Тебе все можно (СИ) - "Чертова Кукла" (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
- Тебе же было хорошо со мной, так?
Сначала мне хотелось отомстить, сделать ему так же больно, как минимум, рассказав жене о похождениях ее ненаглядного, но увидев в соцсетях снимок дочери, безумной похожей на своего отца, я закрыла страницу, удалила номера и решила больше никогда о нем не вспоминать.
Я закрыла глаза, надавив на веки пальцами, словно пытаясь таким образом остановить слезы. Следом некстати накатили воспоминания об отце, и тут уже я не смогла сдержать рыданий.
После расставания с Сергеем я вернулась домой, ощущая себя девяностолетней старухой, развалиной. Ночами моталась по квартире, страдая бессонницей, а потом лежала в кровати, встречая осенние рассветы. На работе я и так была не самой общительной личностью, но дома обычно все выглядело по-другому. Мы вели с отцом и братом откровенные беседы, и если бы все продолжалось так и дальше, я бы раньше заметила изменения, проявившиеся во внешности и поведении отца. Лицо его стало серее, он перестал есть дома, и, как выяснилось позже, на работе тоже. Когда силы совсем покинули его, и папа упал на работе в обморок, скорая помощь увезла в раз постаревшего мужчину в КДЦ, откуда спустя пару дней мы узнали страшный диагноз: рак желудка, четвертая стадия, метастазы. Я не могла поверить, что ничего нельзя изменить, что все те деньги, которые отец зарабатывал, будучи председателем совета правления директоров банка и имея там акции... все это было бесполезно. Не зря говорят: здоровье не купишь.
Мы с Игорем искали клиники в Германии и Корее, но ответы пришли уже после того, как отца не стало. Десять дней он пролежал в больнице, мы с братом не отходили от него. Вечером, словно чувствуя, что это наш последний разговор, отец взял меня за ладонь и начал говорить. Я слушала его, торопливо стирая бегущие по щекам слезы, и пытаясь запомнить каждое слово. Он наставлял меня, просил приглядывать за братом, а главное - не встречаться с мудаками. Тут я рассмеялась, шмыгая носом, и поклялась, что жизнь свою свяжу только с тем, кто понравится ему.
Отец вымученно улыбнулся и сказал:
- Я попрошу приглядывать за вами, чтобы не натворили дел.
- Кого? - удивилась я, но тут вошла медсестра с обезболивающим уколом, и беседа сама собой прекратилась. Поцеловал папу в щеку, я вышла в коридор, а утром нам позвонили из больницы и сказали, что его не стало.
Вспоминать те дни было безумно больно, поэтому разговор о том, что отец не оставил нас без присмотра, совершенно вылетел из головы. Теперь же, вспомнив эту фразу, мне оставалось надеяться, что этот человек (или люди) сможет найти и вызволить меня из плена.
Когда Собачья Морда в третий раз появилась передо мной, я тихо попросила:
- Дай мне воды, я очень хочу пить.
Он молчал минуту, по привычке слепя фонарем и скрываясь за обратной стороной света, после чего развернулся и ушел. Я удивленно вцепилась в прутья решетки, до боли вглядываясь во тьму. Его не было долго, и постепенно вся надежда на то, что я смогу утолить жажду, исчезала. Горько усмехнувшись, я плюхнулась на ящик, натягивая платье как можно сильнее на ноги.
"Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас ", - мелькнуло в голове, и я в этот момент всерьез задумалась, а не обломать ли мне ему весь кайф и сдохнуть прямо здесь. Вот будет неожиданность...
Мои мысли прервало повторное появление маньяка. Что - то было в его правой руке, что-то, похожее на тарелку. Я подалась вперед, но, все еще оставаясь на безопасном расстоянии, так, чтобы он не смог схватить меня, просунув руку через прутья.
Поняв, наконец, что он несет, я перевела на него недоверчивый взгляд и спросила шепотом:
- Что это?
- Вода, - ответил он мне и положил собачью миску, до краев наполненную жидкостью, к себе под ноги.
Вся ирония заключалась в том, что я не могла затащить посуду в клетку, не наклонив ее и тем самым не расплескав содержимое. Оставалось только либо черпать воду ладонью, либо по-собачьи лакать, стоя на четвереньках, потому что иного не позволяла длина оков.
Зажмурившись и стиснув зубы, я сцепила кулаки, чувствуя, как наполняюсь гневом.
- ПЕЙ! – вдруг заорал он, ударяя чем-то по прутьям решетки и пиная в мою сторону миску.
От грохота и его громогласного рева все закружилось, замелькало перед глазами, и я бросилась вперед, крича ему в ответ:
- Я не животное! Понятно тебе? Я – не собака! Ненавижу тебя, ты, чокнутый ублюдок! Сам пей из своей собачьей миски, ты же носишь на голове эту уродскую маску, чертов пес!
Я кричала и кричала ему, чувствуя, что приходит облегчение, а страх отступает на второй план. Никому не позволено издеваться надо мной, никому - и точка.
Все это время похититель не издавал и звука, и когда я, выдохнувшись, села на край ящика, он протянул мне через решетку бутылку минералки.
- Теперь я вижу, что ты хочешь жить, - произнес маньяк и ушел, а я, не веря собственным ушам, открыла бутылку и, понюхав содержимое, жадно осушила половину.
Не помню, что мне снилось, но пробуждение было резким: я вскрикнула и села, ударившись локтем об злополучный ящик. На то, чтобы вспомнить последние события, ушло пару мгновений, еще одно – чтобы понять: весь подвал был залит красным светом.
Лампа, закрученная над дверью, окрашивала в тревожный цвет пространство. На большом, старом кресле, когда-то бывшем одним из показателей богатства во времена союза, сидел мой похититель. На нем все так же была собачья голова, рубашка в клетку с длинными рукавами, джинсы, кроссовки. К креслу он прислонил топорик для разделки мяса, при виде которого у меня пересохло во рту. Я с трудом отвела от него взгляд и заметила, что с потолка свисают цепи, на стене слева виднелось зеркало, справа – непонятные надписи, больше похожие на неровные полоски, в спешке нанесенной не кисточкой, а пальцем.
- Доброе утро, Стася, - произнес похититель, и я вздрогнула. Этим именем меня называл только отец, и теперь, услышать его впервые за два месяца было неожиданно и больно.
- Не называй меня так, - ровным голосом произнесла я, игнорируя его приветствие. – Что было в бутылке?
- Вода, - пожал он плечами, повернув морду в мою сторону.
- А еще?
- Обезболивающее и снотворное.
Наличие снотворного объясняло тот факт, что я почти сразу уснула, едва успев закрыть крышкой бутылку, которой, к слову, теперь не было.
- Чего ты хочешь? – после вчерашней выходки я словно вернулась к своему прежнему состоянию, осмелев и решив бороться до конца. Не помню, что мне снилось, но боевой настрой был при мне, чего я уже давно не чувствовала.
- Куда интереснее, чего хочешь ты, - произнес маньяк, заставляя злиться.
- Я уже сказала: я хочу жить, хочу выбраться отсюда.
Легко поднявшись с кресла, мужчина сократил расстояние между нами и застыл напротив, склонив голову на бок.
- Какая мерзкая морда, - не выдержав, произнесла я. Она и вправду была отвратительной: кожаная вставка в центре, мех по краям, разинутая пасть с острыми клыками. Это даже не пес, а волк, оборотень.
- У тебя есть час. Если ты сумеешь, то выберешься за это время из подвала.
- Что?... Постой! А если не сумею? – судорожно сглотнув, уточнила я, не веря ему.
- Останешься здесь навсегда, - с этими словами он развернулся и пошел прочь, к лестнице, а я вцепилась в прутья и закричала вслед:
- Погоди! Я выберусь из подвала, а что дальше? Что меня там ждет?
- Хороший вопрос, - казалось, он улыбался, говоря это. – Ты узнаешь, если выберешься. Время пошло.
За ним закрылась дверь, и над выходом загорелись часы, показывающие, сколько осталось из отведенного мне часа. Я покачала головой, зажав рот трясущейся рукой. Общение с ним пугало, но еще страшнее было то, что происходит сейчас. Как я выберусь отсюда? Он что, издевается? Я рыскала взглядом по подвалу и только тут обратила внимание, что цепи здесь свисали не просто так. На них были закреплены маленькие и большие ключи, несколько десятков, и один из них вполне мог оказаться тем, который откроет замок на кандалах. Но как?! Как я дотянусь до них? В отчаянье я застонала, резко плюхнувшись на край ящика и не рассчитала. Ящик опрокинулся, и я полетела вниз вместе с ним, больно ударившись макушкой об пол. Во рту сразу почувствовался металлический привкус крови, от которого затошнило. С трудом приняв вертикальное положение, я со злостью швырнула деревянную конструкцию в сторону. Время уходило, а я ничего не могла сделать, и эта беспомощность была невыносимой, до такой степени, что хотелось заорать во все горло. В отчаянье стукнув кулаком по полу, я ойкнула, напоровшись на что-то острое. Я тут же плюхнулась на четвереньки, позабыв о боли, и стала сметать ладонями мусор с пола. Мои старания оказались вознаграждены: под соломой прятался тонкий железный прут, заканчивавшийся изогнутым кверху крюком. Я не могла поверить собственному счастью, хотя точно помнила: вчера его здесь не было. Подойдя к решетке, вытянула руку, но из-за цепей на ноге, мне не хватало жалких сантиметров, чтобы дотянуться до ключей.
