Гранит науки и немного любви - Романовская Ольга (читаем книги .txt) 📗
Меня сгребли в охапку, чмокнули в нос и выставили за дверь, наградив угрозой припомнить отказ покачать хоть одного младенца.
Марица смотрела на нас с недоумением. Топала она своими ножками, подросла уже, на дворе тепло. Хлопала глазками и не могла понять, почему взрослые бранятся. Объяснить, увы, не могла: Алоис объяснению не подлежит.
Когда за нами захлопнулась дверь, Эдвин рассмеялся. Хохотал долго, отмахиваясь от вопросов и характерных движений пальца у виска, и наконец выдал: «Ну и семейка!»
Переезд хуже пожара. Народ не врёт, проверила на своей шкуре. Ремонт – это два пожара. На то, чтобы всё обустроить, отмыть, ушло две недели, зато по истечению их дом Эдвина сиял чистотой и уютом. Изжила я холостяцкий дух, теперь вместо него смех Марицы.
Дочка у меня умница – не дичилась «дядю», не проказила назло ему, поэтому ужились. Я старалась, чтобы Эдвин проводил с ней как можно больше времени, гулял, разговаривал, и всё ждала, во что это выльется.
Мы с Лазавеем постепенно открывали для себя много нового. На дневной свет вылезли привычки, которых за цветами и конфетами не замечаешь: от носков до выговора. Приходилось терпеть и притираться.
Осторожно выяснила, как Эдвин относится к моему желанию учиться. Оказалось, положительно: умная любовница его не пугала, хотя до умной магини мне ещё далековато. Вечерами вместо того, чтобы миловаться, приставала с разными заклинаниями. Эдвин шутил, что книги от меня нужно прятать, потому как умудряюсь открыть те, где ничего не пойму. Так что вместо эффектных пасов училась медитации и преобразованию природы магии. Лазавей сказал, что иначе экзамены на первый курс факультета Вспомогательного чародейства в будущем году с треском провалю. При словосочетании «Вспомогательное чародейство» я морщила нос, на что Эдвин неизменно замечал, что большего не вытяну:
– Помощник мага – это не паразит, а верный товарищ. Хорошая защита, умение лечить – дорогого стоит. С травами ты дружишь, так что попрошу, если не провалишься, зачислить именно на курс лекарей. Будешь потом с семейством Ксержик по могилам и горам прыгать, тылы прикрывать.
Приятно, утащи меня русалки в хоровод, когда любимый человек в тебя верит.
Вернувшаяся от родных Светана удивилась, застав мою кровать пустой. Тут же понеслась в деканат, решив, будто меня отчислили. Бедный магистр Тревеус выслушал порцию её визга, не в силах прервать бесконечный эмоциональный поток, и только потом, обвинённый во всех смертных грехах, робко смог оправдаться. Узнав, что я жива-здорова и проживаю на территории Академии, Светана понеслась к Эдвину. И застала на пороге дома меня, спокойно преспокойно вытряхивающую половичок.
– Подруга называется! – задыхаясь, выпалила Светана. – Хоть бы записку оставила!
Действительно как-то на радостях забыла. Нехорошо получилось.
Пригласила Светану в дом, на кухню – известное место сборища всех лиц женского пола. Там за чаёчком перемываются кости родным и соседям, строятся военные кампании, вынашиваются планы мести, готовятся приворотные зелья и провозглашается вечное: «Все мужики – козлы!». Предметом нашего разговора предсказуемо стал Эдвин. Его оценивали по десятибалльной шкале, выясняя, подходит ли мне такой ухажёр. Я пробовала отбрыкиваться, заявляя, что это моё дело, да и раньше Светана Лазавея одобряла, на что подруга возразила: «Ухажёр и муж – разные вещи».
Экзамен у Светаны Эдвин сдал. Решающим голосом стала новая отделка спальни, под меня. Комнатка у нас светлая, праздничная такая. Нашлось в доме место и для Марицы. Ещё бы не нашлось! Если потребовалось, я бы книги Лазавея на чердак перетаскала, но у дочки комната была бы. Ничего, дом большой, всем места хватит.
Следующим пунктом обсуждения стала свадьба. Светану интересовало, сделал ли Эдвин мне предложение. Она жутко огорчилась, когда услышала, что нет. Я открыла рот, чтобы ответить, но тут заметила Эдвина. Как неудобно получилось, он всё слышал!
Светана тут же заторопилась уйти, бочком проскользнула мимо Лазавея, оставив меня расхлебывать последствия своей откровенности.
Странно, но Эдвин промолчал, сделал вид, будто ничего не слышал. Я несколько раз покосилась на него – и бровью не повёл, поинтересовался, что на обед. С моим появлением Эдвин точно перестал голодать и изрядно сэкономил на трактирах. А я… Что я, только за, если любимый будет сыт, здоров и доволен. В конце концов, это идёт мне на пользу.
– Что, подруга тебя потеряла? – Эдвин опустился на стул, лениво наблюдая за тем, как я верчусь по кухне. – После наверх поднимись: Марица кое-что учудила.
– Что-то испортила? – ужаснулась я. Дочка не его, поэтому страх объясним. Понравилось бы вам существо, которое, например, залило чернилами или порвало книги по магии? А то, трижды сплюнуть через плечо, ещё стащит поиграть опасную вещь. Надеюсь, Эдвин всё убрал? Надо проверить.
– Да так… – уклончиво ответил Эдвин. – Увидишь. Ничего страшного.
Понятно, детские сюрпризы. Всё-таки Марица ещё маленькая, случается. Надо переодеть, убрать, застирать.
– Ты очень устал? – поставила перед Эдвином тарелку супа и пристроилась есть сама.
– Что нужно? – Лазавей ответил вопросом на вопрос и похвалил стряпню. Но лучшая похвала – аппетит, с которым Эдвин наворачивал обед. Раз – и будто корова языком слизала.
– Просто мне убраться надо, а Марице – погулять. Не мог бы ты…
– Мог бы. Агния, в доме и так чисто, или я, по-твоему, свинтус?
Ну да, у Эдвина всегда, сколько бывала, порядок. Наводил он его собственными руками, так что упрекнуть не в чем, просто положено же вытирать пыль, мыть полы – а Лазавей считал, что я перебарщиваю.
– Не надо доказывать свою нужность, Агния, меня всё устраивает. Я предложил жить вместе вовсе не для того, чтобы получить бесплатную служанку. Так, что ты там хотела? Вымыть пол? Прекрасно справлюсь сам.
– С помощью магии? – усмехнулась, вспомнив методы уборки Эдвина.
– Должен же быть какой-то толк от диплома, – подмигнул Лазавей и заявил, что после обеда мы втроём идём гулять.
Возражать не стала: раз предлагают, бери. Личная жизнь против тряпки – понятно, что перевесит. Да и скоро энтузиазм Эдвина угаснет, он и так привык, что его кормят, обстирывают, пуговицы пришивают. Полы и пыль – это мы умеем, это не Хендрик и не Алоис, которые палец о палец не ударят, чтобы привести хотя бы свой кабинет в приличное состояние. Догадываюсь, что и Эдвин скоро забудет, что такое чистота, но пока помогает по мере сил. Он занятой, сейчас в приёмной комиссии возится, так что стараюсь делать всё сама.
Начался новый учебный год. Он принёс новые заботы. Третий курс на Общеобразовательном не сахар, трудиться пришлось, высунув язык. Я ведь ещё в библиотеке работала, хотя Эдвин намекал, что в этом нет необходимости.
– Ты же не муж, – возражала я, – с какой стати мне жить на твои деньги?
– Агния, так и скажи, что хочешь работать, – повторял Лазавей. Он неизменно встречал меня после рабочего дня, иногда предварительно даже с боем умудрялся уложить Марицу. Догадываюсь, что не без помощи сонного заклинания.
Честно, возражения Эдвина ставили в тупик. Я ведь работала, чтобы ноги не протянуть, а не потому, что желала таскать пыльные фолианты. Вот если бы помощником мага, то да, а так с удовольствием занималась бы только домом. Но ведь Эдвин действительно не муж, на каком основании мне жить на его средства?
– Не хочу, – наконец призналась я, проверяя, заперты ли все окна и двери.
– Так бросай. Ты у нас девушка с приданым, даже без меня не пропадёшь, – Лазавей помог активировать заклинание и подхватил мою сумку. – Русалочка, если ты ведёшь моё хозяйство, покупаешь еду на мои деньги, так почему не можешь тратить их на себя? Мне не жалко, мне хочется, чтобы ты красивой была.
Расплылась в улыбке и задумалась об увольнении. Ну её, эту библиотеку! Всё, что нужно, Эдвин объяснит, новые сапожки все равно прикуплю, Марица без фруктов и конфет не останется. Заодно проверю, насколько серьёзны чувства Эдвина. После Хендрика дую на воду, боюсь ошибиться. Вроде, не такой он, и женщина для него не курица, а существо с мозгами, способное к учёбе, иначе не помогал бы, а добился отчисления. Словом, рискну.
