Царица Пальмиры - Смолл Бертрис (книги хорошего качества TXT) 📗
— Она уже поседела, когда я пришел к ней сегодня утром. Она не разговаривает, — тихо сказал он.
Царица повела подругу в свою спальню и усадила в кресло.
— Юлия, — позвала она, приподняв голову женщины и глядя ей в лицо, — Юлия, я знаю, ты слышишь меня. Антоний мертв, я ты горюешь. Когда умер Оденат, я тоже горевала, но у меня оставались дети, ради которых нужно было жить. А у тебя ведь тоже есть дети!
Внезапно глаза Юлии обрели сосредоточенное выражение.
— Мои дети уже взрослые, — сказала она. — Они не нуждаются во мне.
— Флавии ты очень нужна! — настаивала Зенобия. — Разве мать не была с тобой рядом, когда ты в первый раз забеременела. И Гаю ты тоже нужна. Он вовлечен в группу, возглавляемую моим младшим сыном Деми, который хочет продолжать борьбу против римлян. Одобрил бы это Антоний Порций? Ты знаешь, что не Одобрил бы! Отца нет в живых, но дети нуждаются в своей матери, Юлия. Ты не можешь оставить их. Если ты покончишь с собой, Флавия может выкинуть ребенка — будущее Пальмиры. Гая же, по всей вероятности, убьют, если он последует за моим сыном. И тогда семья Антония Порция исчезнет с лица Земли, и ты будешь виновата в том, что не приняла на себя ответственность, которую тебе оставил муж. Антоний Порций никогда за всю свою жизнь не уклонялся от выполнения своих обязанностей. Он понимал, в чем его долг, и так же должна поступать ты, Юлия.
— Ты — суровая женщина, Зенобия, — сказала Юлия. Ее голос дрожал. Она начала плакать.
— Никогда за всю свою жизнь он никому не причинял вреда! Почему же император приказал казнить его? Почему? Это несправедливо! — кричала Юлия, и Зенобия с радостью заметила, что на бледном лице ее подруги вновь проступают краски.
— Да, Юлия, это несправедливо, но это факт! Не позволяй же римлянам и дальше одерживать победы, подруга моя! Ты и твои дети должны жить, потому что, живя, вы сохраните память о великом человеке, сохраните его род.
Юлия, сдерживая рыдания, проговорила:
— Ты права, Зенобия! Будь ты проклята, — но ты права! Я могла бы с такой легкостью сдаться, но я не сдамся! Нет, не сдамся!
Она сделала глубокий вдох, а потом повернулась к своему сыну.
— Я запрещаю тебе иметь в дальнейшем какие-нибудь дела с царевичем Деметрием и его отрядом мятежников! Ты понял меня, Гай? Я потеряла твоего отца и чуть не умерла от страданий. Твоя смерть наверняка убьет меня! Ты отомстишь за своего отца, по после, мы найдем способ. Не нужно легкомысленно жертвовать своей жизнью! Я не допущу этого!
Мальчик покраснел и произнес протестующим тоном:
— Но как мы осуществим это? Теперь в нашей семье я — мужчина, и решение должен принимать я!
Однако это был слабый протест. Юлия тихо сказала:
— Тебе ведь только пятнадцать лет, сын мой. Согласно законам Пальмиры ты еще несовершеннолетний, и если ты пойдешь против моих желаний, я вынуждена действовать решительно.
Она протянула ему руку, и когда он взял ее, притянула его к себе.
— В том, что ты юн. Гай, нет ничего постыдного. Доверься мне.
Зенобия подошла к ним и встала рядом с мальчиком.
— Даже моему Деми не хватает рассудительности. Гай, а ведь в этом году ему исполнится восемнадцать лет! — сказала она. — То что вы сделали после казни членов совета, было великолепно! Это великая победа для вас всех! Ваш отряд уничтожил двадцать семь легионеров! И не только это. Вам удалось застать римлян врасплох!
— В самом деле?
Гай был удивлен и, как заметила Зенобия, польщен.
— Да, вы сделали это! — продолжала царица с улыбкой. — А теперь поступай так, как просит твоя мать! Ты был так погружен в собственное чувство утраты, что не подумал о матери и сестре. Если хочешь стать мужчиной, будь сильным, чтобы они могли опереться на тебя. Но как это возможно, если ты бегаешь за Деми и его глупыми друзьями?
Она сделала вид, будто бы выбор на самом деле за ним, и это была мудрая тактика. Гай ответил именно так, как она ожидала.
— Вы правы, тетя Зенобия, — сказал он. — Теперь на мне лежит великая ответственность как на самом старшем мужчине в семействе Порциев. Я не могу позволить себе подвергать опасности то, что перешло ко мне по наследству. Поэтому обещаю вам и маме, что не стану участвовать в деятельности Деми и его Пальмового Братства.
Юлия издала вздох облегчения и сказала:
— Хвала богам, что под твоей юношеской неудержимостью скрывается здравый смысл твоего отца!
Тут дверь спальни без всякого предупреждения распахнулась, и в комнату большими шагами вошел Аврелиан.
— Ты же в трауре, богиня, и вот я застаю тебя, развлекающей своих друзей, — стал он обвинять Зенобию.
Зенобия хотела возмутиться, но быстро овладела собой и кротко произнесла:
— Я действительно в трауре, цезарь. Я в трауре из-за убийства моего доброго друга и верного советника, Антония Порция. Я скорблю вместе с его женой Юлией, моей давней подругой. Я скорблю вместе с его единственным сыном, юным Гаем. Юлия — мать моей невестки. Мы опасаемся за здоровье юной царицы. Мы — всего лишь горюющие матери, цезарь.
— Думаю, ты плетешь интриги и замышляешь недоброе, богиня.
— Нет, цезарь. Наоборот, я предупреждаю это. Хотя вы говорите, что я уже больше не царица Пальмиры, я остаюсь ею и боюсь за свой народ.
— Город спокоен, — сказал он. — Пока, — предостерегла она и прибавила:
— я не давала вам позволения входить в мою спальню, цезарь.
— Снова напоминаю тебе, богиня, что ты — пленница. Я не нуждаюсь в твоем позволении.
Юлия в изумлении переводила взгляд с одного на другого. Ясно видно, что император не просто увлечен Зенобией, но влюблен в нее и с ревностью относится к близким ей людям. Однако Зенобия играла с ним как кошка с мышью. «Я боялась бы его!»— подумала потрясенная Юлия. Она протянула руки к сыну и привлекла его к себе.
— Ступай к Флавии, Юлия. И ты тоже. Гай. Ваш визит очень приободрит твою сестру, — с царственным видом приказала Зенобия.
Оба поднялись и, не сказав императору ни слова, быстро вышли из комнаты.
— Этот юнец связан с твоим младшим сыном? — спросил Аврелиан.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, — парировала Зенобия. — Я понятия не имею, имеет ли мой сын Деметрий какое-нибудь отношение к тем молодым людям, которые восстали против твоей власти.
— Не знаю, зачем ты пытаешься покрывать этого мальчишку, — сказал император. — Он не скрывает, кто он такой.
Аврелиан сунул руку в складки своей туники, вытащил оттуда маленький лист пергамента и передал его Зенобии.
— Эти листки появились сегодня в городе, — сухо сказал он.
Зенобия взяла предложенный ей листок пергамента и начала читать:
«Народ Пальмиры! Сражение с римским тираном не закончено! Они свергли нашу царицу, выслали нашего царя и убили членов совета десяти. Однако мы будем продолжать борьбу с ними! Присоединяйтесь к нам в нашем сопротивлении этим тиранам!
Царевич Деметрий и Пальмовое Братство»
— Кто угодно мог использовать его имя, чтобы завоевать побольше последователей, — сказала она с большей убежденностью, чем чувствовала на самом деле.
— Тогда где же он, богиня? Не секрет, что твой старший сын крупно поссорился с младшим в ночь накануне моего вступления в этот город. Царевич Деметрий в гневе покинул дворец. С той ночи он не появлялся на публике.
Аврелиан взял ее за плечи и посмотрел ей в лицо.
— Зенобия, я не смогу защитить мальчика, если он будет продолжать в том же духе. Вчерашнее я ему прощу. Я могу понять, что сделал твой сын и его друзья, но теперь они должны прекратить свое в высшей степени безрассудное восстание. Найди мальчика и урезонь его!
— Он не послушается, — сказала она.
— Ты уже виделась с ним? Она кивнула.
— Прошлой ночью. Но он предпочел стать мучеником. Он думает, что его отец пожелал бы видеть его таким.
Аврелиан улыбнулся печальном улыбкой.
— Твои сыновья во многом похожи на свою мать, — сказал он. — Они такие же упрямые, как ты, хотя по-разному. Попытайся уговорить его, богиня. Попытайся добраться до него прежде, чем он переступит черту, отделяющую проступок от преступления. Ты поняла меня, не правда ли?
