Волчья печать (СИ) - Княжева Дарья (версия книг .txt, .fb2) 📗

И как мы сюда попали? Перенеслись по воздуху? Ответ наверняка был у Рейтона, но я и так слишком много скрывала от него, чтобы демонстрировать полное непонимание ситуации. Поэтому лишь сделала глубокий вдох, пытаясь подавить волнение. Отступила на шаг, пораженная увиденным великолепием, – и с размаху впечаталась спиной в грудь мужчины. 

Его руки тотчас опустились на мою талию. Сжали на одно ничтожно короткое мгновенье, скользнули еще ниже, погладив ягодицы. И быстрее, чем я успела возмутиться или хоть как-то на это отреагировать, он отстранился. Но прошептал, склоняясь к моему уху и согревая кожу на шее теплым дыханием:

– Садория поможет тебе выбрать все, что нужно.

            Спросить, кто такая Садория, у меня тоже не вышло, прежде, чем открыла рот, одно из зеркал заискрило, подернулось странной рябью, и часть стекла сдвинулось в сторону, приоткрывая небольшой проход.

Как в сказке… – промелькнуло в голове. Это и правда было невероятно. Все. Мы никуда не шли, но переместились совершенно в другое место. И я могла бы поспорить, что на зеркальной глади не было никаких потайных дверей. Но сейчас собственными глазами видела, как из одной из них выплывает миниатюрная и очень элегантная женщина.

Она оказалась из тех, при взгляде на которых не понимаешь, сколько им лет. Ей могло с одинаковой вероятностью быть и двадцать пять, и пятьдесят. Идеальные черты лица без единой морщинки. Кажется, даже без макияжа, хотя после того, что сотворили со мной служанки в доме Рейтона, я уже ничего не смогла бы сказать наверняка. А вдруг в этих местах именно такая косметика? Ее не видно, но зато очень хорошо заметен эффект.

Густые темные волосы женщины были уложены в высокую, замысловатую прическу. Несколько локонов струились по длинной молочно-белой шее и стекали на грудь, в глубокое декольте. Слишком глубокое. Мне как-то внезапно сделалось не по себе, потому что стоящий позади Рейтон не мог этого не видеть. Любой мужчина в подобной ситуации не сможет не пялиться на женскую грудь, едва прикрытую тканью не менее роскошного, чем вся обстановка вокруг, платья. Тем более, что посмотреть там явно было на что, выразительные формы наверняка не шли ни в какое сравнение с моей недодвоечкой.

Просто чудесно, Полина! Мало того, что ты выдаешь себя за другую, так еще и вздумала ревновать чужого мужчину! Да, он считает тебя своей женой, но это просто потому, что пока ничего не понял. Но ты-то знаешь правду. Он не твой, никогда не был твоим и никогда не будет. И возмущаться тем, как и на кого он смотрит…

– Мне нужны лучшие наряды для моей супруги! – строгий голос Рейтона вырвал из плена размышлений. Я обернулась, чтобы увидеть лицо мужчины, и едва сдержала вздох облегчения. Нет, он не любовался выставленной напоказ грудью незнакомки. И не похоже было, что их связывало что-то большее. Конечно, принцы иногда выбирают себе золушек, но никогда – фей-крестных. А представшей перед нами женщине, кажется, была уготована именно такая роль.

Она окинула меня с ног до головы внимательным взглядом и кивнула, одновременно приседая в неком подобии реверанса.  И тут же выпрямилась, схватывая на лету небольшой бархатный мешочек, который бросил ей Рейтон. Там что-то звякнуло, и по довольной улыбке этой самой Садории я поняла, что мужчина только что таким образом расплатился с ней за будущие услуги.

– Вы останетесь довольны, господин, – она снова поклонилась и повернулась ко мне. – И вы… госпожа, – пауза перед обращением была едва различимой. – Для королевы – все только самое лучшее!

Глава 11

Кем был Рейтон в этом мире? Какую занимал ступень в местной иерархии? То, с каким благоговением отзывались о нем служанки, да и сейчас эта Садория, наталкивало на определенные мысли. Как и огромный дом, и явная финансовая обеспеченность. Я не имела ни малейшего представления о здешней валюте, но что-то подсказывало, что в мешочке, который мужчина отдал в качестве платы за наряды, была сумма, достаточная для того, чтобы скупить все вокруг.

Иначе бы Садория не бросилась выполнять его пожелания с таким рвением. Не суетилась бы вокруг меня и не расстилалась бы в любезностях.

Странно, что не впервые в мой адрес прозвучало слово «королева». Поначалу, когда я услышала его от самого Рейтона, вовсе не подумала, что речь идет о каком-то там социальном положении. Но теперь все чаще размышляла, а вдруг и правда мой муж – что-то вроде правителя? Да, к нему не обращались «Ваше величество», но мало ли какие здесь обычаи и титулы.

Плохо было то, что я даже примерно не представляла, у кого получить хоть какое-то разъяснение. Разумеется, все ответы наверняка имелись у Рейтона, вот только задать ему волнующие вопросы я не могла. И так слишком рисковала, выдавая себя за другого человека. Он в любой момент мог раскрыть мой обман, и страшно было представить, во что это выльется. В лучшем случае меня выставят с позором. В худшем…

О худшем я старалась не думать. Старательно гнала от себя невеселые мысли, абсолютно точно зная одно: уходить и расставаться с ним пока не готова. Как бы ни было все происходящее странно и волнительно, назвавшийся моим мужем мужчина стал значить слишком много. И меньше всего на свете мне хотелось потерять его, так и не успев обрести.

А раз так, надо было молчать. Не говорить и не спрашивать лишнего. Ничем не выдать себя. По крайней мере, до тех пор, пока хоть что-то не прояснится.

Наряды, которые предлагала мне померить Садория, и впрямь были королевскими. Я надела очередное платье и застыла перед зеркалом, не веря, что вижу свое собственное отражение.

Преображение, которое сотворили со мной девушки-служанки, теперь достигло вообще немыслимых пределов, когда меня облачили в поистине роскошное платье. Я не знала, как называется эта ткань оттенка слоновой кости, но смотрелась она просто потрясающе.

Идеально село по фигуре, словно его не сняли с манекена, а шили специально для меня.  Замысловатый узор кружев из золотых нитей тянулся по краю лифа. По корсету и юбке распустились шелковые розы, на лепестках которых подрагивали крошечные жемчужины. Словно капли воды, завораживая и притягивая взгляд.

            И это помимо тех платьев, которые мы успели выбрать прежде. У меня никогда в жизни не было столько красоты. Да и вообще не было. Я предпочитала покупать не красивую, а удобную одежду, и не могла позволить себе тратить на это большие суммы, с моей-то зарплатой библиотекаря! А сейчас не могла налюбоваться. Не могла перестать восхищаться. Садория и ее помощницы будто приданое мне собирали, и только от одной мысли об этом захватывало дух.            

Женщина первой увидела моего мужа, вернувшегося в салон. Снова растеклась перед ним в реверансе, источая море любезности. Правда, теперь я уже не беспокоилась, что его заинтересует эта красотка. Потому что знала, как выгляжу сама. Если Рейтон не отрывал от меня глаз, пока я была одета всего-то в рубашку, то теперь, в этом сказочно-красивом наряде, и вовсе не составит труда очаровать его.

Обращенный ко мне взгляд темных глаз вмиг заставил забыть обо всем остальном на свете. О том, что вокруг нас другие люди. О том, что я мало что знаю о его мире. Что притворяюсь женой, на самом деле таковой не являясь. Все стало неважно, кроме этого глубокого, пристального, пожирающего взгляда. Словно в омут втягивающего. Обещающего так много.

– Хорошая работа, Садория, – бросил он хозяйке салона, даже не посмотрев в ее стороны. В дрогнувших уголках губ мне почудилось что-то хищное.

– Пора домой, дорогая, – его пальцы стальным обручем сомкнулись на моем предплечье, и мужчина вновь затянул меня в как по заказу замерцавшую рядом голубую дымку.

            ***

            Оказавшись снова в доме, где мы провели предыдущую ночь, я неожиданно разозлилась. На Рейтона, что он опять оказался хитрее и проворнее меня. И на себя саму за то, что мне все это нравилось. Так нравилось, что оказавшись в роскошной столов в обществе собственного мужа, я едва сдержалась, чтобы не повторить свою утреннюю выходку. Не дожидаясь, пока он уснет. Тем более, что многозначительные взгляды мужчины, шарящие по моему телу, не оставляли сомнения в том, что происходит в его голове.