Пират и язычница - Хенли Вирджиния (список книг .TXT) 📗
– Возможно, – нанесла очередной удар Саммер, – но, боюсь, вы не тот джентльмен, ради которого я его надела.
Рурк потянулся к ее корсажу, и Саммер охнула, испугавшись, что он вздумает при всех ущипнуть ее за соски, но Рурк осторожно отлепил крохотную золотистую корону.
– К сожалению, мадам, вашими милостями, видимо, пользуется другой счастливец.
И, стиснув ее запястье, снова подвел к королю.
– Я не подбираю объедки с королевского стола.
Вложив ее руку в ладонь Карла, он повторил сказанные монархом несколько минут назад слова:
– Желаю вам хорошо провести время друг с другом.
И исчез в толпе, мечтая покорить первую же чаровницу, которая попадется у него на пути, чтобы потешить свою раненую гордость.
– Это нрав Хелфордов, ваше величество, – объяснила Саммер, краснея от стыда.
– Чертов сорвиголова! Едва не вызвал меня на дуэль. Уверен, что вы достойная пара, – хмыкнул Карл.
К сожалению, Рурк Хелфорд скоро обнаружил, что его вовсе не прельщает общество признанных красавиц. Женщины буквально висли у него на шее, и каждая была готова на все, лишь бы очутиться в его постели. Охотник превратился в добычу, а это поистине невыносимо для человека с властным, надменным характером.
И как ни тяжело было признать, в сравнении с лицом Саммер, изящным, словно камея, черты остальных казались грубыми и невыразительными; было в ней нечто неуловимое, ускользающее, что притягивало мужчин, как мух на мед, и заставляло хотеть большего, чем она могла дать. Поэтому Рурк скоро присоединился к компании джентльменов, ведущих беседы о войне и политике.
Нед Гайд широко улыбнулся, когда Рурк поблагодарил его за то, с каким искусством он вытянул из парламента два с половиной миллиона на военные расходы.
– Мы покрываем себя славой, когда топим вражеские корабли, но, говоря по правде, честь победы принадлежит вам, канцлер.
К ним приблизился Карл, и только безупречные манеры и сверхъестественные усилия воли помешали Рурку отвернуться.
– Нед, королева ищет тебя. Хочет лично поблагодарить за то, что перетянул парламент на нашу сторону.
Оставшись лицом к лицу со старым другом, монарх лукаво прошептал:
– Если бы взгляд имел силу убивать, я был бы уже трупом. Возможно, я глупец, что признаюсь в этом, но поверь, я не наставлял тебе рогов… пока. Кстати, почему Саммер назвалась девичьим именем? Что за вздор? Ты действительно расторг брак?
– Нет, она останется леди Хелфорд по своей воле или против, но навсегда, – сухо ответил Рурк.
– В таком случае предлагаю тебе поставить на ней тавро своего владения, – посоветовал король, – иначе другой сорвет спелую вишню, которой ты так домогаешься.
Следующий час Рурк исподтишка поглядывал на жену, с досадой отмечая, как вьются вокруг нее мужчины. Ее чары сразили Джека Гренвила, герцога Йорка, Гарри Киллигру и сэра Энтони Дина, великого кораблестроителя и почетного гостя короля. Брови Рурка угрожающе сошлись на переносице, когда Саммер приветствовала поцелуем сэра Джорджа Дигби, графа Бристола. Ему было около пятидесяти, но выглядел граф гораздо моложе и мог считаться настоящим красавцем. Саммер не отвергала его ухаживаний и даже позволила ему взять себя под руку и повести в комнату, где шла карточная игра. Граф вдовел почти год, и пока еще ни одной женщине не удалось поймать его в свои сети. Если Саммер уже вообразила себя графиней, Рурк в два счета развеет это заблуждение и разобьет всякие мечты о будущем величии!
Лорд Хелфорд, мрачный, как ночь, последовал за своевольной женушкой, но не успел подойти ближе, как до него донесся звонкий голосок:
– Я бы не прочь выпить клери. Так давно не была при дворе, что ни разу не пробовала, какой он на вкус, хотя, если верить тете, сейчас все только его и пьют.
Очевидно, она имела в виду чертовски крепкую смесь бренди, сахара, цветов шалфея и серой амбры – довольно сильного афродизиака. Неудивительно, что Дигби едва ли не бегом отправился выполнять ее просьбу!
Окончательно выведенный из себя, Рурк встал за спиной жены:
– Я провожу вас домой, мадам.
Саммер круто развернулась и, надменно прищурившись, протянула:
– Мне очень жаль, но я только что доверила эту почетную обязанность графу Бристолу.
Она намеренно подчеркнула титул Дигби, чтобы позлить мужа.
– Вы поедете со мной, и немедленно. Мне давно пора увидеть своего сына.
Саммер оцепенела от неожиданности, хорошо зная, что никто и ничто не помешает Рурку осуществить задуманное.
– Но не могу же я обидеть Джорджа! – слабо запротестовала она.
– Я сам поговорю с ним, – решительно бросил Рурк и, завидев красавца графа, бесцеремонно отобрал у него стакан с клери и залпом осушил. – Благодарю, Джордж. Саммер сейчас нельзя пить бренди: она кормит ребенка.
Саммер съежилась от стыда. Джордж Дигби залился краской. Рурк Хелфорд по-волчьи ощерил зубы.
– Прошу простить нас, Джордж, мы уходим. Пора домой.
Этот подлец нарочно портит ей вечер!
– Мы не можем уйти раньше королевы, – прошипела она, обжигая мужа негодующим взглядом. Но Рурк стиснул ее локоть и почти поволок из карточной комнаты в галерею.
– Никто не заметит нас в такой давке.
Однако он ошибся. Мужчины завидовали ему, а женщины – ей, поскольку со стороны казалось, что оба не могут дождаться той минуты, когда очутятся в постели.
Саммер прекрасно представляла, что последует потом. То же, что происходит каждый раз, когда они оказываются наедине. Ей хотелось наброситься на него и расцарапать нагло усмехавшуюся физиономию. Но за последнее время она стала куда мудрее и попыталась уладить дело миром, применив обходную тактику.
– Ру, – сладким голоском пропела она, – почему бы тебе не навестить нас завтра? По-моему, будить спящего малыша просто жестоко!
– У меня и без того репутация бессердечного эгоиста, – бесстрастно заметил он.
– И не только! – взорвалась Саммер, позабыв все благие намерения. – Ты чванливая, неуживчивая, гнусная, похотливая свинья!
– Похотливая? – отозвался он. – Да я близко не подходил к тебе вот уже почти три месяца!
В воздухе словно повисли недоговоренные слова «до сегодняшней ночи», и Саммер, по-настоящему испугавшись, принялась лихорадочно обдумывать план отступления. Если поспеть домой раньше Рурка, она может приказать миссис Бишоп не отходить ни на шаг.
– Я поеду в своей карете! – заявила она.
– Боюсь, это невозможно. Я отпустил твоего кучера.
Глаза Саммер бешено полыхнули.
– Как ты посмел распоряжаться им без моего ведома? – взорвалась она, топнув ножкой. Но Рурк насмешливо приподнял брови:
– Видишь ли, по-моему, я имею полное право отдавать приказы человеку, которому плачу жалованье.
Саммер отшатнулась. Безжалостные слова эхом отдавались в голове:
«Плачу жалованье… плачу жалованье…»
Не хватало еще оказаться с ним в карете! Слишком он дерзок и горяч, чтобы довериться ему даже на короткое время!
Рурк окликнул возницу и распахнул перед ней дверцу экипажа. Саммер, однако, не двигалась с места. С губ едва не слетела роковая фраза: «Я никуда не поеду, потому что опасаюсь остаться с тобой наедине!»
– Ты, кажется, опасаешься остаться со мной наедине? – издевательски-вежливо осведомился Рурк, словно прочитав ее мысли.
– Опасаюсь? Да ты, должно быть, окончательно рехнулся! Меня ничем не запугать. Я не страшусь ни зверя, ни человека!
– По-моему, ты еще не окончательно решила, кто я – первое или второе, – усмехнулся Рурк.
Саммер, отказавшись от его помощи, самостоятельно забралась в экипаж и, неестественно выпрямив спину, уставилась в противоположное окошко. Рурк устроился рядом, и, почувствовав прикосновение его бедра, Саммер попыталась отодвинуться, но обнаружилось, что он беспардонно уселся на ее юбку, так что она казалась себе наколотой на булавку бабочкой. Оставалось лишь злиться на себя за безволие и слабость. Как она могла позволить ему распоряжаться ею, словно вещью?
