Сороковник. Книга 3 (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Развернув к себе турмалин в массивной золотой оправе, вздрагиваю снова, ибо опять меня застаёт врасплох голосовое послание. Это кто ж придумал использовать кольца вместо автоответчиков? «Ива!» — похоже, Мага сердит. «Не запираю тебя только по одной причине: хочу тебе доверять. Надеюсь, ты не натворишь глупостей, в которые ввязываешься, стоит оставить тебя без присмотра. И послушай… Там, куда мы пойдём, может быть опасно», — добавляет сухо. — «Сделай милость, не уходи к… другому мужчине, к Васюте или к кому ещё, до тех пор, пока не убедишься, что я действительно не вернусь. Если вернусь — мы с тобой этот разговор забудем». Невольно прикладываю руку к сердцу. Опасно? О, да. Не стоит недооценивать выпоротого демиурга. Только, Мага, ежели там, куда идёте, вы с Васютой в одной заварухе окажетесь, то может оказаться, что ждать мне будет некого и уходить не к кому. Нет уж, парни, вы сначала вернитесь. Оба вернитесь. А потом и решать будем. «Дорогая донна», — насмешливо окликает меня ГЛАВА, и я в полнейшей панике кручусь в постели, лихорадочно себя обшаривая. Что ещё на меня навесили, что? «…очень дорогая», — с нескрываемым удовольствием продолжает дон Теймур, как будто подглядывает за моими бесполезными усилиями. — «Не трудитесь искать, это бархотка. Признаюсь, приятно было лично украсить ею вашу беззащитную шейку, пока мой сын этого не видел…» В панике ощупываю на шее полосу плотной бархатной ткани с шелковистой кружевной каймой; в центре, прямо над ярёмной впадиной пальцы натыкаются на гладкий камушек. «Камея, дорогая донна. Небольшой сюрприз. Собирался вручить в несколько иной обстановке, но, увы, обстоятельства против меня. Дражайшая моя невестка, я попросил бы вас быть аккуратнее с энергетикой даже во сне. Детские матрицы весьма чувствительны к изменению энергопотоков в материнском теле, поэтому я и счёл нужным создать для вас этот небольшой аккумулятор. При вашей-то склонности к авантюрам вам может не хватить запаса в кольцах. Однако от всей души надеюсь, что мой подарок пригодится вам только в качестве украшения, право же, он прекрасно подчёркивает белизну вашей кожи». И тут я даже ёжусь, потому что весьма отчётливо чувствую, как чья-то невидимая рука… чья-то? Даже не сомневаюсь, чья!.. деликатно скользит вдоль бархатной ленты, расправляя тонкое кружево. «Ваша охрана дежурит на выходе», — добавляет ГЛАВА неожиданно сухо. Интонация меняется, как бывает, когда кто-то застаёт человека врасплох и нужно спешно сменить тему разговора. «Однако я попросил бы вас сохранять благоразумие и не покидать этот дом до нашего возвращения. А вернёмся мы непременно, дорогая…» — Донна, — вслух завершаю. Что ж, это вполне в духе главы — навесить на меня… ошейник. Чтобы не сбежала. Я невольно хмурюсь. Интересно, а вздумается мне прогуляться — он сработает как удавка? Прямо-таки не хочется рисковать, но если это так — получится весьма некрасиво со стороны… дорогого дона. Впрочем, не буду себя накручивать раньше времени. Пока надо бы встать, осмотреться. Перекусить… нет, покушать основательно, потому что жрать хочется — терпежу никакого. Решительно откидываю одеяло. Да я ещё и в пижаме! Ну, Мага, совсем распустился с моим одомашниванием, где же он её раздобыл? Ах, да, я ж сама её недавно прикупила и старательно на полочку в гардеробной выложила, а супруг, значит, досмотр покупок не поленился устроить, вот и обнаружил. И использовал по назначению. Супруг… Как-то это словечко у тебя легко проскочило, попрекает внутренний голос. Привыкаешь? Васюту потихоньку забываем? С глаз долой — из сердца вон? Молчи, отвечаю расстроено. Бреду в ванную комнату, на ходу подворачивая рукава пижамы. Сам знаешь — ничуть не «вон», разве такое забывается… Да что же мне, разорваться между ними? Один — в мой Сороковник ушёл… Ты повторяешься, перебивает голос. Молчи, я сказала. Другой меня от Рахимыча выручал, огневиков в капусту рубил. И ведь замуж позвал ещё до этого, всё чин по чину, не придерёшься, себя ломал, чтобы его упрекнуть не в чем было. Каждый, что мог, то для меня и сделал. А я? Что я могу им предложить в ответ? Да и стою ли того, чтобы ради меня так загонялись? Не бог весть королевишна какая-то. Спохватившись, понимаю, что давно уже сижу на краю ванны, болтая ногой и рассматривая струю воды, журчащую из сияющего медного крана. Поспешно умывшись, закрываю воду и тянусь за полотенцем. И вижу на подзеркальной полочке изумительной красоты гребень, и как бы не черепаховый! Небольшой, изящный, украшенный ажурной резьбой и янтарём. Удержаться, чтобы не схватить столь изысканную вещичку, невозможно. И тут же слышу смешок Николаса. «Попалась, родственница?» — Да что они все, сговорились мне послания оставлять? Это уже четвёртое! — «Не ругайся, душа моя, надо же было тебе что-то оставить на память. Цацек я не люблю, ты знаешь, да их на тебе уже, как на ёлке, вешать некуда…» — Тебе-то что от меня надо? — ворчу, смягчившись. Вот уж на кого невозможно сердиться! — Тоже скажешь, чтоб из дому носу никуда не казала?
«Говорю быстро. Уже пора на выход. Ива», — и у родственника моего тон также меняется, как у предыдущих ораторов, становится деловитым. «Не слушай никого. Тебе нужно сделать очень важный выбор. Так вот, думай над ним сейчас, решай сейчас, если тебе для этого что-то нужно сделать — делай, потому что скоро у тебя не будет времени». Он говорит быстро, чётко, и я невольно подбираюсь, внимая. — «Независимо от того, найдём мы кого-то в предполагаемом портале, отец намерен не оставаться здесь более. Сразу же по возвращении мы уезжаем в Эль Торрес, потому что церемонию бракосочетания дорогой наш родитель решительно настроен провести в родовом гнезде. Я его, конечно, понимаю, но, Ива, оттуда ты уже никуда не денешься. У тебя последние несколько дней абсолютной и безнаказанной свободы, делай с ними, что хочешь. И помни: кого бы ты не выбрала — ты навсегда моя родственница, и, случись что — я рядом. Всё. Будь умницей. Гребешок носи, это… это не цацка, просто подарок. Целую в щёчку». Я медленно протираю полотенцем запотевшее зеркало. Чуть оттягиваю пальцем бархотку, показавшуюся вдруг тесноватой. Ну… спасибо, родственник. Спасибо, Никушка. Несколько дней. Одна. Свободна. Да, ты прав, тянуть нельзя. Но почему-то, как часто бывает, мне хочется нырнуть подо что-то, вроде уютного лисьего покрывала, укутаться с головой, отгородиться от мира — и, может, всё само собой решится? Да, есть такое трусливое желаньице. Однако приходится сбросить с себя воображаемое прикрытие и подумать, во что переодеться… Спасибо, Ян, умничка, принёс мои драгоценные вещички, средь которых — пара джинсов, подарок от Лоры, и костюм для верховой езды, полученный от сэра Майкла. И тебе спасибо, Ник — или Мага? — тому, кто заботливо пристроил эту сумку прямо на входе в гардеробную, чтобы я непременно на неё налетела, но не прошла мимо. Повинуясь секундному порыву, я прижимаю к лицу ворох одежды, да так и замираю, вдыхая запах чистоты и лаванды. Что бы я делала в этом мире без друзей! Страшно представить, что было бы, окажись я одна-одинёшенька в чужом мире. А началось-то всё с Галы, Магиной подруги… И тут я задумываюсь. А началось-то всё, собственно, совсем с другого человека. Именно он встретил меня в этом мире первым, в какой-то мере ободрил своим присутствием, дал наставление, — вернее, точную наводку на Галин дом. Только сейчас понимаю, что получила от дяди Жоры самый наипервейший инструктаж для попаданца. Божечка, да что же я такой тормоз, что очевидные вещи понимаю с таким опозданием? Ведь практически ещё ни один человек не повстречался мне просто так, от любого я получала или помощь, или сведения, как в настоящем квесте. И всё ушами хлопаю… Дядя Жора, ты кто? И так ли уж прост, несмотря не бомжеватую наружность? И кого бы мне о тебе расспросить? Найду кого. А пока — нечего рассиживать. Сколь в пределах видимости нет очень дорогого дона, могу себе позволить одеться более демократично. С чистой совестью влезаю в любимые брючки, поцокав языком от огорчения, затягиваю ремень на дополнительную дырочку… худеть-то уже, пожалуй, нежелательно. Кроссовки услужливо подмигивают мне с обувной полки. Весёлым и музыкальным скрипом отзываются на мои шаги лестничные ступеньки, когда я сбегаю вниз. Почему-то я нигде не вижу Нору, но догадаться нетрудно: спящие красавицы не выгуливают и не кормят собачек, так что животину мою, скорее всего, к кому-то пристроили на постой, может, даже к Аркадию или его друзьям-друидам. Берусь за чайник, дабы залить его свежей водой, и вдруг улавливаю исходящее от него слабенькое тепло. Поспешно прикладываю ладонь к медному боку. Так и есть. Почти остыл, но ведь для этого нужно быть закипячённым не позже, чем несколько часов назад! Значит, сейчас не завтрашний день, как думала, а сегодняшний… Тьфу, я совсем запуталась. Одним словом, не полтора суток я проспала, как думала, а половину! Выходит, поисковая группа уехала только-только, нынешним утром… Ага, снабдили меня напоследок заначками для энергетики и думают, что я, как зайка буду мирно спать в ожидании их приезда. А я, похоже, как только силы с их помощью восстановила, так и проснулась. Досрочно. Что ж, ради подобных случаев можно и ошейник… бархотку потерпеть. Вешаю чайник на крюк в очаг, и мелкие язычки пламени послушно вырастают. Надо бы спросить у Маги, в чём же секрет живого дома? Но это после, после… В буфете меня поджидают свежий хлеб, масло, мёд, сыр, груши и яблоки, овсяное печенье, орехи, сухофрукты — некто, заботливо оставивший для меня полные закрома, постарался набить их продуктами, спокойно могущими вылежать и день, и два, и три безо всякого вреда для себя и меня. Спасибо… У меня теплеет на сердце. И отчего-то становится легче. Не надо себя накручивать, Ваня, мужчины поехали по своим мужским делам, пусть и опасным, но на то они и мужчины — побеждать, выстаивать. Мне же — прав Николас — нужно решить совсем другую задачу. И выиграть совсем иное сражение, с неизбежным одним проигравшим и терзаниями совести до конца дней моих, и сомнениями — а правильно ли я поступила?
