Десять сладких свиданий - Колтер Кара (книга регистрации TXT) 📗
Пора ей познать собственную силу.
Самое долгое и жаркое лето в Шугар-Мейпл-Гроув подходило к концу, и Софи купила новый купальник: цельный, черный, скромный.
Молодая женщина дрожала от страха, в полном одиночестве подойдя к краю утеса Гроза Жизни.
— У меня дар влипать в неприятности, — напомнила она себе.
Софи заметила, что у запруды собираются люди. Несколько человек прикрыли ладонями глаза от солнца.
«Прыгай!» — приказала она себе, ее мускулы напряглись, но страх не позволил сдвинуться с места. Софи медлила. Теперь на нее глазели уже все. Солнце светило ей в спину.
Если она сейчас же что-нибудь не сделает, то простоит здесь всю ночь и снова станет всеобщим посмешищем. Придется вызывать спасателей.
А вдруг Брэнд узнает о том, что она струсила?
Нет! Разве сможет она жить, чувствуя себя трусихой?
«Прыгай!» — вновь приказала она себе. Казалось, послышался чей-то голос: «Софи, ведь я знаю, какая ты на самом деле». Кто это: Брэнд, ее отец, ее мать, мать Брэнда? Кто бы это ни был, страх испарился, и Софи прошептала:
— Клянусь честью.
А затем она уверенно шагнула с утеса. Полет был кратким. Вода показалась Софи твердой, как бетон. Ногами она коснулась дна очень глубокой запруды.
Софи вынырнула, взбудоражив водную гладь. Зрители аплодировали и одобрительно гудели. Молодая женщина рассмеялась.
Когда пошла четвертая неделя, Софи купила мотоцикл.
Она нашла время между занятиями альпинизмом и самообороной, чтобы кататься на нем. Инструктор по самообороне пригласил Софи на свидание. Так же поступил и инструктор по альпинизму. Польщенная женщина ответила отказом обоим.
Как только она убедила себя в том, что забыла о Брэнде Шеридане на веки вечные, ей доставили картину.
Картина не понравилась ей так сильно, как в первый раз. Она уже не являлась приглашением провести тихий прекрасный летний денек, рыбача в компании того, кто тебе дорог. Теперь от пейзажа веяло безвыходностью. Где-то бурлила жизнь, а лодка и пруд замерли в ожидании людей, которые никогда не придут. Софи отправила картину в кладовку, чтобы не видеть ее.
А потом пришли письма. К картине не прилагалось даже записки, а письма сопровождало короткое письмецо: «Извини, я случайно взял их с собой. Они принадлежат тебе».
Как и в случае с картиной, Софи хотелось отделаться от переживаний, которые возникали, когда Брэнд выходил с ней на связь. Она едва не переправила письма Битси.
Но что-то ее остановило.
Брэнд подчеркнул, что письма принадлежат не Историческому обществу, а ей.
Она положила их в сумку и той же ночью, устроившись в кровати, принялась за чтение. Письма походили на роман. Было уже поздно, когда Софи развернула последнее письмо.
Заканчивая читать его, она всхлипывала.
Неужели Синклер не вернулся домой и не женился на Саре? Неужели это последнее письмо — конец их отношений?
Что Софи хорошо удавалось, так это копаться в истории. К концу следующего рабочего дня она выяснила ужасающую правду.
Просматривая старые микрофильмы, Софи обнаружила объявление, опубликованное в городской газете и датированное январем 1947 года, о помолвке Сары Сорлингтон и Майкла Смита. Затем она нашла заметку об их свадьбе, которая состоялась в июне того же года.
Софи едва могла прочитать сквозь слезы: «На невесте было шелковое платье цвета слоновой кости, в руках она несла букет незабудок».
Не-забуд-ки. Эти цветы были того же цвета, что и глаза Сары. Или она «не забыла» своего прежнего жениха, хотя вышла замуж за другого?
Софи расплакалась сильнее, когда обнаружила некролог Синклера Хорснелла. Она горевала о мужчине, скончавшемся за несколько лет до ее рождения. Он умер в одиночестве, в доме ветеранов войны. Синклер так и не женился. У него были братья, сестры, племянники и племянницы, а собственных детей не было.
Софи думала, что справилась со своим гневом. Но, узнав о том, что Синклер умер в одиночестве, она отправилась в магазинчик рядом с Историческим обществом и купила упаковку дешевых тарелок.
В ту ночь в подвале Исторического общества Софи Хольцхайм швыряла тарелку за тарелкой в стену. Даже после того, как она переколотила все тарелки, ее ярость не уменьшилась. Софи злилась на Синклера за его тупость и упрямство, но гораздо сильнее ее злила Сара.
Какой эгоистичной, глупой девицей надо быть, чтобы не увидеть в посланиях отчаяние одинокого молодого солдата, потерявшего смысл жизни!
Бедняга утратил веру в себя. Где была эта Сара? Почему она не разыскала Синклера и не помогла ему найти дорогу, которая приведет их обоих домой?
И вот, сидя посреди груды осколков, Софи внезапно поняла, зачем Брэнд прислал ей эти письма.
Не потому, что они являлись собственностью Исторического общества. Брэнд Шеридан жил в одиночестве и совершал поступки, отдаляющие его от тех, кого он любит.
Брэнд вел себя как Синклер Хорснелл, не веря в то, что кто-нибудь вспомнит, каков он на самом деле. Как и Синклер, Брэнд не хотел рассуждать логически и искать дорогу домой.
Неожиданно до Софи дошло, для чего она отправилась на курсы по самообороне, занялась альпинизмом, прыгнула с утеса и купила мотоцикл.
Она стала женщиной, которая не побоится быть с Брэндом, даже если для того, чтобы вернуть его, придется отправиться в ад.
Софи верила, что именно любовь станет своеобразной картой, которая укажет им обоим верный путь.
Молодая женщина снова услышала голос, который звучал, когда она стояла на утесе: «Софи, ведь я знаю, какая ты на самом деле».
Он не принадлежал ни Брэнду, ни папе, ни маме, ни матери Брэнда.
То был голос ее души. И он точно знал, какова Софи на самом деле и что она должна делать.
Брэнд ужасно устал и был огорчен. В ходе спасательной операции два заложника погибли.
Поднимаясь по лестнице к своей квартире, он замер. Его жилище было освещено. Неужели он так торопился, что забыл выключить свет? Возможно, но маловероятно.
Подойдя ближе, он услышал музыку.
У него зашевелились волосы на затылке. Однако он быстро успокоился. Вряд ли это какой-то злодей. Сомнительно, что его узнали по снимкам, сделанным во время операции в отеле снующими повсюду фоторепортерами, и убийца ждет, включив свет и наслаждаясь музыкой.
И все же он поднялся по ступеням осторожно и стал искать ключ за верхним наличником двери. Ключа не оказалось. Дверь была приоткрыта. Встав сбоку, Брэнд вытянул голову и заглянул внутрь.
Вся его маленькая квартирка, за исключением ванной комнаты, отлично просматривалась. Прямо у двери стоял чемодан.
Затем он увидел на кухне Софи Хольцхайм.
Софи великолепно выглядела в белой блузке, облегающих джинсах и сандалиях. Похоже, она подстригла волосы: не коротко, но стильно. Они были глянцевыми и ухоженными, зовущими к прикосновениям. Он начал изнывать от желания только от одного вида Софи.
До него доносился запах шоколадного печенья.
Никогда еще Брэнд не был так счастлив от встречи. Как будто внутри у него была коробочка, ждущая срока, и теперь она стремительно открылась. Из этой коробочки выплыло солнце. Казалось, вся жизнь Брэнда осветилась. Та часть его души, которую он старался сохранять ледяной ради своего блага и блага Софи, таяла, как лед весной на пруду Гловер.
Брэнд вошел в квартиру. Софи повернулась и посмотрела на него.
Она сделала макияж, отчего ее скулы стали высокими, губы чувственными, а глаза потрясающими.
Неужели он так хорошо ее разглядел, потому что она находится на его территории, а не в знакомой обстановке Шугар-Мейпл-Гроув?
Или потому, что Софи превратилась в женщину, которую Брэнд провожал взглядом в тот вечер, когда они расстались? Софи была абсолютно уверена в себе и наслаждалась своим самообладанием.
Ее улыбка могла затмить солнце.
— Какого черта? — грубо заговорил он и скрестил руки на груди.
— Привет, Брэнд. Я тоже рада тебя видеть.
