Intoxicated (СИ) - "ToriiLee" (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Грейнджер! Этот крысёныш хочет меня убить, — прошипел он на ухо ведьме, стиснув зубы. — Если со мной что-то случится, ответственность будет на тебе, как и забота о моём здоровье.
Гермиона посмотрела на этого маленького мальчишку, которого Драко описывал как жуткого преступника, и только засмеялась.
— Он просто играет, Малфой! И ты ему понравился, вот и всё, — усмехнулась она, наконец-то заходя в стеклянный лифт и подмигивая маленькому разбойнику. Напугать Малфоя — такое должно поощряться.
Лицо мужчины тем временем снова окаменело, превратившись в тщеславную маску.
— Конечно. Я всем нравлюсь, Грейнджер. Ну, за исключением тебя и твоих полоумных дружков. И должен заметить, что чувство это взаимно — он гордо вздёрнул нос, нарочито подчёркивая последние слова, но когда лифт пошатнулся, поднимаясь на новый уровень, тонкие пальцы сомкнулись крепче на хрупком предплечье, вызвав новый приступ хохота девушки. Малфой не доверял изобретениям магглов, особенно если от провала сего творения его жизнь ставилась под угрозу. А эта стеклянная коробочка, именуемая лифтом, ну никак не вселяла доверия.
— Если ты настолько меня недолюбливаешь, то зачем вцепился? Или Драко Малфой боится лифтов?
— Вот ещё! Я… я тебя поддерживал. Ты на ногах еле стоишь, — оправдывался он, радуясь тому, что в скудном желтоватом свете его красное лицо вряд ли будет видно.
Между тем лифт поднимался всё выше, через железные ножки башни, распростёртые словно когти, впившиеся в землю. Гермиона снова хихикнула и отошла от мужчины, подходя ближе к стенке, чтобы суметь рассмотреть всё. Вот Сена раскинула свои воды, разрезав город на правый и левый берег, чуть поодаль виднеется шпиль на башне Нотр-Дама, а совсем вдали светится Лувр с его стеклянными пирамидами. Рассмотреть детальнее это было невозможно — слишком далеко, но Гермиона прекрасно знала, что музей именно в той стороне. Сотни жёлтых огней рассыпались по стальной конструкции, что позволяло бликам мелькать на их лицах с поразительной частотой, отражаясь в волосах и окрашивая их в нежный золотой оттенок. Малфой невольно засмотрелся снова, но когда лифт тряхнуло снова, он в очередной раз вцепился в руку девушки с такой силой, словно старался срастись с ней в единый организм. Гермиона подняла на блондина многозначительный взгляд, и тот выдохнул, сдаваясь.
— Ладно. Да, меня пугают маггловские лифты. Они выглядят… не надёжно!
— Но это то же самое, что и в Министерстве. Только ездит лишь вверх и вниз, а не во все стороны. И совершенно не зачаровано.
— Вот именно это меня и пугает. Как можно верить во что-то кроме магии?
Грейнджер лишь усмехнулась, прищурившись, так чисто по-грейнджеровски, что Драко в неотложном порядке захотелось стереть эту ухмылку с её лица и разгладить пальцем ту морщинку, что заложилась на узком лбу. Ему не нравилось, когда она смотрела так… с высока что ли. Словно насмехаясь.
— Можешь выдохнуть, Малфой. Мы приехали, — её голос снова нарушил его мысли, и Драко поднял взгляд, созерцая абсолютно открытую площадку в центре башни.
Людей здесь было не так много, видимо, те всё-таки думали, как и сам Малфой, что прогулка по площадке после дождя не принесёт ничего, кроме простуды с осложнениями. Но вот Гермиона быстро взмахнула палочкой, и он почувствовал действие согревающих чар.
— Ты знаешь, что ты заноза в заднице? — пробурчал он, всё же выходя на ветродуй, который теперь был им нипочём.
Грейнджер только пожала плечами:
— Ты сам дал мне право выбирать куда идти. Я тебя за язык не тянула.
Воодушевленная моментом, девушка быстро подошла к краю платформы, приподнимаясь на носочках и подставляя лицо прохладному ветру. Это чувство сложно было передать словами, только следовать за ним и наслаждаться моментом. Волна счастья, смешанная с детским восторгом, словно она опять та девочка-подросток, которая увидела простор Елисейских полей и просто влюбилась в Оперу Гарнье.
Драко медленно вышел вслед за девушкой, плотнее застегивая полы пальто, но оставаясь стоять поодаль. Он наблюдал, и открывающийся ему пейзаж околдовывал. Это не был пейзаж города, величественной столицы, покорившей сердца миллионов. Это была скорее картина с хрупкой девушкой на фоне этого чарующего места — её пышные волосы упругими кудрями спадали вдоль миниатюрных плеч, а плащ только подчёркивал осиную талию, когда пояс оказался затянут слишком сильно. Девушка восхищалась видом, и словно сама светилась изнутри, являясь ярче города и ярче звёзд. Малфою отчаянно захотелось быть рядом, прямо сейчас, немедленно, и иметь полное право быть там. И он уже сделал шаг, но был остановлен звонким криком. Ледяной столп поднялся из недр сознания, словно заклятие «Stupefy*» сразило его в одну секунду. А всё из-за голоса, что он услышал. И пусть в этот момент Гермиона была счастлива и не скрывала своей радости, но память услужливо подкинула мужчине его ночные кошмары и воскресила воспоминания о вечере, которые не утратили своей мучительной силы за все прошедшие годы спустя. Тощая и бледная однокурсница на мраморном полу Малфой-Мэнора и сумасшедшая тётушка Белла, пытающая её снова и снова. Драко нервно сглотнул и резко отвернулся в тот самый момент, когда Грейнджер решила оглянуться. Он не хотел показывать своего бледного лица, наполненного ужасом. Не сейчас, когда всё стало так хорошо.
— Малфой, ты чего там застрял? Иди сюда. Здесь так красиво, тебе стоит увидеть! — в её голосе не было и капли той агонии, что он помнил, этим он и старался себя убедить, заставляя сделать эти последние неуверенные шаги в сторону перил. — Ну, как? Правда удивительно? А ты ещё не хотел идти! Париж — это удивительное место! Я бы хотела видеть такую красоту постоянно.
«Тогда давай останемся!» — так до невозможности сильно захотелось ему произнести. Остаться здесь с Ней! В другой стране, в городе, который стал прямой её ассоциацией и в месте, где они впервые смогли начать разговаривать без ненависти. Но Драко знал, что не имеет права. У него нет ни малейшего шанса надеяться, что такая женщина, как Гермиона Грейнджер, согласится на его безумные мечты. Сложно было признаваться даже самому себе, но Гермиона действительно в его глазах была женщиной. Уважаемой и одной из самых достойных! В то время как он сам… Ущемлённое самолюбие и разрушенное влияние, вкупе с очернённой фамилией, несокрушимым грузом придавило его к реальности. Он не имеет ни малейшего права даже думать о том, чтобы быть рядом с ней.
— Да. Красиво, — только и получилось у него выдавить из себя, снова посмотрев на ту, что незримым образом поселилась не только в жизни, но и в мыслях. Гермиона Грейнджер… Кто бы мог подумать, что твоя магия окажется настолько сильна? Ты сама-то в курсе, что сводишь мужчин с ума?
И Малфой знал ответ. Эта ведьма не имела и малейшего представления о том, насколько сильно она очаровывает противоположный пол. Каким страшным заклятием, под названием «шарм» она обладает? Может, это и к лучшему? Тогда она не сможет заметить, как он смотрит на неё. Теперь будет смотреть постоянно.
Гермиона счастливо улыбалась, оперевшись локтями на перила и положила подбородок на свои кулачки. Её непослушные волосы давно высохли и сейчас игривыми локонами спадали на лицо, отбрасывая замысловатые тени на мраморной коже. Драко впервые заметил россыпь едва различимых веснушек и так же в новинку для себя счёл это соблазнительным. Удивительно, сколько ещё привлекательных черт он смог бы найти, будь у него шанс?
— Знаешь? Я, когда была маленькой, всегда хотела посетить Париж в Рождество. Мне кажется, что Франция обладает особым колоритом. И раньше я с родителями часто бывала здесь, пока у них ещё было желание путешествовать. Так давно не гуляла по этим улицам, что даже дождь не стёр моё желание пройтись, — тихий голос проникал под самую кожу, Драко внимательно наблюдал за выражением лица Гермионы, как её черты смягчились, когда она придавалась воспоминаниям из детства. И ему самому становилось теплее на душе в такой момент. Чувствовать тепло её души оказалось приятнее, чем он мог себе представить. Кончики пальцев закололо от желания прикоснуться к коже, очертить контуры лица, но вместо этого Драко только сильнее вцепился в перила и продолжил внимательно слушать. — Когда-нибудь в будущем я хотела бы вернуться сюда с семьёй. Уже со своими детьми и показать им эту страну, совершенно иную.
