Воздушные замки - Лэнгтон Джоанна (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Вчера я смеялась, сегодня плачу, завтра буду дуться на Гертруду. Салли, я хочу влюбиться до самозабвения, влюбиться так, чтобы думать только о предмете своей любви!
Конечно, тебе меня не понять, вокруг тебя целый мир, а я живу на острове. Ты счастливая, и уже познала любовь.
Целую тебя, моя сестричка!
Всегда думаю о тебе и молюсь за тебя, твоя Присцилла».
Карстен после визита на гостеприимный остров не сделал ошибки, не стал никому рассказывать о своеобразных нравах, царящих на Хирке. Нужно быть наивным дураком, подумал молодой человек, чтобы обрести врага в лице могущественного промышленника и предпринимателя. Пусть тайна останется тайной, а новый знакомый сделается союзником.
Чем черт не шутит, вдруг придется покупать у Харальда плавучие краны?
Но когда и где он видел на острове Присциллу? Ведь дочери хозяина не место было среди веселых девушек, окружавших Харальда и Карстена во время замечательного ужина. Не увидеть единственной дочери миллиардера, которую тот удочерил давным-давно, было довольно странно.
А впрочем, ничего странного. Или она полная дура, или просто дурнушка, да еще манерная дурнушка, занимающаяся самовнушением. Мол, я самая-самая! Красивее меня нет никого! Вы не смотрите на меня, потому что боитесь моего рокового взгляда!… Карстен даже рассмеялся своим рассуждениям, и отец строго взглянул на него. Тема разговора, как-никак, самая серьезная! Не до смеха!
– Я освежу твою память, – промолвил отец, и положил на дубовый стол цветную фотографию.
Карстен вытянул шею, потом подошел ближе, в конце концов взял снимок в руки и внимательно рассмотрел. Изображенный на нем профиль женщины не был достаточно четким, но Карстен без труда вспомнил оригинал.
– Не может быть, чтобы это была дочь Люксхольма! – воскликнул с удивлением он. – Помнится мне, девушка вела себя отнюдь не как дочь миллиардера, а выглядела, как домоправительница, и только. В самом начале ужина Харальд Люксхольм щелкнул пальцами, она появилась. Дальше он говорил с ней, как с прислугой. Она отвечала кратко и по делу. Харальд сказал мне, что его дочь тиха и скромна… Теперь я ему верю. Бесцветна и похожа на мышку, это точно. Мне пяти минут хватило, чтобы раскусить ее…
Карстен постарался вспомнить все досконально. Да, девушка появилась в столовой по приказу Люксхольма. У нее были тонкие черты лица, ярко-зеленые глаза и совершенно не характерные для северной женщины темно-каштановые с бронзовым отливом волосы. Прямая противоположность рыжим и белокурым красавицам, наполнявшим дом Харальда. Разговаривала она негромко, глаз ни на кого не поднимала. Ушла и больше не возвращалась.
Зачем она приходила? Приносила вино? Просила разрешение распорядиться, чтобы в спальне гостя развели огонь в камине?
Карстен специально и не разглядывал эту, как он тогда понял, служанку. Но тем не менее почему-то запомнил ее. Видимо, нереальность происходящего помогла ему запечатлеть в памяти внешность этой девушки.
Скромность и бесхитростность присутствовали в ее облике, но было и еще нечто, говорящее о какой-то тайне. Да и появилась она на каких-нибудь пять минут.
– Я думаю, Присцилла никогда не покидала пределы острова. Харальд Люксхольм не приветствовал путешествия подобного рода, – проговорил Андерс.
В его голосе послышалось уважение к человеку, который умудрился ни разу не отпустить ни жену, ни дочь заграницу – ни за покупками, ни к друзьям.
Что хорошего в том, что его собственный сын успел набедокурить в Париже и Берлине, в Цюрихе и Женеве? Скандальная хроника была полна неприятными деталями шумных визитов Карстена в эти города.
Друзья сочувствовали Трольстингену-отцу, враги злорадствовали. Молодости не прощают, если она растрачивает свой пыл на совершенно идиотские занятия. Зачем, спрашивается, надо было сыну драться с профессиональными боксерами?
– Когда-нибудь, ближе к старости, мне нетрудно будет признать необходимость браков по расчету, – произнес с усмешкой Карстен. Увидела бы его кривую ухмылку в этот момент Присцилла! – Но сейчас у меня нет ни малейшего желания связывать свою судьбу с дочерью Харальда. Мне нужна жена, наделенная хоть какой-нибудь индивидуальностью.
– Придет время, и индивидуальность появится, – сухо сказал отец. Ему не хотелось выпячивать свою заинтересованность в данном браке, в котором, безусловно, на первый план выходила финансовая сторона. И от досады он перешел в атаку: – Что ты критикуешь девушку, с которой почти не знаком, которую видел лишь мельком. Ты лучше оглянись на себя. Сам-то ты, что можешь предложить ей, кроме денег? Что в тебе вообще святого?
– В каком смысле? – проворчал Карстен.
– В том самом, что ты попусту транжиришь время и силы, связываясь с сомнительными женщинами, просиживая ночи напролет в барах и ресторанах. Запомни, сынок, если не имеешь сердца, чтобы отдать его любимому человеку, то только охотницы за приключениями и будут искать брака с тобой. То есть тебя окружат дуры, которым будут нужны только твои банковские счета! И мои в том числе… Твоя репутация уже привела к тому, что большинство наших друзей никогда не отдадут своих дочерей за тебя.
– А я, между прочим, еще никогда не выставлял свою кандидатуру в мужья, пусть спят спокойно, – разозлился Карстен. – Кстати, не считаешь ли ты Харальда своим другом?
– Не считаю… Для этого я недостаточно богат.
Андерс Трольстинген тяжело вздохнул. Надо же, столь редкая и выгодная перспектива объединения финансовых и промышленных империй зависела от легкомысленного поведения такого вот лоботряса! Да и не только об экономической стороне этого союза думал он.
Как рассказать сыну о тоске родителей по нормальной жизни их чада, о стремлении иметь внуков, а также о желании видеть своего отпрыска солидным мужчиной. И если этому может способствовать женитьба на девушке, которая хороша собой и рано или поздно унаследует отцовские миллиарды, то, что в этом странного, почему такому повороту судьбы надо противиться?
– Короче, мой сын, слушай внимательно. Харальд будет неудовлетворен простым отказом. Он уже сейчас хочет встретиться с тобой и обговорить все детали своего предложения. Повторяю, что в этом нет ничего плохого. А с Присцилой Люксхольм ты мог бы поговорить о яхтах. Она давным-давно сдала экзамен на яхтенного рулевого первого класса, и равных ей нет на всем западном побережье.
Карстен вскинул на отца напряженный взгляд своих стальных глаз, в которых полыхнули холодные молнии. Конечно, нет ничего удивительного и необычного в том, что престарелый и больной человек хочет пристроить свою невзрачную дочь.
Для этого все средства хороши. Что ему стоит сказать, мол, девушка может летать на метле или же нести золотые яйца… Яхтсменка, бред какой! Куда убедительнее прозвучало бы его заверение, что дочь выращивает орхидеи для королевского дворца, или вышила крестиком подушку величиной с Главную площадь.
– Плохого в этом ничего нет, ты прав, отец. Но и хорошего тоже. Окончим этот бесполезный разговор, прошу тебя!
Черепахи отпрянули от стекла, принялись вновь водить свои бесконечные хороводы среди серебристых потоков воздушных пузырей. Андерс Трольстинген с гримасой боли на лице уселся в глубокое кожаное кресло, положил на стол свои руки.
Жгуты жил, набрякшие вены, узловатые пальцы. Ногти указательного и безымянного пальца на правой руке желтые от табака…
Совсем старик, подумал Карстен, обошел стол и, приблизившись к отцу, поцеловал его в затылок. Затем тихо произнес:
– Я ценю твою заботу, но не всегда могу поступать так, как ты мне предлагаешь. А разговор с Харальдом я продолжу сам, ты согласен? Отдавая дань вежливости, узнаю при первой же возможности, когда его дочь сдавала экзамены по парусному спорту и каковы ее успехи.
Андерс Трольстинген сжал кулаки и ударил по столешнице.
– Вот это другой разговор, сынок! Но в таком случае не тяни, отправляйся немедленно. И не ударь лицом в грязь! Понадобится, бери моего пилота и мой вертолет, Харальд с нетерпением ждет тебя. Впрочем, и его вертолет в твоем распоряжении, он звонил мне утром и просил, чтобы ты наведался на Хиркенхольм как можно скорее!
