Любовь на Утином острове - Лесли Марианна (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Дженифер нельзя было назвать красавицей по классическим канонам красоты, в ее лице, казалось бы, не было ничего особенного. Но никому и в голову бы не пришло счесть ее дурнушкой. В ней было столько яркости, жизни и энергии, что она напоминала живительный источник, к которому тянуло приникнуть и пить – пить из него не отрываясь. Не тонкие, но и не слишком полные губы, небольшой носик с маленькой горбинкой, чудные ореховые глаза, обрамленные густыми черными ресницами, может чуть широковатые скулы – все это вместе делало ее лицо если не экзотическим, то по меньшей мере ярким. Лицо, на котором отражались и невинность, и дерзость, и вспыльчивость, и неуемная гордость. Алан был достаточно опытным человеком, чтобы понять, что под маской гордости, дерзости и вспыльчивости скрывается пылкая, темпераментная женщина, которая была бы подарком для любого мужчины. Но только не для него. Желания завоевать эту дерзкую малышку у него не было.
Он посмотрел на нее и напомнил себе, что она дочь Джейка Морриса, а он, Джейк, тертый калач. Не исключено, что яблоко от яблони недалеко упало. Но вот энергии в ней хоть отбавляй. А она ей точно понадобится, чтобы возродить к жизни эти руины. И не было никаких сомнений, что она в состоянии постоять за себя, чему Алан почему-то был несказанно рад, ведь вокруг не было никого, кто мог бы сделать это.
– Итак, какое у вас ко мне дело, мистер…
– Маклей, – сказал он, понимая, что тянуть больше нельзя. – Алан Маклей. Я друг вашего отца.
Она даже не вздрогнула. Даже дыхание не сбилось. Но что-то при упоминании об отце вспыхнуло в ее ореховых глазах – удивление, боль, может злость.
Дженни оттолкнулась от водокачки и пошла к установленной возле берега лебедке, к которой была прикреплена лодка. Она отвязала веревку и стала тянуть ее, пытаясь вытащить лодку из воды.
Алан закатил глаза к небу. Ну и упрямица! Однако встал и прихрамывая направился к ней, чтобы помочь. Он решительно забрал веревку из ее рук. Руки у Дженни, как и вся она, были маленькими, но сильными. Когда они случайно соприкоснулись, она отдернула руку, будто обожглась. Он и сам ощутил нечто вроде слабого электрического разряда, но не стал задумываться над этой странностью.
Повисло напряженное молчание. Дженни позволила Алану натягивать веревку через блок, а сама тем временем закрепила лодку футах в двух над водой. Пока они работали сообща, он не мог не оценить ее сноровку и экономичность движений, быстроту и уверенность. А еще ему нравились очертания ее бедер под шортами.
Алан окинул взглядом лодку и покачал головой.
– Ну и посудина, – проговорил он, чтобы прервать затянувшееся молчание и разрушить некие магические чары, которые окутывали его рядом с этой девушкой. Неужели во всем виновато первозданное очарование окружающей природы?
Она показала неровную выбоину на днище лодки.
– В этом озере полно скал. То и дело на них налетаешь. Тут уж ничего не поделаешь. – Дженни повернулась и подошла к небольшому деревянному строению, которое было, насколько Алан понял, лодочным сараем и местом для хранения инструментов. Впрочем, напомнил он себе, все это ему совсем неинтересно. Важнее был тот факт, что Дженни, похоже, желает говорить о том, что привело его сюда, не больше, чем он.
Черт, может, плюнуть да и уйти той же дорогой, что притопал сюда?! Но проделать такой неблизкий путь и не довести дело до конца по меньшей мере глупо.
– Послушайте, Дженни, – начал он, жалея, что у него нет волшебной палочки или на худой конец крыльев, чтобы оказаться сейчас подальше отсюда. – Мне тоже нелегко об этом говорить, поверьте.
Дженни развернула садовый брандспойт и щелкнула выключателем старого электрического насоса, который начал шумно качать воду из озера.
– Может, тогда и не стоит?
Осторожно переставляя поврежденную ногу, он подошел и стал смотреть, как она моет пристань.
– К сожалению, это необходимо. Ваш отец очень болен. Он в больнице в Чикаго.
Молчание длилось так долго, что Алан заподозрил, что она его просто не расслышала. Но в конце концов она с явным усилием проговорила:
– Боюсь, вы только зря потеряли время, мистер Маклей. У меня нет отца. Мой отец давно умер.
Избегая смотреть ему в глаза, Дженни прошла мимо него к лодочному сараю, отключила насос и начала сматывать шланг.
– Но разве вы не дочь Джейка Морриса?
Было заметно, как напряглись ее худые плечи. Она тяжело вздохнула.
– Ну и что с того? Когда мне было двенадцать лет, моя мать умерла, и вскоре после этого отец тоже решил умереть: утопил себя в алкоголе.
Алан знал эту историю. Он слышал ее от Джейка, слышал много раз, когда тот хотел излить ему душу и посетовать на судьбу. Он горько раскаивался в содеянном, но прошлое не вернешь и не изменишь.
Избегая смотреть в глаза дочери Джейка, чтобы не увидеть таящуюся там боль, Алан устремил свой взгляд на озеро. Он не собирался слишком сильно во всем этом увязать. Он хотел просто выполнить поручение Джейка, а потом спокойно уйти.
Но он уже понял, что не сумеет вот так легко и просто оставить ее. По крайней мере, не сразу. И только не под взглядом этих удивительных глаз, которые безмолвно вопрошали его о смысле так глупо растраченной жизни Джейка.
– Он часто говорит о вас, Дженни.
Боль в ее глазах сменилась гневом.
– Неужели? В таком случае, может, он заодно поведал и о том, как спихнул меня на тетку, сказав ей, что скоро заберет меня? А я ей на фиг не нужна была. Не рассказывал ли он случайно и про то, как растратил все имевшиеся средства, довел до упадка этот пансион, позволив ему превратиться в кучу развалин? И единственное, что мне о нем постоянно напоминает, так это нескончаемая череда кредиторов. – Дженни неожиданно замолчала, очевидно сообразив, что сказала слишком много. Зажмурив глаза, чтобы сдержать предательские слезы, она стиснула зубы и чертыхнулась про себя. Потом взяла себя в руки и проговорила, стараясь не смотреть на него: – Не стоило ему присылать вас сюда.
Если бы она действительно вычеркнула отца из своей жизни, подумал Алан, вряд ли сейчас так сильно разволновалась бы. Поняв это, он решил не останавливаться.
– Джейк не посылал меня сюда. Я сам напросился. Думал, может, вы захотите поехать и встретиться с ним.
Однако упрямство, написанное на ее лице, ясно говорило, что даже если она и хочет увидеться с отцом, то ни за что не признается в этом. Надев на себя равнодушно-презрительную маску, она пожала плечами, всем своим видом давая понять, что это было его ошибкой.
Да, ну и болван же он, если думал, что из этой затеи что-нибудь выйдет. Впрочем, винить некого, кроме самого себя. Злясь на себя за глупую идею приехать сюда, в этот медвежий угол, разыскать ее, и все только для того, чтобы услышать ее решительное «нет», Алан сделал последнюю попытку:
– Для вас не имеет значения, что это ваш отец, что, возможно, он нуждается в вас?
Боль, которую причинила ей эта фраза, была почти осязаемой. Он не собирался так глубоко задеть ее чувства, просто хотел привлечь ее внимание, как-то расшевелить. Кажется, ему это удалось.
Наступило долгое и напряженное молчание. Когда она заговорила, голос ее срывался, потому что она всеми силами пыталась скрыть переполнявшие ее эмоции.
– А разве для него имело значение, что в нем нуждается пятнадцатилетняя дочь, еще совсем ребенок? Впрочем, не важно. Как я уже сказала, мистер Маклей, для меня мой отец умер.
Если бы он заметил хоть какую-то слабинку в ее обороне, он бы продолжил наступление. Ее упрямство и гордость злили его, но он принял ее решение, лишь пожав плечами.
– Очень жаль, что тебя, малышка, никто не научил прощать, – сказал он.
Дженни побледнела, потом прикрыла глаза. Она обхватила себя руками, отвернулась и устремила взгляд на позолоченную лучами заходящего солнца озерную гладь.
– До свидания, мистер Маклей. Всего хорошего.
Он некоторое время смотрел на ее напряженную спину, затем проговорил:
