Кречет. Книга I - Бенцони Жюльетта (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
Он посмотрел на индейца, все еще стоявшего перед ним на коленях, и не испытал ни малейшего желания мстить ему. Этот человек был совсем не похож на колдуна Хиакина, о котором Жиль не мог вспомнить без содрогания. У спасенного было крепкое туловище на двух необыкновенно коротких ногах и очень длинные руки, которые придавали ему сходство с обезьяной. Его лицо оживлялось парой маленьких, круглых, блестящих, словно черные жемчужины, глаз и весьма большим изогнутым носом. Подбородок почти отсутствовал, а белые длинные зубы, которые несколько выдавались из-под верхней губы, делали его похожим на кролика.
– Скажи ему, что он может идти, куда хочет, – заключил Жиль после осмотра. – Он свободен.
А мы должны догнать остальных, так что давайте искать этот проклятый паром.
Но индеец не хотел уходить. Нещадно коверкая английские слова, он высказал желание посвятить всего себя своему спасителю и защищать его своим телом в сражениях, которые наверняка ждут такого доблестного воина. Затем, вытащив из-за пояса нож, он полоснул себя по руке так, что несколько капель крови попали на молодого человека.
– Он говорит, что его кровь принадлежит тебе, – объяснил Тим, – и я начинаю верить в его искренность. Хочешь, он станет твоим слугой? Кроме того, мне кажется, что ты для него вроде якоря спасения.
Пока все искали унесенный половодьем паром, индеец рассказал, что с ним произошло. Он был знахарем в маленьком племени онондага и носил совершенно непроизносимое имя, которое означало «Бобр-нашедший-перо-орла». Как и сказал Тим, у колдуна действительно были неудачи в его профессии. Чтобы вылечить старуху мать своего вождя от мозговой лихорадки, он не придумал ничего лучше, как пробить дырку в голове несчастной женщины, чтобы злой дух мог свободно выйти наружу. Пациентка, естественно, скончалась. Но его обвинили не в смерти старухи, а в применении запрещенного метода лечения: индейцы не признавали хирургию. И, так как сразу после ухода матери вождя в царство мертвых, разлилась река, унеся половину вигвамов со всем содержимым, оставшиеся в живых индейцы решили, что У них плохой колдун, и просто бросили его в реку, тем самым лишив беднягу похорон, без которых душа мертвого воина не найдет покоя.
Главным образом из-за этого обстоятельства Жиль и заслужил безграничную благодарность человека, который, как настоящий индеец, не слишком боялся смерти.
– Ну ладно! – сдался Жиль. – Если генерал согласится, я оставлю его при себе… но с условием, что он никогда не будет пытаться меня лечить, если я буду болен или ранен.
Неудобопроизносимое имя бывшего знахаря он сократил и перекрестил индейца в Понго, отчего тот пришел в восторг. Понго сразу же показал себя очень полезным. Он был плохим знахарем, но среди воинов и охотников ему не было равных.
Он умел делать массу вещей, начиная с каноэ из коры деревьев и кончая шалашами, а также умел полностью использовать убитую дичь и находить съедобные коренья. Кроме того, несмотря на свои короткие ноги, он обладал необыкновенной силой, чрезвычайно быстро бегал и был очень ловок. Когда он не находил то, что ему было нужно, он просто-напросто крал, да так ловко, что заподозрить его было невозможно. И наконец, обоняние у него было тоньше, чем нюх самой лучшей ищейки.
– Брат лис и Понго на тропе – Понго победитель, – заявлял он с широкой улыбкой.
Постепенно Жиль привык к этой медного цвета бесшумной тени, которая была все равно что его собственная. Понго ел очень мало, всегда казался довольным своей участью и почти не говорил (Жиль потратил целых шесть месяцев, чтобы научиться объясняться с ним), но зато часто улыбался, показывая свои огромные передние зубы, которые в скором времени стали в армии не менее известны, чем плюмаж Лафайета.
До Виргинии шли долго. От Элк-Пойнта, где тщетно ждали маленькую эскадру шевалье Детуша, которому преградили путь все морские силы английского адмирала Арбетнота, вынудив повернуть обратно, им пришлось, обойдя Балтимору, подняться к Мэриленду – там Лафайет в который раз покорил женские сердца и уговорил дам заняться шитьем для армии и на благо родины. Затем они обогнули огромный Чесапикский залив, пересекли Потомак и наконец прибыли под сожженный Арнольдом Ричмонд.
Вся весна прошла в стычках, в страшной игре в прятки и кошки-мышки, где противники беспрестанно менялись ролями, превращаясь то в охотника, то в добычу, но никак не удавалось схватить предателя, который к тому же занял пост внезапно умершего генерала Филиппса и имел теперь внушительную личную охрану. Маленькая армия Лафайета без конца носилась по Виргинии, не имея практически никакой поддержки, так как генерал Грин сражался в Каролине с лордом Корнуоллисом, одним из лучших английских генералов.
В мае пришло тревожное известие: Корнуоллис разгромил армию Грина и собрался присоединиться к Арнольду. Он не скрывал своих намерений по отношению к Лафайету и его войску.
«Мальчишка от меня не уйдет», – с презрением заявлял он.
Его ждали с тревогой. Несмотря на весь свой оптимизм, Лафайет не строил никаких иллюзий и 22 мая писал шевалье де Ла Люзерну, послу Франции при Конгрессе:
«Мы пока живы, наш маленький корпус еще не встретился с нашим страшным врагом…»
Но он напрасно изводил себя. Приближение грозного противника воодушевляло его людей.
Рота, которой командовал лейтенант Гоэло, была встревожена: поговаривали, что Корнуоллис лишь пройдет мимо и пойдет укреплять Нью-Йорк, где Клинтон не мог обойтись без него в решающей битве…
– Он говорит, что мальчишка от него не уйдет, воображает, что смахнет нас с лица земли, точно пучок соломы, – заявлял Жиль, обращаясь к своим солдатам. – Стало быть, мы должны преградить ему путь и показать, на что мы способны.
Без Корнуоллиса Клинтон не сможет долго удерживать Нью-Йорка, когда нам на помощь придет подкрепление, обещанное нашим королем. Значит, нужно любой ценой помешать Корнуоллису войти в город…
И действительно, подкрепление должно было скоро прибыть. Маршал де Кастри поднажал на Верженна и Людовика XVI, и они в конце концов решили предоставить большую часть внушительного французского флота в распоряжение инсургентов. Адмирал де Баррас де Сен-Лоран достиг берегов Ньюфаундленда с несколькими судами и теперь крейсировал под Ньюпортом. Кроме того, на рассвете 22 марта в Бресте прогремела пушка в честь отплытия огромного флота под командованием адмирала де Грасса, который через Антильские острова держал путь к берегам Америки.
Быть может, скоро наступит конец войне, придет победа…
– Мы должны продержаться, продержаться любой ценой, даже если нам придется всем погибнуть, – эхом повторял за Лафайетом Жиль.
Задача была не из легких. Их было всего тысяча двести человек, если не считать маленьких отрядов солдат, действующих в строго ограниченных районах, которые были скорее партизанскими, но командирами этих отрядов были прославленные Самтер и Ли! К ним присоединился также отряд барона Штойбена. В общей сложности получалось не более полутора тысяч человек, но они сражались так, что англичане, которых было примерно десять тысяч, думали, будто их гораздо больше.
Благодаря Понго Жиль полностью овладел премудростями индейской войны. Он умел подкрасться к противнику, ничем не выдав своего присутствия. Затем он набрасывался на него, поражал смертоносным ударом и исчезал, оставляя безжизненное тело противника, который не успевал даже понять, что произошло. Одетый вместо красивого мундира, уже давно превратившегося в лохмотья, в сшитую индейцем одежду из оленьих шкур, которые, кстати, гораздо лучше защищали от москитов, он приобрел в этой смертельной игре славу непревзойденного воина и грозный облик. Тим часто бросал на друга задумчивые взгляды.
Однажды он сказал Жилю:
– Помнишь, как ты убил на берегу Саскуэханны птицу, из-за которой мы чуть не расстались со своими скальпами?
– Кречета? Конечно, помню, – пожав плечами, ответил Жиль; сердце его забилось быстрее.
– Так вот, мне кажется, что ты на него похож. Он нападает с неба, как молния, поражает и исчезает. Ты тоже нападаешь сверху, с деревьев, но это одно и то же.
