Викинг - Ланзони Фабио (лучшие книги онлайн txt) 📗
– Ну что же ты плачешь, дорогая? Да и дрожишь вся!
Рейна посмотрела на лисят, которые жадно сосали мать, затем перевела на мужа полные слез глаза:
– Как это прекрасно! Знаешь я сейчас поняла, что хочу иметь ребенка! И это меня пугает!
Виктор прижал ее к себе, поцеловал и ласково взъерошил ей волосы. В углу комнаты заскулил счастливый папаша. Виктор оглянулся на него и со смехом произнес:
– Думаю эту семью пора оставить в покое.
– Да, – прошептала Рейна нежно. – Нашей семье тоже пора уединиться.
Муж подхватил ее на руки и понес на кровать. Накрывшись одеялом и тесно прижавшись друг к другу, они с удивлением наблюдали, как лис наконец, покинул свой угол, приблизился к Фрейе и они начали дружно облизывать своих малышей. Наконец животные успокоились и заснули, прижавшись друг к другу. Это зрелище было так трогательно, что Рейна снова заплакала. И Виктор нежно губами, осушал ее щеки.
А потом они занимались любовью, эти два юных, сильных, прекрасных в своей первобытной страсти, создания. Сначала медленно, а затем все более страстно двигались они в волшебном любовном танце. Изнемогая от нежности, Рейна легла на мужа и, словно дикая птица, устремилась ввысь, и его тело, стало ее телом, а его руки стали ее сильными крыльями. Она не помнила как вновь оказалась на спине. Он ошеломил ее силой своей страсти, своей любви, и для нее исчезло все. Остались только его сияющие весенней синевой глаза, и его дыхание которое, словно нежный теплый ветер, уносил ее в страну вечной весны, вечной любви…
А потом Виктор обнял жену и шепотом спросил:
– Почему ты решила вернуться?
Он почувствовал, как Рейна напряглась, видимо страшась своего ответа, и тогда он попросил ее еще настойчивее.
– Нет, малышка, ответь сейчас, пока вновь не стало между нами какой-нибудь преграды! – Рейна помолчала, и он вновь повторил свой вопрос: – Так что же заставило тебя вернуться ко мне?
Тогда она, наконец, ответила:
– Твой сон.
– Сон?! Но ведь когда я тебе рассказал о нем сегодня утром…
– Я знаю, – перебила она. – Я была не права и жестока!.. Это не я говорила, говорили мой страх и моя гордость!
– Страх чего, Рейна? – Она всхлипнула. – Скажи мне, дорогая!
Когда она заговорила, голос ее дрожал и прерывался:
– Я боялась, что ты не хочешь считаться со мной! – Глубоко вздохнув, она пояснила: – Когда умерла моя мать, я поклялась на ее могиле, что ни один мужчина никогда не подчинит меня себе и сломает мою волю, так как это сделал Вольфгард с моей матерью!
Виктор напрягся всем своим телом.
– Неужели ты действительно, думала, что мне это нужно?! Что я хочу сломать твою волю!
– Ты говорил, что хочешь приручить меня! – возразила ему Рейна. – Ты хочешь заставить меня все делать по-твоему! Ты мне все запрещаешь! Мне нельзя убить негодяя, мне нельзя поехать на Луару…
– Уверяю тебя, я делал это все потому, что ты была не права! Но вовсе не со зла на тебя! Но мне совсем не нравится говорить тебе все время «нет»! Вот когда ты станешь поразумней, мы будем принимать решения вместе!
– Поразумнее? – изумленно повторила Рейна и нахмурилась. – Ну вот, теперь ты хочешь, чтобы я и думала как ты!
Он тихо засмеялся и чмокнул ее в щеку.
– А чего ты боишься, Рейна?
– Я так же как и ты боюсь, что твой сон не сбудется.
– Правда? – он снова поцеловал ее в глаза. Рейна вздрогнула от волнения и, наверное, от желания.
– Да! Особенно теперь, после того, как я увидела малышей Фрейи. Я хочу, чтобы у нас был ребенок! Твой ребенок, Виктор!
– О, дорогая…
Слова Виктора заглушили ее стон, так как он стремительно и внезапно овладел ею. Рейна с готовностью обвила ногами его поясницу и, ощущая, как тугой и упругий мужской член медленно входит и выходит из нее, прошептала:
– Расскажи мне снова о своем сне! Расскажи, пока ты любишь меня! Расскажи о нашем прекрасном сыне! Я хочу верить, что все сбудется! И еще расскажи мне о стране Будущего! Я люблю твои рассказы, муж мой!
Глядя прямо в ее глаза, Виктор всем сердцем чувствовал, что любит ее и хочет, чтоб и она сказала ему о своей любви. Но, возможно, сейчас достаточно и его любви. Пусть она хотя бы поверит ему.
– Я не уверен, – прошептал он глубоко проникая в нее. – Я не уверен, что смогу разговаривать сейчас.
– Тогда мы будем заниматься любовью медленно, – приподнимаясь навстречу мужу, проговорила Рейна. Однако, медленно не получалось, так как они оба так сильно желали друг друга, что очень быстро достигли высшего блаженства, наслаждения.
И только потом, Виктор стал ей рассказывать обо всем, о чем она просила: о своем сына и о стране Будущего, в которой он увидел ее впервые.
ТРИДЦАТЬ ОДИН
Все мысли Виктора были заняты Рейной. На следующее утро, совсем рано, он вывел Слейпнира, оседлал его и поскакал по равнине. Лошадиные копыта гулко стучали по мерзлой земле, и разбуженные этим стуком, перед Виктором поднимались стаи белых гусей, словно белоснежные облака.
В эту поездку конунг отправился, чтобы проветрить голову и подумать в одиночестве, как отвести угрозу нападения Вольфгарда. Несомненно, в течение ближайших недель, Вольфгард, уже построивший новый корабль предпримет набег на их земли. Кроме этого, Виктор не переставал думать о Рейне. Он вспоминал о том, с какой нежностью она отдавалась ему этой ночью, как она восторженно, взахлеб, слушала его рассказы о стране будущего, как она будила его ночью и уж совсем не по-детски ласкала и целовала его. Он снова и снова рассказывал ей о своем сне, прибавляя все разные подробности о мире, из которого он был послан сюда. Он поведал ей о ракетах, летающих к луне, о лодках, плавающих под водой, о зданиях, крыши которых уходят за облака. Она задавала ему тысячи вопросов. Казалось ее любопытство безгранично. Они не спали всю ночь. И все-таки Виктор чувствовал себя бодрым и свежим. Еще никогда он не любил так сильно женщину. Даже его чувство к Монике там, в будущем, бледнело по сравнению с чувством к Рейне. Он знал, что связан с нею и физически, и эмоционально, и духовно. А как она слушает его рассказы! Даже после того, как он всю ночь рассказывал ей свои истории, она проснулась сегодня утром и снова попросила его об этом.
Ах, если бы только удалось смягчить своих людей! Неужели ж они сами не понимают, как прекрасна жизнь?! Виктор глубоко задумался, опустив голову. Внезапно он вспомнил ту пиршественную ночь, когда он развлекал своих дружинников рассказами о собственном геройстве, о тех подвигах, которые он совершил, возвращаясь из Валгаллы. Помнится все воины были просто потрясены его анекдотами об испытаниях, которые ему, якобы, пришлось вынести. Неужели их не поразят еще больше рассказы о стране Будущего? Их волшебную силу Виктор уже проверил на Рейне. Виктор, вообще-то, опасался рассказывать своим воинам правду о себе, справедливо полагая, что его северные, дикие единоплеменники либо сочтут все это ложью, либо, что вероятнее, станут его бояться. Но теперь, когда лучше он узнал викингов, их образ жизни и верования, – все начало представляться ему в ином свете. Если вспомнить, как Рейна приняла его рассказы, то можно было надеяться, что его дружинники, менее развитые, но более подверженные влиянию языческой мифологии, поверят ему даже быстрее и охотнее. Может быть, ему все-таки стоит воспользоваться знаниями будущего, чтобы как-нибудь, через притчи, научить их жить в мире. Да, наверное, это неплохой вариант… Ему стоит только поблагодарить свою жену за то, что она и сама того не подозревая, подтолкнула его к такому ценному решению. В любви можно найти ответ на все вопросы.
Рейна сидела в сарае, где были заперты волки, и пыталась поговорить с ними по душам. Тор, Гери и Хати лежали вокруг нее и, положив тяжелые головы на передние лапы, печально посматривали на нее умными серыми глазами.
– Мой муж запер вас сюда, потому, что вы не умеете себя хорошо вести, – назидательно говорила им Рейна. – Конечно, вы может быть и не съели бы Фрейю и ее лисят. _ Волки в ответ шевельнули ушами. – Мне вас всех жалко, честно-честно! – горячо продолжала она. – Все-таки это был ваш дом. А тут появилась я, потом Фрейя, и вы наверное оскорблены и ужасно ревнуете?! Уж я-то знаю, каково вам сейчас! А только ваш хозяин, а мой муж – он ужасно упрямый! Ему хочется, чтобы все вокруг него жили в мире. И я боюсь, что он не успокоится, пока всех нас не укротит.
