Маленький секрет Энджел - Муравьева Евгения Н. (полные книги TXT) 📗
А что, если бы он этого не сделал?
Молодая женщина шагнула с тротуара на проезжую часть, забитую машинами, и он в буквальном смысле вытащил ее из-под колес автомобиля.
Алекс навсегда запомнил тот момент. Казалось, он и сейчас мог почувствовать запахи улицы, скрежет тормозов и крик одного из свидетелей чуть не произошедшей катастрофы, тогда как остальные продолжали спешить по своим делам, не замечая ничего вокруг. Реакция Алекса была чисто инстинктивной, не имеющей никакого отношения к смелости, и так же, повинуясь своим рефлексам, он развернул женщину к себе лицом, посмотрел ей в глаза и… так и замер.
Его злость моментально испарилась. Она была просто ошеломительна.
Он помнил, как подумал о том, что было бы ужасно, если бы на этом лице остались шрамы. Изящный, слегка вздернутый носик, большой рот с сочными пухлыми губами, невероятные глубокие зеленые глаза миндалевидной формы с густыми ресницами, темные, дугой изогнутые брови. И впридачу у нее была гладкая кожа, отливавшая бледным золотом в сером свете улицы.
Алекс обнаружил, что держит в руках живое воплощение чувственности, и его тело моментально отреагировало соответствующим образом.
Борясь с желанием и дальше прижимать ее к себе, – а она неизбежно почувствовала бы тогда, в каком он состоянии, – он отпустил незнакомку, но продолжал придерживать ее за локти. Легкий запах ее шампуня дразнил его обоняние.
Она тяжело дышала и растерянно хлопала глазами. Даже в ботинках без каблуков она была выше его плеча. Изгибы ее стройной фигуры превращали самые обычные джинсы и футболку в весьма привлекательный наряд.
– Вы в порядке?
Молодая женщина кивнула, отчего шелк ее темных длинных волос заструился вокруг лица и по плечам.
– Я все еще здесь, цела и невредима, – пробормотала она с озадаченным выражением. В ее голосе была притягательная хрипотца. – И правда, вся жизнь проносится перед глазами.
Она откинула голову назад и посмотрела на него. Ее глаза округлились, когда она прошептала: «Ух ты!»
Алекс понял, что улыбается, изумленный ее естественностью, а потом его взгляд приковал румянец, покрывший ее щеки и шею, придав неповторимо нежный оттенок ее коже. Но, несмотря ни на что, незнакомка стойко выдержала его взгляд.
– Думаю, вы спасли мне жизнь.
Алекс едва заметно пожал плечами:
– А у вас давно вошло в привычку бросаться под колеса едущих автомобилей?
Она с таким же напряжением смотрела на него, как и он на нее.
– Нет, это был мой первый раз.
Теперь, когда она отдышалась, эффект от ее глубокого, сексуального голоса еще больше усилился. Алекс почувствовал ее дрожь. Интересно, это последствия шока, или она чувствует то же самое, что и он?
Было что-то провокационное в том, как она подняла подбородок и предложила:
– Могу ли я… Позвольте мне угостить вас кофе, чтобы отблагодарить? Мне кажется, это меньшее, что я могу сделать, если только вы…
– Кофе вполне сойдет, – услышал Алекс свой голос.
Она едва заметно вздохнула и засияла от нескрываемого восторга, а когда он повел ее по улице, продолжая придерживать за локоть, она не отодвинулась. Он почувствовал ее дрожь, и в этот раз точно знал, что ее вызвало…
Алекс решил задвинуть подальше все свои воспоминания, потому что они были неразрывно связаны для него с чувством вины. С одной стороны, он понимал, что это не имеет никакого смысла. Он уже не женат, поэтому об измене нет и речи, он волен заниматься сексом с любой женщиной.
Даже когда Эмма была жива, он мог бы иметь любовницу, причем с ее благословения. Алекса не так легко было шокировать, но он был потрясен до глубины души, когда жена предложила ему это.
– Ты же мужчина, у тебя есть потребности, которые я не могу… Ты был так терпелив со мной, никогда не упрекал меня в том, что я сразу не сказала тебе о своей болезни.
– Не было бы никакой разницы, знал я об этом или не знал, – сказал он тогда, надеясь, что это правда. Даже мысль об измене казалась ему предательством.
– Да, Алекс, но факт заключается в том, что у тебя не было выбора. Я не дала тебе такой возможности. Так что… если хочешь, ты можешь встречаться с другими женщинами, все нормально, не беспокойся насчет меня. Мне не обязательно об этом знать. Я не хочу об этом знать. Пока ты со мной, а я… Я так ненавижу больницы, Алекс…
Он чувствовал ее страх, видел, насколько она боится, что он просто отправит ее в какую-нибудь безвестную лечебницу. Его сердце разрывалось от мысли, что его жена готова терпеть его неверность ради того, чтобы остаться в доме, который она с таким удовольствием обставляла в первые месяцы после их свадьбы. Эмма так радовалась жизни, пока болезнь не начала брать свое.
Всего через год она уже оказалась прикована к инвалидной коляске, и ее снедало чувство вины из-за того, что она не сказала Алексу об этом до того, как они поженились. Было невыносимо тяжело постоянно слышать ее извинения, отчего Алекс временами начинал злиться на нее. Она переживала и еще больше чувствовала себя виноватой. Это был мучительный замкнутый круг.
– Эмма, это твой дом. Это наш дом. – Ее рука казалась такой маленькой. – Никаких больниц, никаких других женщин не будет, клянусь тебе.
Алекс сдержал свое обещание. Возможно, он и был свободен юридически, но в душе, в сердце он чувствовал себя женатым человеком, когда провел ночь с Анджелиной. И за всю эту ночь он ни разу не вспомнил об Эмме. Как он мог забыть, даже на мгновение? Неудивительно, что утром он постарался уйти как можно быстрее.
Его не оставлял вопрос: смог бы он сдержать свое обещание, если бы встретил сногсшибательную Анджелину, пока Эмма еще была жива? Он не хотел знать ответ, так как подозревал, что он бы ему не понравился.
– Не хватает только нашей звезды.
Он не смог удержаться, чтобы не посмотреть на дверь, отчего почувствовал приступ раздражения.
– А что, леди любит прибывать эффектно?
В ответ на пренебрежение, прозвучавшее в голосе дяди, Нико встал на ее защиту:
– Она действительно очень милая.
Лысеющий исполнительный директор закивал в знак согласия:
– Она и правда терпеть не может всех этих церемоний, так что последнее, в чем ее можно обвинить, так это в звездных замашках. – Улыбнувшись, он сделал несколько глотков апельсинового сока. – Если бы она хотела, чтобы люди заметили ее, ей не потребовалось бы никаких эффектов. Если есть Энджел, то больше не видишь никого.
Алекс вспомнил Анджелину, или Энджел, как ее все называли, в своей комнате, в безликом гостиничном номере. Для него в ту ночь не существовало больше никого. Он сжал зубы в попытке изгнать из своего воображения картинку, как она сидит, восхитительно обнаженная, даже не осознающая, какое впечатление производит, и ведет себя так, словно между ними нечто больше, чем просто секс… словно у них есть завтра.
Усилием воли вернувшись в настоящий момент, Алекс подумал, было ли явное восхищение директора чисто профессиональным. Может, он спал с ней?
– Руди говорит, у Энджел просто нет плохих ракурсов. Камера любит ее, – сообщил ему Нико, свежеиспеченный президент ее фан-клуба.
– А Руди – это…
– Наш осветитель, один из лучших.
«Похоже, этот парень тоже влюблен в нее», – подумал Алекс хмуро.
Боже, она приехала самая последняя. Энджел поборола желание вернуться в тень, затем улыбнулась иронии жизни, в которой она зарабатывала деньги, позируя перед камерой, позволяя людям смотреть на свое изображение, хотя на самом деле терпеть не могла оказываться в центре внимания.
Энджел задержалась у входной двери, окинув взглядом комнату. Да, она была права, когда думала, что недостаточно шикарно одета. Мужчины, не считая Росса, были в пиджаках и галстуках, а женщины – в коктейльных платьях.
– Это стоило ожидания, – услышал Алекс чьи-то слова и не мог не согласиться с ними.
Увидев опоздавшую, он ощутил волну жара, прокатившуюся по телу. Шесть лет назад Энджел покорила его естественной грацией и чувственностью, которая сражала наповал тем, что была неосознанной, неизведанной. Сейчас же к этим качествам добавилась уверенность, с которой она держалась, ее умение наслаждаться своей красотой.
