Разрушитель (СИ) - Успенская Ирина (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Ксен стоял на ступенях храма, сложив руки на груди и чуть прищурившись. Алан знал, что брат Чех близорук, но смотрит внимательно, цепко, иронично. Только вот взгляд светло-карих глаз все же заставляет нервничать. Смотрит, гад, так, будто все знает. Ксен улыбнулся и осенил всех знаком Ирия.
– Скажете своим подданным несколько слов?
– Скоро закончится сезон холодов, и нас ожидает много работы. А пока отдыхайте, веселитесь и не о чем не беспокойтесь! За вас побеспокоюсь я! – проорал Алан.
Толпа радостно закричала. Герцог увидел, как со ступеней спустились послушники и молодые ксены с корзинами.
– Скромные дары от Храма во славу Вадия, покровителя духа Тарании, – пояснил брат Чех. – Сир, прошу вас. Вы впервые у нас в гостях, и до взывания я бы хотел показать вам храм.
Ксен указал рукой на распахнутые двери и сам пошел впереди. Двигался он нечеловечески ловко и грациозно. Алан шел следом, чувствуя спиной недовольный взгляд Алвиса. Интересно... То, что эти двое не любят друг друга, он заметил еще в первый момент своего знакомства с братом Чехом. Какие выгоды это может сулить в борьбе с храмовниками?
– Брат Алвис, проводите кирену и детей на их места, – попросил глава храма тоном, не терпящим возражений. – А я покажу владетелю библиотеку.
– Взывания следовало начать еще полрыски назад, – холодно произнес Алвис, предлагая Валии руку.
– Братья меня простят.
Храм заполнялся людьми, и Виктория с тоской подумала, что ей сейчас хочется быть на пристани, куда должен пришвартоваться «Шустрик». Задерживаться она не планировала. Они прошли через круглый зал в небольшой кабинет, заставленный массивными темными шкафами. В углу стояла большая жаровня, полная раскаленных углей. Моментально нахлынули неприятные воспоминания и зачесалось невидимое тавро на запястье.
– Присаживайтесь, – кивнул брат Чех на мягкий стул и сам сел напротив. – Вы не хотите исповедоваться?
– Нет.
– Мой друг, брат Турид, писал, что вы старательно избегаете исповеди. Отчего?
– Мне не нужны посредники для общения с богом, – Алан распахнул плащ, в кабинете было тепло. – Если мне нужно в чем-то покаяться или о чем-то попросить, я обращаюсь к богу напрямую.
– И он вам отвечает? – совершенно серьезно поинтересовался ксен, глядя на герцога внимательно и пытливо.
– Оба. Даже являются иногда. А вот Отец Небесный пока игнорирует, – иронично ответил герцог. – О чем ты хотел поговорить?
Алан дал понять, что больше не намерен обсуждать эту тему.
– Кир Алан, кто будет править Храмом на землях Игушетии?
– Ты.
– Это ваше решение? Или...
– Брат Чех, ты хочешь знать, кто стоит за мной? – Ксен кивнул. – Никто. И иногда меня это сильно огорчает. Учителя пока не вмешиваются в мои дела, и я надеюсь, так будет и дальше.
– А Длань?
– Он мой верный враг.
– Я так и думал.
Взывающий плавно поднялся со стула и подошел к секретеру, вытащил из-под рясы ключ на длинной тесьме, открыл верхний ящик и, пошуршав в нем несколько секунд, достал скрученный пергамент, перевязанный синей лентой. Он протянул свиток герцогу.
– Здесь записаны мои мысли по нынешнему положению дел в Храме и предложения по изменению ситуации.
– Это очень интересно, – Алан спрятал записи во внутренний карман плаща. – Я обязательно ознакомлюсь с ними, и мы еще раз встретимся.
– Вы понимаете, что этими записями я обеспечу себе опалу у Наместника? – слегка улыбнулся брат Чех, но карие глаза смотрели холодно.
– Я обещаю хранить нашу беседу в тайне.
– Я верю вам, кир Алан, иначе не стал бы вести этот разговор. Он поднялся, и Алан встал следом.
– Вам нужно жениться, кир Алан, – мягко произнес ксен, когда они направились к выходу. – Желательно на девушке из древней семьи, чтобы заручиться поддержкой влиятельных родов.
– И на ком же? – устало поинтересовался Алан. Как его достали эти разговоры!
– Скажите мне, сир, на правах кого в Белой крепости живет кирена Валия? Ну вот! Так и знал, что без нее не обойдется!
– На правах гостьи, – буркнул недовольно Алан. – Да откуда я знаю! – тут же вспылил он. – Я об этом не думал! Живет и живет, не выгонять же мне ее на улицу!
– Не кричите, кир Алан, – тихо произнес брат Чех и плотнее прикрыл дверь, которую до этого успел приоткрыть герцог. – Молодая красивая вдова из древнего влиятельного рода, родственница короля Ратии, мать вашего сына живет в вашей крепости как компаньонка маркизы Эвелин. Редкого ума и воспитания женщина, которая с достоинством вынесла свое бедственное положение при бывшем герцоге, которая никогда ни у кого ничего не просила, незаметно живет рядом с вами. Вы находитесь рядом с прекраснейшей женщиной и не замечаете ее. Вы меня поражаете.
– Ну так и женись на ней сам! – огрызнулся Алан, больше сердясь на себя, чем на ксена.
– Пожалуй, так и сделаю, раз вы не возражаете, – серьезно кивнул Взывающий. – Я собирался поговорить с вашим сыном, в его возрасте простительно не видеть очевидного, но вам, сир, должно быть стыдно. Вам следует лучше заботиться о кирене, хотя бы потому, что она мать юного маркиза.
– И в чем, по-твоему, должна выражаться эта забота? Алану было стыдно, и от этого он злился еще больше.
– Вы могли бы выделить ей слуг и подарить хорошую одежду, – остановился Чех, с укоризной глядя на собеседника.
– А сама она не может решить эти вопросы? – в голосе герцога невольно сквозило раздражение, за которым он старательно прятал чувство вины.
– Вы сами сказали, что она гостья в вашем доме, а гостям не пристало распоряжаться чужим имуществом. – Чех покачал головой. – Женитесь на Эвелин, – резко сменил он тему.
Алан стоял напротив ксена, но смотрел мимо. Черт! Теперь все то, что он наговорил Валии, казалось безобразным и несправедливым. И что на него нашло? Но он действительно не знал! Не знал или не хотел знать? Не важно! Она тоже хороша, могла бы и рассказать о своих нуждах, а не молчать.
Дурак ты, Алан.
А ты, можно подумать, умная, Виктория.
– Тогда после взывания я поговорю с киреной, и если она согласится, то сыграем свадьбу, как снег сойдет, – прекратил ксен самоедство герцога.
– Поговори, – нехотя процедил сквозь зубы Алан и вышел из кабинета.
И отчего так муторно на душе? Оттого, что придется объяснять Турену, что их невнимательность подтолкнула его мать к замужеству и переезду. Но она ведь не в другой город уезжает. Будут видеться.
«О, дьявол! – зарычал про себя Алан. – Чувствую себя мерзавцем».
