Танец над вечностью (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
А меж тем толпу уже начали подсекать с нескольких сторон имперские патрули, некстати подоспевшие к действу. Красномундирники вклинивались в толпу группами по трое и окружали ратушу, стягивая кольцо облавы. Но не зря я выбрал Вельку с собой в разведку. Сухощавый и юркий, он рыбкой нырнул в толпу и пошел на опережение имперцев. Забрался на ратушу и ухватил офицера за шарф. Притянул к себе и что-то шепнул.
— Фисонька, гляди, гляди! А это кто?
— Хо-хо, Седьмой!
— Да твою ж демну мать!.. Сбор-то будет, али как?..
— Шмеля берите, берите Шмеля!
Я оттолкнул тощего спутника неведомой Фисы, необъятной, как любовь к отечеству, подскочил к женщине и сорвал с нее пеструю накидку и шляпку с перьями. Рыбонька завизжала. Тут же образовалась толчея и давка. Я уже пер напролом, прижимая к груди украденные сокровища, да простит меня Единый и Фисонька. Кто-то давил мне в спину и дышал в ухо, но я упрямо рассекал людское море, двигаясь к ратуше.
Не успел Велька вытаскать офицера наружу, как я нахлобучил на Матия шляпу, накинул ему на плечи яркую тряпку и потащил его прочь. Велька прикрывал тылы. Имперцы слепо тыкались в плотную визжащую толпу, беспорядочно колышущуюся в разные стороны. Началась паника.
Единый видит, я был так зол, что чуть в кровь не расквасил морду сыскарю. Людской поток вынес нас в какой-то тупичок с садиком меж двух домов, где я прижал Матия к стенке и орал на него:
— Вы что творите! Жить надоело?!?
— Пушистик! — нагло ухмыльнулся мне в лицо офицер, и это стало последней каплей.
Я врезал ему в челюсть и рявкнул:
— Еще раз назовете пушистиком, сломаю нос!
Матий утер кровь из разбитой губы и вытаращился на меня изумленно, присвистнув:
— Ну ты пу… Ну ты даешь…
— Вы идиот? Что это за выходки? Зачем вы влезли на ратушу? Дразнить имперцев?
— Подрывную работу провожу, — помрачнел офицер. — Помощи ждать неоткуда. Ихтинборк еще утром взяли, голубиная почта донесла…
Мы сидели на набережной, на каменных ступенях, о которые разбивались вялые волны. Офицер уплетал купленные у уличного торговца пирожки с мясом, а я рассеяно наблюдал за стайкой мальчишек, которые беззаботно запускали плоские камешки в водную гладь Дымная. Велька, не привыкший болтаться без дела, соорудил рыбный самолов и забрасывал его в реку, шикая на мальчишек.
— На императора сегодня ночью было совершено покушение, — будничным тоном сообщил я.
Офицер поперхнулся и закашлялся. Я легонько похлопал его по спине.
— Ёжик шишканутый!.. Пуш… То есть ты это… тьфу!.. Предупреждал бы! Откуда узнал?
— У меня свои источники. И не перебивайте меня, пожалуйста. Я знаю, что советник поручил Хриз устранить императора. Не спорьте! — осадил я открывшего рот Матия. — Но она не успела до него добраться. В дело вмешалась третья сила. Главарь Вырезателей. Тот самый, с пробитым глазом, которого вы видели во время нападения банды на Соляной замок. А в братской могиле возле поместья Седвига был похоронен его брат-близнец.
— Но… эээ…
— Жуйте лучше, — запихнул я огрызок пирожка в открытый рот офицеру. — Колдуна зовут Олаф Борн. Откуда знаю? Столкнулся с ним сегодня в ордене когниматов. Ублюдок ходит в личных денщиках генерала Рудольфа Вальцкерта. Угадайте, на что генерал требовал деньги у ордена? Нет, лучше молчите. Я сам скажу. На постройку имперского хронометра. Где, спросите вы? В жизни не угадаете. В Соляном замке! Имперцев не смущает, что замок им не принадлежит, это же такая мелочь!.. Дожевывайте, а потом рассказывайте мне все, что вам известно о Клаусе Цукеркандле, новом главе Тайного корпуса.
После разговора с отцом Васуарием я мысленно вознес молитву Единому за здравие воеводы Дюргера, который переубедил меня оставить вард на охране замка. Захватить его силой у имперцев не получится. По крайней мере, с наскока — точно нет. Но долгую осаду замку не выдержать. И моя единственная надежда была на то, что хотя бы в этот раз Святой Престол вовремя вмешается и не допустит усиления богопротивного колдовства. Потому что даже ежику шишканутому, кем бы этот зверь ни был, уже стало понятно, что имперцы строят вовсе не хронометр. Мне срочно была нужна Нишка.
Мясной аромат раздразнил обоняние, и я вспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. В животе позорно заурчало. На балу я ни к чему не притронулся, опасаясь подвоха от Хриз, а потом уже стало не до этого. Господи, казалось, что маскарад был не вчера, а в другой жизни! Рыбальски, как живой, в наряде золотого нарцисса стоял перед глазами, счастливо улыбаясь и с гордостью глядя на своих детей… Я забрал сверток у торопливо жующего офицера и вытряхнул оттуда последний, истекающий маслом пирожок, мрачно откусив от него сразу половину.
— Ты, получается, с мухоморкой виделся?.. Откуда знаешь о Цукеркандле? Его кстати назначили в обход Вальцкерта! Н-да, неудачненько получилось… Олаф Борн?.. А покушение-то чем закончилось, а? Титька тараканья, да хватит жрать! Отвечай уже!
— Это вы жрете и не отвечаете на мои вопросы. А я кушаю.
— Клаус Цукеркандль — темная лошадка. Известно, что император ему всецело доверял. Не из благородных. Считался при дворе выскочкой, хитрой и ловкой выскочкой.
— Я спрошу иначе. Цукеркандлю было выгодно убийство императора? Он мог стоять за покушением?
— Скорее нет, чем да. Он ставленник Его Величества. Если бы того убили, то Цукеркандль получил бы пинка под зад, это в лучшем случае. А мог бы и головы лишиться… У матери-императрицы нрав крутой. Так что с императором? Жив он или нет?
— Он ранен, — уклончиво ответил я и задумался. — Покушение подгадали специально под захват Виндена. Если б оно удалось, то вину б свалили на вымышленных винденских заговорщиков, что дало бы формальные основания развязать полномасштабную войну. Но тогда получается, что это было идеей не императора, а того, кто метит на его трон. Знал ли Фердинанд Второй, что его генерал взял на службу колдуна? Знал ли о планах Часового корпуса? Знал ли о том, что корпус пытается построить ту самую Искру, из легенды? Если предположить, что не знал, то он может стать союзником Святого Престола в борьбе с колдовским безумием. Хотя как он мог не знать?!? Куда Цукеркандль мог увезти раненного императора? Понимая, что во дворце небезопасно?
Офицер пожал плечами и задумался. Его конопатая, хитрая и вечно улыбающаяся физиономия осунулась, на лбу пролегли морщинки. А у меня челюсти сводило от голодной слюны. Несчастный, проглоченный впопыхах пирожок казался крошкой, упавшей в бездонный желудок.
— Если б ты, пуши… эмм… если б ты, Кысеныш, все мне рассказал для начала… Например, что задумала твоя мухоморка? Ведь она наверняка…
— Да не знаю я! — тоскливо оборвал я сыскаря. — Ускользнула она от меня. И затеяла свою игру. Дура! Ведь попадется имперцам!
— Это она-то попадется? — искренне удивился офицер. — Да она в этой неразберихе, как рыба в воде себя чувствует. И чем мутней водица, тем ей краше.
Я прикрыл глаза и молчал, пытаясь отогнать от себя дурные мысли. Но страшные образы упорно лезли в голову. Вот Хриз запуталась в толпе, упала на колени, паника… ее топчут и переступают… Или вот безумица, скрученная веревками, яростно шипит и извивается в руках имперского дознавателя… Или вот ее полосует и насилует Олаф Борн… Я до боли сжал кулаки. Офицер похлопал меня по плечу и шепнул доверительно:
— Кысей, да не бери ты дурного в голову… Твоя бледная поганка из любой передряги выкрутится, а вот нам с тобой надо бы затаиться на время и где-то переночевать… В гостинице тебя уже небось ждут, а ко мне красномундирники наведались еще спозаранку. Кстати, есть у меня мыслишка, где могли спрятать императора…
Солнце захлебывалось и тонуло в темных водах Дымная, окутывая набережную вечерним сумраком. Велька за спиной разжег костерок, от которого приятно тянуло теплом и так упоительно вкусно пахло, что желудок сворачивался в тугой узел.
— Фрон, я тут на углях испек… Будете?.. — Велька гордо кивнул на жареную рыбку, разложенную на раскаленных камнях.
