Борн (ЛП) - Маккормик Дженна (чтение книг txt) 📗

Дженна Маккормик

Борн

«Б» в кубе — 1

Над книгой работали:

Перевод: Александра Мельниченко

Редактура: Мария Гридина

Вычитка: Мария Гридина

Дизайн обложки: Наталия Айс

Переведено для группы: https://vk.com/hot_universe

ДНЕВНИК КАССАНДРЫ

15 ноября 2011 года.

Новый врач сказал, что мне нужно завести дневник и записывать в него все мои видения. Он не понимает, что они приходят постоянно вне зависимости от того, сплю я или бодрствую. Я согласилась, так как должна была, но чего он не знает точно, так это того, что у меня два дневника. В одном говорится о мороженном и катаниях на пони, о мальчиках, которые мне нравятся и обычных школьниках. О нормальных вещах, которые он хочет видеть, потому что тогда он скажет, что я стабильна и не станет докладывать на маму и папу в Службу защиты детей.

В этом втором дневнике описаны все мои реальные видения. Тьма, сожженные здания, огромные пустыни. В моих снах Земля прекратила вращаться вокруг своей оси, какой-то механизм остановил ее, а миллиарды людей унесло в космос. Те, кто выжил, остались без крова, скрываясь в темноте, чтобы не погибнуть от радиации. Используя искусственные источники освещения, они основали фермерские общины вблизи пресных озер, которые не поглотили полярные океаны.

Обычно я проплываю над выжженным ландшафтом, одним гигантским континентом, окруженным этими двумя океанами. На светлой стороне я вижу груды оголенных костей, разбросанных на мили вокруг. Затем я нахожу выживших людей. Они живут маленькими группами, называя себя колониями Борн, и являются потомками людей, веривших в пророчество и ушедших глубоко под землю. Брэды выполняют всю работу и даже выращивают для них какое-то подобие урожая. Борнов очень мало, и они слишком важны, чтобы заниматься физическим трудом. Их обязанность — продолжать свой род и управлять брэдами.

Но прошлой ночью сон был совсем другим. Я никогда не была непосредственным участком своих сновидений, но в этот раз я смотрела на мир глазами мужчины. Он устал и вспотел, а его пальцы посинели, пока он возделывал новое поле под посев. Поскольку на планете по полгода длится ночь, на ней больше нет смены времен года. Свет и темнота, жара и холод.

Урожай выращивают круглогодично в пластиковых теплицах.

Его работа — подготовить твердую почву к посадке семян после того, как конструкция будет установлена. Лопата погружается в почву и со звоном ударяется обо что-то твердое. Он оглядывается, но вокруг никого нет, остался только он, потому, что отдал свою еду ребенку. Своим трудом брэды зарабатывают на еду, но он уже много раз отказывался от пищи, чтобы накормить одного больного малыша. Я могу чувствовать его голод, как ноет его желудок. Он почти довел себя до той крайности, когда от еды начинает тошнить, а в лагере нет никого, кто бы накормил его. Если он станет слишком слабым, чтобы работать, его просто убьют, разобрав на органы.

Движимый любопытством, он бросает лопату и руками начинает выкапывать из земли металлическую вещь, поддев ее край. Это коробка размером с пищевой контейнер, только плотнее. Надзиратели высекут его, если он не доложит даже о малейшем необычном событии, но он зол и устал, и думает, что, возможно, должен был это найти.

В это время дня в казармах много брэдов, поэтому он идет в сарай. Я чувствую запах сена и навоза, оставленного животными с тех пор, как их стойла убирали в последний раз. Внутри никого нет, все лошади пасутся.

Устроившись в пустом загоне, он пробегается грязными руками по ровной поверхности. Металл стал шероховатым и холодным, пролежав так долго под землей. Я чувствую, как быстро бьется его сердце в груди, и просто умоляю его открыть коробку.

— Вот ты где! Что ты делаешь?

Он подскакивает, услышав ее голос и смотрит наверх. Это женщина, надзиратель, которую он видел, когда она патрулировала казармы. Говорят, что она безжалостна, но по ее глазам он может сказать, что это не так. Ему доводилось знать жестоких борнов, тех, что наказывают брэдов просто потому, что им разрешено это делать.

Она красивая, с рыжими волосами, которые прячет под защитным шлемом. Без него он видел ее лишь однажды и отчетливо помнит, как она выглядела в свете горящего костра.

Теперь она выпорет его? Он снова опускает взгляд на коробку. Если ему суждено быть побитым, то нужно предоставить для этого причину.

«Не надо!», кричу я, когда он тянется к замку.

Она достает из-за пояса кнут и разворачивает его.

— Ты не оставляешь мне выбора.

Он уклоняется от удара, подставляя изуродованную шрамами спину, но все еще прижимая к себе сокровище. Свист, удар хлыста, а потом я просыпаюсь. Утро. Спина болит. Взглянув на нее в зеркало, я вижу шрам между лопаток.

ГЛАВА 1

— Что ты делаешь? — спросил Аллору брэд, пока она, склонившись, осматривала его спину. Похоже, он не понаслышке знал, каково это, когда тебя бьют хлыстом, его спина была испещрена замысловатой паутиной шрамов, резко выделявшихся на фоне золотистой кожи. Дерьмо, как же ей хотелось, чтобы он отдал коробку сразу же, как только она приказала.

— Пытаюсь залатать тебя, неблагодарный грубиян, — его глаза оставались закрытыми, в то время как Аллора достала из-за пояса компрессионный гель и направила дозатор на пульсирующую рану. — Итак, ты готов поделиться своим призом?

Он кивнул, и она тут же нанесла гель. Очевидно, раньше он не был таким покладистым, иначе его излечивали бы сразу же. Считалось, что брэды тупоголовы и единственный учитель, которого они уважают, это боль, но Аллора не видела причин заставлять кого-либо страдать дольше, чем это было необходимо.

— Я всего лишь нашел ее. Выкопал из земли, — он все еще не двигался.

По его большому телу пробежала волна облегчения, она дала ему тридцать секунд, чтобы прийти в себя, прежде чем снова потребовать.

— А теперь передай коробку.

— Я только хотел посмотреть…

Аллора резко прервала его.

— Не заставляй меня повторять.

Брэд еще раз вздрогнул и вытянул руку. Она не протянула сразу же свою в ответ, что было характерно для новоприбывшего надзирателя, но не для управляющей второго ранга. Вместо этого, Аллора всматривалась в его лицо. Брэды не могли контролировать свои эмоции, у них все было написано на лице, поэтому их было не сложно понять, и она имела в этом опыт.

«Поэтому я все еще жива».

Аллора ожидала увидеть злобу или обещание возмездия, но вместо них на лице мужчины застыла только тихая тоска. И он не смотрел на коробку.

— Пожалуйста, я хочу знать, что в ней, — несмотря на «пожалуйста», он не умолял, а всего лишь просил о том, что ему причиталось.

Аллора замешкалась. Не существовало правил, запрещавших брэду становиться свидетелем какого-либо открытия. Они часто присутствовали на поле, которое впервые обрабатывали, в тот момент, когда на нем обнаруживались какие-то сюрпризы. Согласно уставу, надзиратель или любое должностное лицо выше рангом, должен был сам контролировать ситуацию.

— Хорошо, открой ее.

Он даже не поблагодарил ее. Очевидно, гордость не позволила. Аллора и не ожидала большего. Вежливость не имела значения, пока он подчинялся. Она внимательно наблюдала, как брэд осторожно перевернулся на бок, словно опасался, что компресс слетит. Она обратила внимание на впадины под его скулами и изможденность во всем теле и спросила: