Ниоле: Обнаженная натура - Белякова Людмила Игоревна (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
А Ниоле? Вот ею он хочет завладеть целиком. Что-то говорило ему, что заполучить ее в качестве обнаженной натурщицы будет даже сложнее, чем распластать по синтетическому тигру. Там-то хоть удовольствие было обоюдным… Но почему бы и ей не получать удовольствие, позируя своему любовнику?
Сергей обнаружил, что он уже встал, привел себя в порядок, только что галстук не завязал. Надо было проглядеть вчерашние фото. Не только же совращением деловых партнеров он вчера занимался…
Фотографии девочек получились хоть и стандартные, но вполне отвечающие рекламным целям. Ниоле в свете камина была едва узнаваема, света, конечно, не хватало, но настроение в этих снимках было этакое мрачновато-обреченное.
«Ей понравится. Вот и еще один шажочек к тому, чтобы приучить ее к мысли, что раздеться перед моей камерой ей все-таки придется».
Сергей открыл знакомый файл и стал искать, за что бы ухватиться на следующей сессии.
«Художественная нагота более терпима обществом, нежели нагота реальная. Скульптуры обнаженных персонажей открыто демонстрируются в тех местах, где ходить голышом не разрешается. Однако обычно они все-таки прикрыты минимумом одежды. Последнее было редкостью в европейском искусстве примерно до второй половины 1800-х годов. До этого любое произведение, изображающее обнаженную женщину, обычно называлось «Венера» или именем другой, наугад выбранной античной богини, дабы оправдать наготу».
«Ах вот что, гражданки!.. — злорадно ухмыльнулся Сергей. — Все вы не отказались бы попозировать голышом, похвалиться своей красотой и сохранить ее для последующих поколений… Просто ваше так называемое «целомудрие» и «порядочность» не дают вам сделать это прямо и открыто. Вам оправдание подавай! Я-де просто изображаю Венеру! Ох, Ниоле, что ты за бомбу своим подругам подкладываешь, а?! И ты сама… В виде королевы-девственницы ты сниматься готова, а ради себя а-ля натурель — как? Слабо теоретикам практический класс показать?!»
Сергей пробежал глазами по исследованию чуть дальше.
«Наряд уже сошел на нет…
И тут некстати гаснет свет.
К шестидесятым годам XIX века канкан стал казаться пресным. Публике требовались новые впечатления, и она их получила. Театр-варьете предлагает спектакли, в которых постепенное раздевание стало частью действия. К примеру, героиня возвращается вечером домой и, естественно, снимает одежду, готовясь лечь спать. Свет гас в самый неподходящий момент… Не для героини — для публики.
Потом разоблачение актрисы делается самоценным, и все действие крутится вокруг него, подготавливая зрителя к тому, что он вот-вот увидит нечто пикантное. Представление подобного рода со смаком описано в романе Золя «Нана». Там героиня, изображая Венеру в пьесе на мифологический сюжет, предстает перед взволнованной аудиторией прикрытая лишь прозрачной вуалью».
«Вот тут-то ты и попадешься, поэтесса…»
Сергей набрал номер офиса Ниоле. Ему ответили, что директор занята.
— Передайте, что Сергей подъедет в течение часа.
В помещение фирмы он входил осторожно, думая, как встретится глазами с той, кого накануне опоил и соблазнил. Но двери кабинета были закрыты. Он расположился в холле и стал ждать. Минут через десять дверь приоткрылась, Сергей услышал голосок Ниоле, говорившей что-то вроде «да-да, сделаем…». Потом из кабинета вышли какие-то люди, за ними мелькнула рыжая головка.
— Госпожа директор, могу я рассчитывать на ваше внимание? — поднялся Сергей с кресла.
— Да-да, сейчас я вас приму, — поспешно ответила она, мазнула по его лицу взглядом и отвела глаза.
Она проводила клиентов и сказала ему, так же не глядя:
— Проходите, пожалуйста.
— Значит, примешь меня? — плотоядно произнес Сергей, прикрывая за собой дверь.
Он поймал Ниоле, что было нетрудно в небольшой комнате, и прижал к себе.
— Ой, не надо, — тихо запротестовала она, но после недолгого сопротивления позволила себя обнять.
— Это почему ж не надо?.. Чай, не чужие… Ты почту не смотрела?
Они сели. Она за свой стол, он напротив, как посетитель.
— Не успела. Сейчас взгляну.
— Эти ребята, мебельщики, не уехали?
— Уехали.
— А мебель чего не забрали?
— Потом я сама заберу. Я ее купила у них. Не захотели тратиться на обратный транспорт. Пусть пока постоит, ладно?
Он кивнул. Ниоле пощелкала «мышкой», ища что-то в файлах.
— Нашла… Хорошо, да. А я где здесь?
— А тебя там нет.
Фотографии Ниоле были у него с собой на дискете.
— Не получилось? — огорченно выпятила она губку.
И тут Сергею пришла в голову чуть запоздалая, но гениальная мысль.
— Да, чернота ужасная! — стал сокрушаться он. — Что-то можно различить, но я даже не стал пересылать. Ну, хоть чуть больше света!.. Давай переснимем, а? Тем более что Гамбс этот пока у меня.
— Это имитация Вудсворда.
— То, что нужно… Хочешь — завтра же суббота, — я Лешика вызову? Он тебе прическу сделает шикарную. Платье у тебя вечернее найдется?
— Я не знаю, — отвернулась она.
Сергей одним махом пересел на диванчик рядом с креслом и снял с «мышки» руку Ниоле. На экране перед ней была одна из девушек в интерьере.
— Смотри, как здорово. Ты б не хуже смотрелась… У тебя редкий тип. Не упрямься, бельчонок! Давай переснимем?
Он поднес ее руку к губам.
— Ну ладно… Леше я с удовольствием попозирую.
— Хоть Леше — раз я для тебя ничего не значу.
— Ну зачем ты так…
Она, наконец, открыто и с нескрываемой нежностью посмотрела ему в глаза.
— Я тут кое-что тебе припасла.
— По случаю?
— День рождения же праздновали.
«День рождения у меня удался!»
Она открыла ящик стола и достала небольшой пакет. Это был парфюмерный набор от известного дизайнера.
— Желаю тебе приобрести такое же громкое имя.
Сергей привстал, чтобы поцеловать Ниоле в щеку.
— Ты знаешь, что художник не преуспеет без музы.
Они помолчали, просто глядя друг на друга.
— А… — осторожно начал Сергей, — что у тебя сегодня вечером?
«А вдруг получится?!»
— Ой, — махнула она рукой, — в семь подъедут клиенты. Так что я допоздна. А ты?
— Да и у меня на компьютере работы навалом… Материал-то подкапливается.
— Значит, до завтра.
Она подставила ему губы, но он не стал баловать ее особо страстным поцелуем — просто чмокнул, почти по-родственному.
…Леша обещал быть часа в три. За окнами был первый весенний, но редкостно противный дождь. Временами он переходил в мокрый снег, и тяжелые снежины летели как пули, и от них хотелось спрятаться в блиндаже.
— Ух ты и натопил, брателло, — сказал Леша, вваливаясь в студию.
— Разве? А я и не заметил.
Они сидели и пили чай, когда заблямкал домофон.
— На улице рецидив зимы, — сказала Ниоле, входя и складывая зонтик.
— Да, но когда я утром выходил, — говорил Сергей, помогая Ниоле снять куртку, — у меня такое злорадное чувство было — ух!.. Погода-то ноябрьская, но все равно март, март, март!
— Чего орешь, как мартовский кот? — спросил Леша, появляясь в прихожей. — Привет, Ниоле.
— А я и есть мартовский, только не кот. И о котах при мне не надо! Ниоле, забыл спросить, а когда у тебя день рождения?
— В июле.
— Ракушка, что ли?.. Давай иди причесывайся, а я тут повоюю один.
Сергею пришлось давать почти полный свет, потому что быстро стемнело.
— Ну и чего? — спросил он у взъерошенного Леши.
— Мадам переодеваются к выходу, — ответил он глубокомысленно.
Ниоле явилась в светло-голубом атласном платье на тонких бретельках. Ее волосы были уложены в трехэтажную прическу, похожую на закрученную морскую раковину. На веках поблескивали голубые тени в тон платью, губы, перламутрово-оранжевые, повторяли цвет волос.
«Немного вульгарно, но для рекламного фото в самый раз», — подумал Сергей и сказал:
— А-ля потряс пирамидон. Прическа на сколько рассчитана?
