Проделки близнецов - Босуэлл Барбара (библиотека электронных книг .txt) 📗
Только бы пережить церемонию бракосочетания.
Глава десятая
Минтиры всех возрастов с бурным ликованием поздравляли себя с тем, что наспех подготовленное бракосочетание «прошло без сучка, без задоринки». Почти все принимали участие в подготовке мероприятия и поисках таких неотъемлемых атрибутов свадебной церемонии, как органист, цветы для алтаря, букет невесты для Кейлы и даже многоярусный торт, – и все это всего за двадцать четыре часа. После церемонии бракосочетания, состоялся праздничный прием в «Таверне Минтиров», которая должна была быть временно закрыта для публики, до тех пор, пока не уедут молодожены.
Кейла, в кремовом костюме и ярко-синей блузке Кристины, была очень довольна энтузиазмом Минтиров, поскольку это освобождало ее от необходимости что-либо делать, кроме как улыбаться и кивать во время шумного празднования. Кто-то снабдил ее тарелкой со снедью со стола, накрытого «а-ля фуршет», на котором предлагались традиционные в западной Пенсильвании блюда для свадебного пира, представляющие разнообразие национальных кухонь: пайероги, ригатони, куриные ножки, наструганный окорок, груды картофельного салата и бесчисленные блюда с домашней выпечкой. Кейла делала вид, что ест, бесцельно тыча вилкой в тарелку. Подобно многим невестам в день своей свадьбы, она слишком волновалась, чтобы есть.
Однако, в отличие от большинства невест, она выходила замуж за мужчину, с которым у нее не было ни одного свидания. Они пропустили такие традиционные элементы из ритуала ухаживания, как первый телефонный звонок и первое свидание, и перешли прямо к бракосочетанию и приближающимся родительским обязанностям.
Большую часть празднества Мэт оставался рядом с ней, и время от времени Кейла пристально смотрена него, ослепительно мужественного в своем темно-синем костюме и белой рубашке, пытаясь свыкнуться с фактом, что он ее муж. Это казалось нереальным, хотя простое золотое обручальное колечко на среднем пальце левой руки свидетельствовало о ее новом статусе замужней женщины. Да, Минтиры даже предложили ей и Мэту одинаковые обручальные кольца.
К девяти часам семейные пары с маленькими детьми начали расходиться, и отец Мэта и его брат Марк шутливо объявили, что прием закончен и что сейчас откроют вход для посетителей.
Группа постоянных клиентов устремилась в бар, и им тут же было предложено выпить по случаю праздника за счет заведения. Пока завсегдатаи, каждого из которых Мэт знал по имени, сердечно поздравляли его, Кейла ускользнула в дамскую комнату. Кристина вместе с ней протиснулась в крохотную, размером со стенной шкаф, комнатку, прежде чем Кейла успела запереть дверь.
– У тебя усталый вид, – напрямик заявила Кристина, в то время как Кейла вяло пыталась стереть отпечатки губной помады, разукрасившие ее щеки, – следы многочисленных поцелуев многочисленных родственников.
– Чувствую себя контуженной. – Кейла бросила взгляд на свое новехонькое, сияющее обручальное колечко, вспоминая тот момент, когда Мэт надел его ей на палец. Легкая дрожь пробежала у нее вдоль позвоночника, когда она вспомнила его напряженный горящий взгляд. – Похоже, я все же вышла замуж за политика, несмотря на нашу заповедь никогда не связываться ни с одним из них.
– Это была глупая, оторванная от жизни заповедь, – сказала Кристина. – Такая же глупая и оторванная от жизни, как уверенность Мэта, что все политические консультанты – подлые, низкие обманщики. Вы два единственных в своем роде человека, которые не соответствуют шаблону.
– Сказано с присущим лоббистам тактом и точностью.
– Кейла, пожалуйста, постарайся понять. – Кристина взяла обе руки Кейлы в свои и крепко держала их. – Я не хотела, чтобы ты совершила ту же ошибку, которую совершили мы с Бондом два года назад. Я боялась настолько доверять ему и себе, чтобы связать себя обязательствами, и я прогнала его. Я чувствовала, что ты собираешься так же поступить с Мэтом, и поэтому я вмешалась. Я провела два самых отвратительных года в своей жизни, раскаиваясь в том, что порвала с Бойдом, прежде чем, в конце концов признала свою ошибку. Но, раз должен родиться ребенок, ты не можешь позволить себе ждать годы. Я должна была действовать. Мы должны были действовать!
Кейла возобновила попытки подправить свой макияж. Она пыталась сердиться на Кристину, но не могла. Она сама несет ответственность за свои поступки, и перекладывать вину на сестру нечестно.
Глаза близнецов встретились в зеркале, и Кейла криво улыбнулась.
– Раз уж ты помогала организовать бракосочетание, я предоставляю тебе право позвонить Пенни и все ей рассказать. Я не в состоянии слушать ее стоны по поводу того, что не добилась подписания брачного контракта с жесткими условиями до церемонии бракосочетания.
Глаза Кристины весело заискрились.
– Я скажу ей, что она будет бабушкой. Я прямо слышу, как она поправляет меня: «Приемной бабушкой». И обычный припев: «Я всего на несколько лет старше вас, девочки. Этого явно недостаточно, чтобы читать вам материнские нравоучения».
– И, конечно, недостаточно, чтобы быть бабушкой. – Кейла невольно улыбнулась. – Пенни вообще не стареет. Скоро она будет моложе нас.
– Да, на мать Мэта она совсем не похожа, – заметила Кристина. – И на других женщин с которыми я сегодня познакомилась здесь. Все Минтиры не похожи на наших родственников, Кейла. Если бы в этой семье какие-то дети осиротели, здесь нашлась бы уйма людей, готовых взять их. – Ее глаза встретились с глазами Кейлы в зеркале. – Твой ребенок, Кейла, будет защищен. Это то, чего у нас никогда не было.
– Я знаю, – тихо сказала Кейла. – Наверное этим частично объясняется, почему я… согласилась пройти через это.
– А частично тем, что ты считаешь Мэта парнем что надо, неотразимым и сексуально очень привлекательным, и влюбилась в него, даже если ты этого еще и не осознала, – прямо сказала Кристина.
Кейла изогнула брови.
– Когда это ты сделалась неисправимым романтиком?
– В тот вечер, когда я прибыла в Филадельфию и Бойд обнял меня и сказал, что мы никогда больше не расстанемся. В тот же вечер, когда ты встретила Мэта Минтира. Это была волшебная ночь для нас обеих, Кейла.
– Все, что произошло с тех пор, было результатом той единственной ночи, – шутливо пробормотала Кейла. Пожалуй, эта ночь определила всю ее жизнь.
А сегодня была другая, ее первая брачная ночь. Кейла испытывала нечто большее, чем легкая тревога, когда они с Мэтом покидали таверну, осыпаемые пригоршнями риса под доброжелательные возгласы провожающих. Она сидела рядом с ним на переднем сиденье его машины, испытывая неловкость и робость.
Было значительно легче разговаривать с ним, когда она злилась на него. Тогда ей не нужно было думать над тем, что сказать ему! Когда она перестала чувствовать эту всепоглощающую ярость и возмущение? – спрашивала она себя. Возможно, когда осознала, что сама сделала свой выбор, приняв решение выйти за него замуж. Она перестала считать себя жертвой манипуляций. Для нее было важно чувствовать, что она сама вершит свою судьбу; она могла бы справиться с чем угодно, пока верила в это. Кейла сдержанно улыбнулась от этого внезапного озарения.
Мэт украдкой бросил на нее взгляд. Он наблюдал за ней весь день, оценивая ее реакцию и поведение, начиная с тех самых первых минут абсолютного шока, когда она осознала, что сегодняшний день должен стать днем их свадьбы, и до настоящего момента, когда они наконец-то были одни, а церемония и его семья остались позади.
У них ни разу не было возможности поговорить наедине после того эпизода в бывшей его комнате, когда она в бешенстве накинулась на него. Он признался себе, что специально позаботился об этом.
Но вот сейчас они уже женаты, а он, как ни странно, не знает, что сказать своей собственной жене. Он откашлялся.
– Почему ты улыбаешься? – не слишком удачно спросил он, чересчур неудачно, и едва не застонал из-за собственной неловкости. Делая новую попытку, он приклеил себе на лицо, как он надеялся, дружелюбную, располагающую улыбку и спросил: – Не хочешь поделиться, что за шутка тебя рассмешила?
