Волшебный цветок - Гарлок Дороти (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
По пути в салун он увидел Пабло, шедшего ему навстречу. Диллон свернул в лавку, и мексиканец последовал за ним.
В лавке Диллон направился прямиком к сырному прилавку и повернул маховик сырорезки. Держа в руке ломтик сыра, другую он запустил в банку с галетами.
– Ну как, слышно что-нибудь в городе о восстании сну?
– Ничего, полнейшая тишина.
– Ты хочешь сказать, никто не знает, что на город идут две сотни индейцев племени сиу?
– Точно. И никого это не волнует. Я не слышал, чтобы кто-то судачил по этому поводу.
– Наши храбрецы даже не задержались, чтобы предупредить горожан. Бьюсь об заклад, они струхнули, боялись, что Форсайт их пристрелит.
– Я видел временного заместителя шерифа с четырьмя вооруженными людьми. Но не беспокойтесь, сеньор, Пабло всегда рядом, он присмотрит за младшим братиком! – говорил мексиканец как раз в тот момент, когда по проходу между прилавками к ним приближались две женщины.
– Ах ты, бородавочник! Ты дождешься, что в один прекрасный день я заткну тебе глотку твоей же шляпой.
– Зачем, сеньор? У меня такое замечательное сомбреро! Диллон подошел к прилавку и бросил на него две пятицентовые монеты. Лавочник положил их в кассу.
– Слышали последнюю новость? В городе расквартирован отряд солдат. Их лейтенант привез письмо от капитана форта. Надеюсь, они пробудут тут подольше, ведь армия оплатит все продовольствие, которое лейтенант закупит для своих солдат.
– Что они здесь делают?
– Не знаю, сэр. Некоторые горожане рады, другие не очень. Лично я надеюсь, что они задержатся и очистят город от бандитов, которых в последнее время тут слишком много развелось.
– Хотелось бы посмотреть собственными глазами, как они этим займутся!
– А что, вы уезжаете?
– Да, через денек-другой.
– Жаль. Нашему городу нужны такие ребята, как вы и ваш Друг.
– Вашему городу нужны и такие, как Ярби Андерсон и Бак Леннинг, однако когда Форсайт пытался согнать их с земли, горожане делали вид, что это их не касается.
– Да, с людьми такое бывает. В Биг-Тимбере никто не смел выступить против полковника.
– Так-таки никто? А Клетус Фуллер? Лавочник смутился и промолчал.
– Ладно, мне пора. Пожалуй, я возьму еще порцию сыра. – Диллон бросил на стойку еще один пятицентовик и направился к сырному колесу.
В четыре двадцать с поезда сошли всего несколько пассажиров, причем ни один из них внешне не напоминал судью. Все приехавшие прошли в здание вокзала. Клив и Диллон стояли у двери, прислонившись к стене.
– Может, он приехал в вагоне для скота? – предположил Диллон.
– Вряд ли.
Из здания вокзала вышел пожилой мужчина в сильно поношенных сапогах, кожаном жилете и ковбойской шляпе. Он опустил на скамейку потертый саквояж и стал смотреть на отходящий от станции поезд. Проводив взглядом последний вагон, незнакомец подошел к Кливу.
– Добрый день. Если не ошибаюсь, вы – Клив Старк?
– А вы… судья Уильямс?
– Да, я уже пятьдесят лет как Джеймс Уильяме и последние десять – судья Уильяме.
Клив протянул судье руку:
– Рад, что вы приехали. Познакомьтесь, это мой друг, Диллон Толлмен.
– Толлмен? На Западе это имя хорошо известно.
– Ну и ну, неужели и здесь слышали про Джона Толлмена? – Диллон усмехнулся, пожимая руку судье. – Рад с вами познакомиться. Честно говоря, вы совсем не похожи на судью.
– Намекаете на то, что у меня недостаточно солидный вид? Ничего, молодой человек, подождите, вот я надену костюм и галстук-бабочку, посмотрим, что вы тогда скажете.
Диллон сразу для себя решил, что судья Уильяме ему нравится.
Спустя час Диллон постучал в дверь гостиничного номера, в котором остановился судья, и сообщил, что Бак со своим фургоном въезжает в город. Клив, только что закончивший вводить Джеймса Уильямса в курс дела, встал и надел шляпу.
– Вот, пожалуй, и все, что я могу сообщить. Мисс Андерсон готова подтвердить под присягой, что она ничего не подписывала и не получала никаких денег за ранчо «Аконит».
– Значит, мы можем обвинить полковника Форсайта в мошенничестве и подделке документов, – сказал судья.
– И это все?
– Все, что мы можем доказать.
– Похоже, мы здорово напугали Марка Ли, здешнего адвоката и приспешника Форсайта. Возможно, он поможет нам, желая спасти собственную шкуру.
– Посмотрим, что из этого выйдет.
– После того как Бак привезет трупы, я пошлю Форсайту официальную повестку с требованием явиться завтра утром в зал суда. Кстати, я договорился с хозяином отеля – вы можете питаться в здешнем ресторане. Я несколько раз упомянул имя губернатора, так что хозяин будет счастлив услужить.
Судья надел шляпу.
– Пожалуй, пойду взгляну на представление. На людях я буду держаться от вас подальше, но если увидите Форсайта, найдите способ показать его мне.
Полковник Форсайт проводил Марка Ли до двери.
– Есть ли у тебя хоть капля мужества? Трясешься, как шлюха в день Страшного суда. Ты что, не можешь справиться с юнцом, у которого хорошо подвешен язык?
– Ему что-то известно.
– Да что он может знать? С минуты на минуту вернутся шериф и Бруза со своими ребятами. Кроме нас с тобой, ни одна душа не знает, что я посылал людей в «Аконит».
– А как насчет Дела Гомера?
– Что Гомер? Ну был он здесь, ну прошипел несколько угроз, что с того? Бедняга так раскис от любви, что, по-видимому, заперся; в номере отеля и тоскует в одиночестве, а завтра сядет на поезд до Хелины. Он думает, что его зазноба со своим братом отправились именно туда.
– Не в «Аконит»?
– Черт возьми, откуда мне знать? Если Гомер помчался на ранчо, то сейчас он, наверное, уже труп. Бруза или сам убил его выстрелом в спину, или поручил эту работу кому-нибудь из своих ребят.
Форсайт открыл перед адвокатом дверь, явно торопясь его выпроводить. Но Ли замешкался на пороге.
– Почему в городе солдаты?
– Черт их знает, они и раньше заглядывали время от времени.
– Может, их кто-то вызвал?
– Кто? Определенно не я. А во всем городе только я знаю капитана форта и губернатора достаточно хорошо, чтобы о чем-то их просить. – Разговор изрядно надоел Форсайту, и он начинал сердиться. – Вот что я тебе скажу, Ли. Чтобы добиться успеха в жизни и получить то, что ты хочешь, сплошь и рядом приходится блефовать. Если вести себя так, будто ты в чем-то провинился, люди и в самом деле подумают, что ты в чем-то виновен. Напусти на себя уверенный вид, и тебя будут считать честным парнем и великим умником. Так что сотри с лица это виноватое выражение и убирайся отсюда.
Ли наконец ушел. Он поплелся в меблированные комнаты миссис Барлет.
– Немного погодя будет готов ужин, мистер Ли, – сообщила женщина, когда он вошел в холл.
– Я, пожалуй, лягу, что-то я неважно себя чувствую.
– Весьма сожалею. Но я вам оставлю что-нибудь – на случай если вы позже надумаете поесть.
Ли поднялся к себе в номер, снял пальто и галстук и улегся на кровать. Настроение у него было хуже некуда; чувство обреченности, не покидавшее его с тех пор как полковник послал людей на ранчо Леннинга, стало особенно острым. Адвокат лежал, уставившись в потолок. Он не знал, что происходило в это время на главной улице городка, который ему так не терпелось покинуть.
Солнце уже закончило свой путь по небосводу, но было еще не настолько темно, чтобы зажигать фонари, когда Бак въехал в город впереди фургона, запряженного упряжкой лошадей. Он появился с севера и теперь двигался по главной улице.
Над городом витали запахи несвежей пищи и отхожих мест. Проклятие, как же он ненавидит этот город! Баку сразу же захотелось поскорее закончить все дела и вырваться на просторы прерий, где можно дышать чистым воздухом. Он всегда чувствовал себя неуютно среди большого скопления людей.
Поначалу на фургон и всадника почти никто не обратил внимания. Но вскоре, словно ветер разнес по городу весть о его прибытии, обыватели стали выходить из магазинов и собираться на тротуаре, таращить глаза из окоп. Бак разглядел среди любопытных Диллона, потом заметил и Пабло, стоявшего недалеко от молодого техасца. Откуда-то из переулка выехал па коне Берии, он пристроился за фургоном.
