Ups Downs (СИ) - "Северная Изольда" (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗

Изольда Северная

Ups & Downs

Глава 1

Аарон Блэквуд был мужчиной с большой буквы. С огромной такой буквы. И имя этого мужчины стояло на первом месте лучших ее любовников железно.

Джуди застегнула молнию, идущую сбоку ее экстравагантного платья, кокетливо улыбаясь при этом, делая каждое свое движение грациозным и полным соблазнения, хотя сейчас, в данный момент, она была удовлетворена полностью, сверх меры. Но какое-то женское чувство хотело заставить этого мужчину волноваться и нервничать. Глупо, ведь именно она была той, кто дрожал от избытка чувств, в то время как сам мужчина оставался отчужденным… нет, не холодным… С жаром и огнем, который присутствовал в их близости могло поспорить лишь пламя преисподней. Но в этих темных, покрытых дымкой глазах, не присутствовало той одержимости и страсти, которую испытывала Джуди. Хотя, если называть вещи своими именами, то слово «одержимость» не подходит в виду скудости своего значения. Джуди чувствовала себя умирающей без него. В такие моменты, ей правда казалось, что без прикосновения этого мужчины она погибнет.

Какая дурь, в самом деле. Ей тридцать два и, казалось, она уже повидала все, что только можно. В частности все, что касается мужчин. Что говорить, но все ее прошлые любовники были до того однотипными и обычными, что она уже разочаровалась в сексе. И вот появился Он, и само это слово «секс» заиграло совершенно другими, дикими красками. Ну еще бы… теперь она даже на работе думала лишь о нем.

И это было глупо. Она была взрослой женщиной с нормальной стабильной жизнью, а этот человек, расслабленно разместившийся в своем глубоком кресле и покуривающий самокрутку вставленную в короткий мундштук, стал резким отклонением от нормы, просто Эверестом на ее диаграмме. И в этом была доля неправильного. Сводящего с ума.

Еще больше неправильного было в том, что она хотела… обладать им. Просто назвать своим. Однако в его глазах цвета грозового неба всегда присутствовала простая истина, неоспоримый факт — он принадлежит лишь сам себе. Трахался он или же просто курил, его глаза сохраняли свое ледяное спокойствие вечно.

Что ее напрягало еще сильнее — она ничего о нем не знала. Даже возраст. Только имя, которое могло запросто оказаться фальшивым. А еще то, что он был самым потрясающим мужчиной из всех видимых ею.

Чем он зарабатывал себе на жизнь, как проводил свои дни, и чем были сейчас заняты его мысли — все это оставалось и останется тайной. Зачем ей это? Черт его знает! Рядом с этим человеком она словно переставала быть собой.

Возможно, это было банальным любопытством. Ну конечно, ей было интересно, оттуда столько роскоши: золота, итальянской мебели и керамики, коллекции средневекового оружия и книг, в этом дуплексе на Пятом Авеню в Вест 43 в Манхеттене. Хотя стоит признать, что задумывалась она над этим лишь утром. Когда она сюда приходила, ее это не интересовало абсолютно. Так же Джуди знала, что никогда у него не спросит ничего подобного.

Когда она застегнула ремешки на туфлях, то стояла еще с полминуты, просто наслаждаясь видом мужчины. А еще осознанием того, что эту ночь он провел с ней. Это можно было назвать победой.

Сейчас на нем были лишь незастегнутые черные джинсы, за пояс которых уходили рельефные мышцы пресса. Мощная грудь и плечи. Сильные руки, которые еще не так давно вытворяли с ней все эти немыслимые интимные вещи. От вида этих совершенных ладоней ей на ум приходили мысли, от которых даже она краснела. Как собственно от вида всего его полуобнаженного совершенного тела, которое этой ночью раз за разом доводило ее до исступления.

Мужчина видел ее взгляд, потому его губы слабо изогнулись в удовлетворенной понимающей улыбке. И эта улыбка должна была ее оскорбить, потому что такая женщина как она не нуждалась в поощрении и одобрении мужчин… ранее. С Аароном было все иначе.

Даже сейчас, сидя в этом кресле с сигаретой, он смотрел на любовницу своими прищуренными невероятными глазами и словно говорил без слов: «извини детка, но теперь настало время лишь для меня и моего табака».

— Мы увидимся завтра? — Она была хорошей актрисой. Идеально подделала безразличие и холодное спокойствие. Но, черт возьми, как будто его этим можно обмануть.

Кажется, ее слова сделали его усмешку еще более очевидной и циничной.

— Дела, детка. Ты же знаешь.

Она знает? Ну конечно, как будто он станет посвящать ее в свои «дела».

— Приходи в субботу. — Когда он так улыбался, ему было невозможно отказать. — Я буду ждать тебя после десяти.

Он не спрашивал ее мнения. Не спрашивал, удобно ей или нет. Он просто ставил ее в известность, что после десяти в субботу он будет свободен. И она, если еще не совсем лишилась разума, то просто обязана прийти к нему в это время. И она придет. А если надо, то приползет.

— Значит до субботы. — Джуди кокетливо улыбнулась, наклоняясь к мужчине, подставляя свои полные губки.

Его поцелуй в очередной раз доказал простую истину: он лучший.

— Шериден? Ты вообще в своем уме?

Знаете, этот вопрос мне задавали все чаще. И с каждым новым мне сильнее хотелось на него ответить. Честно, прямо, отрицательно.

Серьезно, к чему спрашивать об этом, если на самом деле не хочешь получить ответа.

Нормальна ли я?

Нет.

В своем ли уме?

В своем.

А этот вопрос… я его слышала с поразительной частой. Да, повод задуматься, безусловно.

«Ты ушла из семьи? Тех самых Бертранов, которые имеют свою юридическую фирму на Таймс-сквер? Ты вообще в своем уме?»

Или так:

«Да ладно?! Тот самый Колумбийский университет? И ты сама забрала оттуда документы? Ты вообще в своем уме?»

Очевидно же, что нет! Ну кто будет уходить из Колумбии, когда этот университет является одним из лучших в мире? Куда попасть трудно, а удержаться еще труднее? Только безумец… ну или тот, кого лишили наследства и обнулили все счета.

Скандала не было. Все прошло довольно мирно. Просто мое «ухожу» и материнское «ты ко мне еще приползешь на коленях». И честно, если бы она меня прокляла, то было бы больше шансов, что я «приползу» подобно блудному сыну… дочери. Теперь? Все шансы обнулились, так же как и моя карточка Мастер Кард.

Не думаю, что кому-то интересна история моей жизни. Зачастую жизнь богачей не может похвастаться такими словами в своем описании как «яркая», «счастливая», «любопытная». У детей богачей она еще более скучная. Если вы жалуетесь на то, что ваша жизнь — сплошной график, то поверьте, моя жизнь — это то самое расписание поездов Центрального вокзала. Может поэтому я тогда сказала эти заветные слова. Хотя причин было много…

Тут нечем гордится. И что-то доказывать сейчас глупо. Все будет звучать как оправдание, а оправдываться я не собираюсь. Серьезно, если ребенок не может наладить контакт с родителями, то это существенные проблемы в семье, а еще в самом человеке. Что сказать, было мало хорошего в том, что я так гнусно привнесла дисгармонию в наш семейный круг. Жалела ли я об этом?

Нет. И вот еще одна проблема. Разве это нормально? В конце концов, осознание того, что кроме семьи в этом мире ты никому не нужен должно приносить боль.

А еще эти вопросы…

— Я не хочу подписываться на это. Причем тут мое умственное состояние? — Сама беспечность и спокойствие. Вы только посмотрите.

Но серьезно, меня нельзя было сейчас заинтересовать деньгами. Деньги… зло этого мира. И пусть без них не обойтись в этой жизни, в душе я презирала все, что с ними связано… то есть весь современный мир. А знаете, ведь есть даже такая болезнь. Честно, люди даже такое выявили. Крометофобия — еще одно заковыристое название для обозначения очередной трагедии.

Из моего длинного списка отклонений от нормы, можно отметить еще одно: я социофоб. Есть люди, которые боятся пауков или высоты. А я боюсь самих людей. Не в смысле, что у меня начинает биться сердце учащенно или начинает кружиться голова. Я не кричу, когда мне нужно выйти на улицу… конечно нет. Но многое произошло за этот год. Многое из того, что заставляет людей признавать этот мир жестоким.