Ребенок от подонка (СИ) - Гауф Юлия (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT, FB2) 📗

Дедушка уехал, зато приехала Алина Ярославовна, которой Камиль пошел открывать дверь.

И явилась она в компании Максима.

— Здравствуй, Камиль. Соня, – кивнула она, вручила мне очередной рулет и коробку конфет, а затем пошла в ванную, мыть руки.

Я, как обычно, поставила греться чайник, хотя знала – чай они пить не станут.

Мы поладили, но отношения до сих пор натянутые. Однако, я верю, что все сгладится. Пусть, мы не станем семьей, друзьями, не сблизимся по-настоящему, но и врагами, играющими в дружелюбие, быть перестанем.

— Марик не спит? – спросила она, выйдя из ванной, куда направился Максим.

— Нет, они с Лёвой в манеже. Можете проходить, сейчас я заберу Лёву, и общайтесь с Мариком, – сказала, но была остановлена.

— Я просто посижу рядом, пусть играют. Лёва – хороший мальчик. Или ты разрешишь мне прогуляться с внуком на улице?

Я опустила глаза, услышала, как Камиль вдохнул воздух – сейчас он выскажется.

Но я ведь сама должна.

— Пока не разрешу, простите, – решилась я. — Слишком рано, вы должны понимать. Мало времени прошло после всех этих событий. Чуть позже вы сможете забирать Марка на прогулки, я обещаю.

— Хорошо, – с неудовольствием ответила она.

И вошла в гостиную вместе с Максимом.

А мы с Камом остались на кухне.

— Бесят, – закатил Камиль глаза. — Но ты молодец, Сонь, что отпор даешь.

— У тебя научилась.

— Если бы ты у меня научилась, ты бы давно всех трехэтажными конструкциями посылала, – хохотнул он.

— Может, когда-нибудь, научусь. Стоит? – подмигнула я ему.

— Пожалуй, нет. Из нас двоих я буду злым, а ты оставайся такой, – он поманил меня к себе, и я влезла Камилю на колени.

Оставайся такой.

Ромашкой.

Так меня прозвала Алина Ярославовна. Думает, что это оскорбительно, показывает мою слабость, но нет. Меня это не оскорбляет. Я всегда восхищалась чужой силой духа, но себя-то не переделаешь. Переломить себя можно, а переделать – в это я не верю.

Мы сидели с Камилем, переплетя пальцы. Прислушивались к воркованию из гостиной. Я всегда даю им время наедине с Мариком. Иногда забираю Лёву, иногда оставляю – к сыну и Алина Ярославовна, и Максим относятся хорошо.

Но скоро нужно будет забрать Лёву из манежика, чтобы они только втроем побыли.

— Боже! – услышала я испуганный вскрик из гостиной, и вскочила с коленей Камиля.

Мы понеслись в гостиную. На полу сидела Алина Ярославовна, и придерживала Лёву, чуть согнув его в спине. Малыш не плакал, молчал. А Марик сидел в манеже, и хлопал глазами.

— Что? – ахнула я, подбегая к ним, и падая рядом на колени.

— Твой Лёва… он… – руки Алины Ярославовны дрожали, когда она передавала мне Лёву. — Он вдруг начал воздух хватать, задыхаться. Я такое видела уже… сейчас посмотри, нормально все, или нет? Я испугалась, что задохнется!

Алина Ярославовна и правда выглядит здорово напуганной, аж руки трясутся. И в глазах непролитые слезы. А Максим недоволен.

Я уже осматриваю Лёву, как и Камиль, опустившийся на пол рядом с нами.

Все же хорошо? Щечки розовенькие, дышит, даже не плачет. Но в сердце уже страх.

— В больницу, – решил Камиль. — Едем вместе. А вам, наверное, пора, – обратился он к Максиму. — Завтра приходите, хорошо?

— Мы можем посидеть с Мариком, пока вы в больнице, – вскочила Алина Ярославовна с пола. — Не потащите же вы ребенка в рассадник болезней! Езжайте спокойно, пусть Лёву осмотрят. А мы пока присмотрим за Марком.

Мы все находимся в машине Камиля.

Я, с Лёвой, Алина Ярославовна с Максимом и Мариком.

Вглядываюсь в лицо сынишки, и чертова тревога нарастает. Малыш безмятежен, розовощек, он не плачет и не капризничает. Лёва почти никогда не барагозит, не то, что Марик.

Это ведь должно меня успокаивать? Отнюдь. Мне страшнее еще сильнее.

Лёва слишком тихий, я только раз слышала его хныканье. Плачем дети выражают то, что им что-то не нравится, что им плохо. Но на Лёвин плач слишком долгое время не обращали никакого внимания, и он перестал.

Может, потому он сейчас молчит? А на самом деле ему плохо, он мучается…

— Сонь, не трясись, скоро доедем, – хмуро произнес Камиль.

— Все хорошо.

— Не все хорошо, но ты не трясись.

— И правда, Соня, – голос Алины Ярославовны прозвучал сердито, — сейчас покажете мальчика врачам, и все станет ясно. А нас могли бы и дома оставить, как я предлагала.

Это уже камень в огород Камиля.

Пока я одевала Лёву, он просто сказал, что ребенка с ними не оставит, и если они хотят помочь, то могут поехать с нами. Зря, наверное. Детям без надобности и правда лучше не бывать в больницах, в которых инфекции и прочая зараза.

— Все, – Алина Ярославовна остановилась на втором этаже, — мы здесь подождем, если вы не против. Народа нет, никакие кашляющие и чихающие не шляются поблизости, и Марка не заразят.

— Нет, – Камиль кивнул на лестницу на третий этаж, — пошли дальше.

— У Марка иммунитет пока слабый. Хотите его таскать по всей больнице, чтобы мальчик заразился, и окончательно разболелся? – прошипела Алина Ярославовна. — Я троих вырастила, знаю, что детям нужно. Идите уже, а мы здесь подождем!

Камиль набычился, но я потянула его за свитер. Нельзя терять время, мало ли, вдруг Лёва сейчас начнет задыхаться… Боже, как же страшно!

— Кам, идем. Пусть и правда здесь нас подождут.

Парень мрачно кивнул, и пошел за мной.

— Я договорился, нас примут без очереди.

Я, прикусив губу, быстро шла, почти бежала за Камилем. Он стукнул в дверь один раз, обозначая наше присутствие, а затем вошел. Навстречу нам поднялся худой мужчина лет сорока пяти-пятидесяти.

— Добрый день. Дмитрий Олегович, – представился он, — Ну, показывайте пациента. И рассказывайте, что случилось.

— Он задыхался, еще совсем недавно, – начала я, и сама стала жадно хватать воздух ртом от волнения, — Пока ехали к вам, все в порядке было, но…

Я рассказывала, пока Дмитрий Олегович осматривал сына, слушал его легкие, и меня в холодный пот бросало. Очень живо в воспоминаниях то, что с Мариком случилось.

Страшно это, когда дети болеют. Лучше самой заболеть, лучше пусть мне будет плохо, но не малышам. Они ведь хрупкие, крохотные, за что им-то?!

В первый раз я пережила, во второй смогу ли справиться?! Даже с помощью Камиля, который ни на шаг не отходит?!

— Все хорошо, – заключил врач. — С вашим малышом все замечательно. Здоровый, крепкий ребенок.

— Но он задыхался!

— Вероятно, чихнул. Покажите, как именно он задыхался, – Дмитрий Олегович взглянул на меня поверх очков.

— Мне сказали, что он хватал воздух ртом, дышать не могу.

Врач взглянул на Камиля, словно спрашивая, он ли это видел. Кам отрицательно покачал головой, чуть напрягшись.

— Родные люди очень переживают за детей. Особенно нервные мамочки, – миролюбиво произнес Дмитрий Олегович. — Все с вашим сыном хорошо.

— Но…

— Можем сделать рентген, и вы убедитесь в этом. А можете поверить моему опыту, я не первый год с детьми работаю. Если бы с вашим сыном было что-то серьезнее обычного чиха от пыли, я бы этого не проглядел.

Я растерянно взглянула на врача, и только хотела настоять на МРТ, рентгене, КТ и еще Бог знает чем, как Камиль резко поднялся со стула, и взял на свои руки Лёву.

— Спасибо, нам пора. Сонь, быстрее.

— Нет, не пора, – я тоже встала, но Камиль уже выходил из кабинета. А я обратилась к врачу: — Мне очень страшно. Недавно мы пережили болезнь второго сына, и я должна убедиться, что все хорошо. Мне не девочка-припевочка, которая детей только на картинках видела, сказала про то, что сын задыхался. Это была опытная женщина, которая троих сыновей родила. И с болезнью в семье она столкнулась. Вы примете нас минут через пять, я только схожу за Камилем и Лёвой, хорошо?

— Хорошо, – согласился Дмитрий Олегович.

Я вышла из кабинета, ожидая увидеть Камиля, но его здесь не было.