Мать Сумерек (СИ) - Машевская Анастасия (онлайн книга без .txt) 📗
— Иногда мы отдаем хорошие куски, чтобы таны порадовали родню, — подхватил материнское повествование её первенец, видя неудовлетворенность Кхассава предыдущим ответом. — Еще они забирают с полсотни мер жира, и потом старосты поселений должны, насколько я знаю, забирать из чертога каждый свою долю. Временами наши мастера дарят им всякие амулеты или оружие из китовьих костей и моржовых бивней. Пару раз в год, конечно, мы отправляем с таншей или отвозим отборные куски Ному-Корабелу.
— А это кто? — не удержался Кхассав.
Теперь на Кхассава почти брезгливо поглядел Бьё.
— Это тебя стоило бы спросить, кто ты, Хас? Хас, верно же? — уточнил он. — Кто ты, если, прикидываясь знакомцем тану Яввуз, не знаешь про Нома-Корабела.
— Я… эм… — пять пар глаз настойчиво воззрились на мужчину, заставляя его чувствовать себя в край неловко. Пришлось даже напомнить себе пару раз, что он — раман Яса, и нечего тут тушеваться.
— Я её старый знакомый из Храма Даг, — рискнул Кхассав.
Бьё загоготал первым.
— Ты ври, да не завирайся, — предупредил Арл. — Если ты из Храма Даг, то я — раман Яса.
— Тише, парни, — примирительно протянула Аргерль. — Таны скажут насадить его на моржовий бивень, сделаем, а пока пусть.
Видимо, это должно было как-то поддержать Кхассава, но он взмок.
— Ном-Корабел — это… ну, слушай, любой моряк знает имя Нома-Корабела! Это же главный танский корабел, — объяснила хозяйка усадьбы.
— В свое время он по приказу танши потрудился над нашими кораблями и сконструировал эти тартаны с чуть более высокими бортами и широким основанием, чтобы охотники реже валились за борт на высоких гребнях.
Кхассав безмолвно кивнул: вот оно как.
— А тан отыскал нам отличных кузнецов, — с энтузиазмом заметила Дагди. — Они смогли обработать мирассийскую сталь, заказанную таншей, и сделали отличные гарпуны, — она показательно жестикулировала.
— Что ж, выгодный обмен, — протянул Кхассав. — Орудия труда и плоды труда.
Бьё не выдержал и шарахнул рамана кулаком в плечо.
— Выгодный обмен? — подобная реплика была кощунственной: эти южане все, что ли, в жизни меряют звоном серебра? — Ты вообще когда-нибудь думал о людях, как о людях?! Да…
— А ну-ка убери руки, выродок! — от двери, ведущей во двор, раздался гневный вопль.
Когда Таир проснулся среди ночи и не нашел рамана, он забеспокоился и бросил клич своим. Теперь один из бойцов, высокий, светлобровый, в полной боевой готовности, с горем пополам отыскал рамана и решил, что северяне активно перешли от угроз к рукоприкладству.
— Извинись немедленно, — припечатал Кхассав. Он быстро смекнул, чем может кончится. — Это был дружеский жест.
— Да куда уж дружеский! — рявкнул телохранитель и потянул из ножен меч.
Кхассав побелел.
— Простите, его, пожалуйста. Это все выпитое пиво, да и видно же, что он спросо…
Аргерль воздела палец, призывая рамана замолчать. Её старший сын поднялся первым. Бьё и Арл встали тоже. Дагди соскользнула с колен возлюбленного еще до того, как он успел намекнуть на необходимость.
— Щенок правильно говорит, — твердо проговорил Бьё, молниеносно надвинувшись на противника. Поднырнул под занесенным в ударе мечом, одним уверенным движением двинул мужчине с локтя. У того хрустнула шея, и он свалился замертво.
Кхассав побелел. Бьё посмотрел на него надменно:
— Слишком длинному языку во рту нет места, — припечатал.
— И этого достаточно, чтобы убить?! Длинный язык?
— Разумеется, — важно кивнула Дагди. — Перст, указующий с вызовом, должен быть воздет или отрублен. А язык, оскверняющий имя тана, должен быть прижжен или выдран. Итог в обоих случаях все равно одинаков.
— Похоже, Бансабиру с такими нравами недаром назвали Матерью лагерей, — только и нашелся Кхассав. Это заявление Бьё задело еще сильнее, и он взмахнул своими огромными ручищами.
— Мать лагерей! Какая еще мать лагерей?!
Кхассав напрягся всем телом: если «Мать лагерей» — неуважительное обращение к Бансабире, перелом шеи может достаться и ему. Кажется, придется сказать этим варварам, что он — раман Яса. Пусть подумают, чем его смерть обернется для их обожаемых танов.
— Бансабира Яввуз — мать всего севера, — веско пригвоздила Аргерль, остужая ситуацию.
— Ну как всего, — заметил наследник усадьбы Амракс.
— Всего, — отрезала Аргерль. — Её старший наследует Каамалу. Трое детей, три танаара.
— Наши два точно унаследует Шиимсаг, — сказала Дагди.
— А дочку, еще увидите, — добавил Арл, усаживаясь на место, — танша за раманского сынка выдаст. И будет матерью Яса, — он завеселился. Аргерль его настрой не разделила.
— Чтобы Яввуз и Маатхас отдали дочь какому-то сопливому хорьку с юга? — будь Аргерль мужчиной, не удержалась бы от плевка, но будучи женщиной ограничилась тем, что скривила лицо.
— Погодите, — усмехнулся Бьё, кивнув в сторону входа и явно намекая на недавние события в общей зале. — Может, танааров у неё будет три, а детей с десяток.
Северяне засмеялись.
— Делаю, что могу, — раздался голос Сагромаха. Накинув плащ на голое тело, не считая штанов и сапог, тан выскочил наружу. На его реплику местные развеселились пуще прежнего.
— Встретил твою младшенькую, Аргерль, она сказала мать тут. Да и не только ты, как я погляжу.
— Проходите, тан, — Амракс пригласил жестом сесть рядом с ним. Сагромах огляделся:
— Что за труп? — Са пока стоял.
— Оскорбил Бьё и обнажил меч, — объяснила Аргерль. Сагромах молча кивнул.
— Тогда другой вопрос: почему Дагди из Хедере октябрьской ночью сидит на скамье? Ты не намерена становится матерью?
Арл всполошился:
— Это я отвлекся, — и тут же в одно движение пересадил девушку снова себе на колени.
Сагромах, хмыкнув, сел на освободившееся место.
— Ну, Хас, — обратился Сагромах, — как тебе охота?
Кхассав вытаращился на тана: он что, серьезно? Как-как?! Наблюдая за его метаниями, Дагди расхохоталась:
— Я слышала от Эгда, твой дружок выронил весло на гребле.
— У вас свои достоинства, у нас свои, — сказал раман, и в его интонациях слышалось больше недовольства, чем он хотел показать.
— Ваши, наверное, в том, чтобы хвастать друг перед другом женщинами, — предположил Амракс. Молодой, но зрел в корень. Кхассав решил сместись акцент беседы на самих северян.
— Как вы вообще что-то разбираете в такую погоду? Когда все трещит, гремит, валится, и вода так грохочет?!
— А у нас есть выбор? — уточнила Дагди. Бьё поднялся и подошел ближе к жаровне, протягивая руки.
— У тебя точно есть. Ты женщина, и можешь выбрать дом. К тому же ты наследница наместника, твой жизнью нельзя рисковать.
Дагди в ответ на это откровенно скривилась и сузила глаза. Арл, наблюдая за девушкой, засмеялся. Бьё и Амракс тоже развеселились.
— Дагди нельзя отсиживаться, — заметила Аргерль. — Она отменный китобой. Даже Бьё её признает.
Бьё, услышав, раскинул руки и уставился с перекошенной физиономией:
— А как её не признаешь? Она только в этом году на моей памяти шесть раз с первого броска пробила киту легкое!
— ТАКОЕ БЫВАЕТ?! — Кхассав изумился настолько, что на время даже забыл о смерти телохранителя и задачах разведки, которые мог бы осуществить в беседе.
— Семь, — безмятежно улыбнулся Арл, опять качнув девушку на коленях. Он смотрел на неё неотрывно и заботливо.
Бьё спросил молча, взглядом: серьезно?
— Да, — ответил Сагромах. — Хабур говорил, они своего сегодня взяли с одного удара. — Потом тан как-то вдумчиво поглядел на Арла и заметил: — Слушай, не мне давать тебе такие советы, но ты уверен, что хочешь на ней жениться? — Сагромах качнул в сторону Дагди головой. — В случае ссоры далеко от неё не убежишь.
В компании на мгновение повисла тишина — все переглядывались, — а потом раздался дружный звонкий грохот смеха. Арл обнял девушку крепче:
— Пусть она пытается убежать, пока еще может.
