гортани язык. Розамунда никак не ожидала, что королева Англии так молода и хороша собой. Ее величество была одета в прелестное розовое платье, отороченное собольим мехом, темно-золотые волосы придерживал роскошный, расшитый великолепными камнями головной убор. Несмотря на молодость, она держалась очень уверенно и строго и весьма свободно рассуждала о тонкостях очередной ланкастерской кампании. Рядом со своей энергичной матерью принц выглядел очень бледным и хилым. Анжуйская волчица. Когда-то Розамунду ужаснуло это прозвище, которым в народе называли правительницу Англии, но сейчас она подумала, что оно очень меткое.
Розамунде удалось поприветствовать королеву вполне сносным реверансом, хоть колени ее предательски дрожали. Ее представили как супругу лорда Рэвенскрэгского. Розамунда тайком облегченно вздохнула: похоже, от нее почти ничего не требовалось, кроме умильной улыбки. Королева Маргарита заговорила с ней по-французски, как имела обыкновение говорить со своими фрейлинами, ибо те заверили ее, что гостья владеет родным языком ее величества. Чувствуя себя совершенной дурочкой, Розамунда лепетала то «oui», то «non», надеясь, что хоть через раз отвечает впопад. Спасибо Генри, научил ее говорить хоть эти «да» и «нет» — предвидел, в какой она может угодить переплет.
Когда наконец настало время откланяться, Розамунда втайне возликовала. «Королева и ее фрейлины наверняка решили, что Генри нашел себе какую-то идиотку, — подумала она, — из которой и слова невозможно вытянуть». Розамунда очень надеялась, что ее односложные ответы хоть изредка попадали в цель и не звучали дико.
Ее величество вскоре должна была отбыть в Йорк, и Розамунде было предложено присоединиться к королевскому обозу, но она категорически отказалась, она хотела быть как можно ближе к Генри. Неминуемо надвигалось очередное сражение. Вражеская армия уже потянулась к мосту Феррибридж, а ланкастерцы — их армия тоже была изрядной — разбили лагерь на землях, относящихся к Гапсилскому поместью.
Комнатка, предоставленная Розамунде, оказалась маленькой и довольно сумрачной из-за темных панелей. Единственным отрадным для глаз пятном был приветливо светившийся очаг. Розамунду пригласили на праздничную мессу: она и запамятовала, что завтра Вербное воскресенье. Может статься, ей придется провести в поместье всю Святую неделю — чтобы не нарушить правил придворного этикета — и покорно ждать весточки от Генри. Когда будет сражение, точно никто не знал, но Генри думал, что совсем скоро, и поэтому прямиком отправился к своим солдатам, на бивак. Розамунда была очень разочарована. Она рассчитывала, что они проведут ночь вдвоем в этой маленькой комнатке, будет пылать камин, за окном будет завывать ветер, а они опять прильнут друг к Другу в страстном объятии…
Слуги доложили, что пошел снег, но из окна ничего не было видно, только глухая темень. Невозможно было представить, что где-то в этой ночной глуши, на чахлых Йоркских пустошах собрались тысячи солдат, и близок час, когда они под водительством знатнейших и могущественных лордов в очередном жестоком бою будут решать судьбу Англии. Розамунда понимала, что от исхода грядущего боя во многом зависит исход этой затяжной войны. Тяжко было на душе у Розамунды. Она знала: хоть Генри и продолжает преданно защищать интересы своего тезки короля — в отличие от многих своих соратников, — он все больше сомневается в могуществе Ланкастера. Положа руку на сердце, нельзя было не признать, что убогий слабоумный Генрих, ровно как и его хилый сынок, мало годятся на роль монарха. Куда как лучше было бы пустить на трон молодого Эдуарда, графа Мэрчского, в его жилах ведь тоже течет королевская кровь. И его поддерживают многие достойные дворяне.
Эти грустные размышления не мешали Розамунде наслаждаться мягкой чистой постелью и уютным потрескиванием очага. А Генри, бедный ее Генри вынужден спать на жесткой холодной земле, а в придачу еще и снег пошел. Остался бы с нею, ну хоть на одну эту ночку. Вдруг его ранят, или вообще… Розамунда спешно отогнала прочь черные мысли, уж лучше думать о замке и о том, как они будут жить с Генри дальше. А как она уговаривала его подождать, хоть пока затянется рана, да где уж! В ответ он попросил ее положить на плечо побольше мази да потуже забинтовать и начал размахивать перед ней мечом, вот, дескать, смотри, хоть сейчас могу идти в бой. Розамунда улыбнулась. Все мужчины одинаковы. Ну чисто дети, дай только поиграть в войну. Взять того же Мида Аэртона, уж как ему досталось в прошлой передряге, чуть без руки не остался, а все туда же, ждет не дождется встречи с врагами. Что поделаешь, солдаты, их с самой колыбели приучали к оружию, и они даже не представляют, что можно жить без бесконечных кровавых драк.
