Проклятье Ифленской звезды (СИ) - Караванова Наталья Михайловна (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗

Наталья Караванова

Проклятье Ифленской звезды

Пролог

Свеча погасла из-за сквозняка, но зажигать снова её не стали. В маленькой комнатке под крышей придорожной гостиницы стояла натянутая, нехорошая тишина. Пасмурный закат почти догорел, его лучей не хватало, чтобы разогнать сумрак, но так было, пожалуй, даже хорошо: лиц не видно, нет необходимости что-то друг другу объяснять.

Роверик та Эшко, бывший дворцовый предсказатель, а нынче — помощник главы тайной управы ифленского наместничества в городе Тоненге, отвёл в сторону полупрозрачную занавеску, чтобы был лучше виден двор. Там гостиничные слуги продолжали разгружать дорожную карету, и как раз сейчас с риском для собственного здоровья снимали с её крыши массивный дорожный сундук. Один из них стоял в сторонке и командовал, двое — возились с верёвками. Сквозь щелястое окно отчётливо были слышны восклицания на мальканском и проклятия на ломаном ифленском.

Роверик сдержанно вздохнул.

Что же. Эту ночь они с главой тайной управы чеором Хенвилом проведут здесь, в гостинице. А завтра отправятся в обратный путь.

Ни с чем.

И это будет означать, что битва проиграна.

Благородный чеор Хеверик, наместник Ифленской империи в землях Танеррета умрёт.

Потому что магию Чернокрылых силами даже всех сианов Танеррета не одолеть…

И Ровве молчал — сказать ему было нечего.

Молчал и его друг и спутник. Дело даже не в том, что именно в этот момент, прямо сейчас решалась судьба страны. И даже не в том, что свою жизнь в роли главы тайной управы Шеддерик Хенвил начинал с грандиознейшего провала.

Всё было немного хуже. Дело в том, что от магического проклятия чернокрылых далеко, в столичном тоненге умирал не просто наместник — умирал родной отец Шеддерика Хенвила…

Вчера выяснилось, что так красиво сложившаяся картина сыплется морским жуфам в пасть. Иностранный купец, поспешно, словно нарочно привлекая внимание тайной управы, покинувший столицу, безропотно дал осмотреть и свой товар, и даже личный багаж, хоть и счёл подобное обхождение унизительным для себя и своих людей.

Он оказался чист перед ифленским Лучом, как морская гладь на третий день Большого штиля, а это означало, что из подозреваемых у тайной управы оставался один лишь старый чеор Конне, невесть зачем отправившийся в приграничье за благословением Золотой Матери Ленны именно сейчас…

И это именно его каретуц сейчас разгружали за окном гостиничныеработники.

Да, на редкость неудачное время выбрал старик, чтобы навестить монастырь.

— Что мы знаем о старом чеоре? — спросил Шеддерик.

— Что он из знатного ифленского рода? — Роверик за много лет дружбы успел хорошо изучить все интонации Шеддерика Хенвила. Сейчас в его голосе звучало упрямство, а не безысходность.

Хенвил всего месяц возглавлял тайную управу в Тоненге. Но взялся за дело столь рьяно, что многие связывали с его появлением большие надежды.

Правда, другие по тем же причинам насылали на него всевозможные проклятия, но поделать-то всё равно ничего не могли. Пока.

Голос Шеддерика, пожалуй, намекал на ещё одну попытку предотвратить гибель наместника. А значит, стоило бы взбодриться и Ровве, но три дня погони, да по безлюдным холмам Улеша, вымотали его настолько, что весь душевный пыл как раз где-то там, в холмах, и остался.

По-хорошему, им обоим следовало отдохнуть. Но говорить об этом вслух Ровве не стал. Ещё не забылась предыдущая его попытка вразумить друга.

…слуги всё-таки уронили сундук. Все там, на дворе, застыли в немой сцене.

— Мало, Ровве. Что этот Конне за человек, чем занимается?

Ровве куда дольше прожил в Тоненге и, напрягши память, смог вытянуть из неё немного полезных знаний:

— Вином. Владеет несколькими долинами на юге. Живёт в столице. Семья у него большая, но сыновей нет, кажется. Вино, кстати, у него неплохое, но большая часть уходит на острова.

— Может он иметь что-то против наместника?..

— Интересно… — ответил Ровве невпопад.

Пока они разговаривали, из кареты выбралась какая-то чеора и что-то принялась приказывать слугам.

Открылась дверь гостиницы, выбежал хозяин с большим подсвечником. В свете шести свечей стало отчётливо видно, что платье у гостьи богатое, красное, а волосы, как у всех ифленцев, светлые, да ещё и убраны в затейливую причёску.

Шеддерик та Хенвил, до того спокойно сидевший в глубине комнаты, подошёл к окну.

— А наш чеор Конне путешествует не один, — пробормотал он. — Может, мы и не зря решили остаться.

Ровве, который настаивал на остановке только потому, что уже несколько дней мечтал о нормальном ночлеге в нормальной постели, важно кивнул.

Чеора задержалась у входа в гостиницу. Света из дверей теперь хватало, чтобы её как следует разглядеть. И бывший предсказатель немедленно её узнал:

— Ого! Это же чеора Дальса! Как она здесь оказалась?

— Хорошо её знаешь? Кто она?

— Она некоторое время назад неплохо управлялась с плашками и астрологическими картами, но это не важно, это было только прикрытием. Потому что эта чеора совершенно точно имеет отношение к дому Шевека. У Гун-хе были с ней дела. Зовут Дальса, но как ты понимаешь, родовых колец её я не видел. Однако она знает меня в лицо, так что расспросить её подробней я не смогу…

— Вот это улов! — сверкнул глазами Шеддерик. — Значит, чеора Дальса, прекрасная птичка из дома Шевека… пожалуй, и мне будет интересно познакомиться с ней немного ближе…

— Шедде. А вдруг она и тебя знает в лицо?

Наёмные убийцы из дома Шевека редко покидают столицу — что им делать в этих пустынных мальканских краях, где их услуги никто даже толком не сможет оплатить? Можно ли считать её появление здесь совпадением?

И можно ли считать, что Шеддерику та Хенвилу ничего не грозит?

Всё-таки он хоть и глава тайной управы, а не сиан и не какой-нибудь бессмертный непобедимый воин…

Хотя иногда кажется, что считает себя и бессмертным, и непобедимым, и сианом.

Шеддерик усмехнулся, смахнул невидимую пылинку с плеча, и молча вышел.

Когда дверь закрылась, Ровве чиркнул спичкой и снова зажёг свечу. Жёлтое пламя выхватило узкое лицо, блеснуло в больших печальных глазах, золотом сверкнуло в светлых прядях. Роверик, как большинство ифленцев, был светловолос. Но в отличие от большинства — был худ, если не сказать, хрупок, и весьма высок ростом.

Он медленно, словно даже нехотя, достал из мешочка на шее костяные гадальные плашки, раскинул перед собой. Наугад вытащил три — и с каждой на гадателя слепо глянул череп. Что ж, в мире есть хоть что-то постоянное: три смерти выпадало всякий раз, когда он пытался прояснить судьбу чеора та Хенвила. Постоянство заговорённых плашек даже внушало надежду.

Не в этот раз, слепая охотница! Только не сегодня. Сегодня Шеддерика прикрывают силы несколько более серьёзные. Те, которые не собираются его отдавать в лапы какой-то мелкой нечисти.

Всё. Танеррет почти остался за спиной. Это последняя пограничная гостиница, дальше — уже благие земли монастыря Золотой Матери Ленны, а потом их никто не достанет. И их, и заговорённые саруги. Дело будет сделано.

И напрасно дядюшка причитал всю дорогу, что их непременно догонят. Всё, уже не догонят. И незачем сидеть в тёмной карете, в ожидании, пока слуга расспросит хозяина о постояльцах и незнакомых посетителях. Никого они по дороге не обогнали, никто не обогнал их самих…

Слуги уронили сундук, и это стало последней каплей. Дальса выскочила из кареты.

Это был её дорожный сундук! С её вещами!

Да, воду и грязь из этой вонючей лужи он не пропустит, ни одежде, ни тому, что спрятано под одеждой, ничего не грозит. Но это был хороший очень дорогой дубовый сундук, отделанный резной крианской вишней и инкрустированный серебром. Он стоил ей половины прошлого гонорара и должен был везде, во всех гостиницах всех городов и даже маленьких деревушек молча сообщать всем, кто его видит, что владелица этого сундука не только богата, но и имеет прекрасный вкус.