Сердце волка (СИ) - Шнайдер Анна (книги онлайн полные версии бесплатно .txt, .fb2) 📗

— Что ж, — произнёс Нарро, кивая в ответ на слова Винарда, — скорее всего, лекарь прав. Но я до сих пор не понял, какой совет тебе нужен.

Калихари белых волков вздохнул.

— Как вы считаете… если Рональда простит Джерарда… ему это поможет?

Очень простой вопрос. И ответ, пожалуй, очевиден. Только вот Нарро не представлял, насколько он очевиден, пока Винард не спросил.

А ведь он никогда не интересовался, почему Лирин стала слабой анта. Вот он — ответ. Из-за чувства вины.

Нет, не может быть. Она должна была стать ара, а стала анта. Самой слабой анта в стае. И всё — из-за чувства вины?

Нет… должно быть что-то ещё.

— Дартхари?..

Нарро почти забыл, что Винард по-прежнему стоит рядом, смотрит на него и ждёт ответа. И ответил честно:

— Наверное, поможет. Я не знаю. Никто не знает.

Калихари разочарованно вздохнул и, поблагодарив Вожака, поспешил прочь с Поляны.

Сам же Нарро повернулся к Лирин и вгляделся в лицо сестры. Оно показалось ему беззащитным, как никогда. Словно она ждала удара… очередного удара.

Но разве он… разве он бил её?

— Я думаю, Винард сделает всё неправильно, — прошептала Лирин, виновато улыбнувшись, словно извинялась за калихари белых волков. — Он наверняка захочет, чтобы Рональда сказала Джерарду, будто она его прощает. Но дело ведь не в словах. Она должна по-настоящему простить, только тогда это поможет.

Нарро кивнул.

Действительно — дело не в словах. Лирин словно знала, что он собирался сказать ей в ту секунду, и предупредила — не нужно. Ей была не нужна его ложь.

Пусть даже она была очень похожа на правду.

Нарро и не представлял, что всё изменится совсем скоро. Даже получив от императора известие о том, что через Арронтар проедет Грэй, он ничего не ощутил, не насторожился.

Эдигор просил дартхари поговорить с Грэем и попробовать повлиять на него — конечно, не используя магию Разума, — и Нарро, друживший с его величеством уже тридцать лет, согласился. Он понимал этого мальчика, убитого горем после смерти жены, но всё же отказываться от собственного предназначения и долга считал неправильным поступком. Упрямство, которым обладал и император Эрамира, в Грэе было возведено в степень. Убедить его в чём-либо было очень трудно, даже практически невозможно. Поэтому Нарро и не стал убеждать. Он говорил, надеясь, что мальчик сделает выводы, проанализировав сказанное, ведь ума у Грэя было не меньше, чем упрямства. Просто они порой входили в противоречие друг с другом. И в глубине души он понимал, что не прав, но никак не мог по-настоящему признать это и вернуться наконец к своим обязанностям.

На второй день пребывания Грэя в Арронтаре Нарро посоветовал ему прогуляться по лесу, развеяться. И когда спустя несколько часов гость вернулся, дартхари замер, услышав задумчивое:

— Я сегодня познакомился с одной любопытной девушкой, — Грэй хмурился, разглядывая содержимое обеденной тарелки, но думал явно не о еде. — Я по-глупому побежал за шалуньей, знаешь ведь такую птичку? Завяз в какой-то луже, а эта девушка меня вытащила. Магией. Я думал, среди оборотней нет магов… ну, кроме тебя. Она сказала, что её зовут Рональдой. Красивое имя. И она сама тоже красивая, но я понимаю, что оборотням наверняка кажется иначе. Я сегодня слышал, что про неё говорят в деревне. Жаба, да?

Дартхари не знал, что ответить, но Грэй и не ждал ответа. Он просто крутил в руке вилку и по-прежнему хмурился.

— Я не сразу понял, почему жаба. Даже спросил. На меня посмотрели, как на дурака. Странные твои сородичи… на пустом месте придумывают. У неё очень милое лицо, и смеётся она так… по-настоящему.

Смеётся?! Рональда смеялась с Грэем?!

С ним она только во сне смеялась…

— В Лианоре так смеются немногие. Знаешь, без жеманства и кокетства. И хоть она надо мной смеялась, это было не обидно. Я потом разузнал о ней немного в деревне. И я не понимаю… как она вообще может смеяться, живя здесь, в таких условиях? Как она ещё не потеряла саму себя, не отчаялась, не начала ненавидеть всех вокруг? Я не понимаю.

Грэй говорил что-то ещё, и Нарро старался не пропускать ни слова, но не мог больше слушать.

Как она ещё не потеряла саму себя…

Ты думал, что спас её, да, дартхари?

Дурак. Ты слепой дурак, Вожак.

На следующий день они пришли к нему вместе, вдвоём, и Грэй, сверкая решительными глазами, попросил у Нарро разрешения забрать Рональду с собой. И дартхари, глядя на растерянное лицо девушки, понимал — она пока не понимает, хочет ли уехать. По-настоящему — не понимает. Хотя единственная причина, по которой она может желать остаться, это он сам.

Но этого слишком мало. Мало!

 «Ты должна сохранить себя, девочка моя. Должна стать счастливой. Должна смеяться… Да, только так…»

Поэтому он дал Рональде и Грэю своё разрешение. И затем долго стоял у окна, вглядываясь в лес и собственное отражение и спрашивая себя, правильно ли он поступил.

Но лес молчал, печально шелестя листьями.

— Зачем ты отпустил её?!

Нарро не сразу понял, кто это кричит, плачет и бьёт его кулаками по спине.

А, поняв, развернулся, поймал обе её слабенькие ручки, прижал к себе и обнял.

Лирин рыдала, уткнувшись в его рубашку, и говорила, говорила, говорила…

— Зачем?! Я не понимаю! Она же наша надежда… Наша на… дежда… Она… Ты же её… люб-бишь… Зачем?!

Нарро гладил её по голове, ничего не отвечая. Он знал, что Лирин на самом деле всё понимает. Просто она, так же, как и он, думала, что у них получится удержать Рональду в Арронтаре.

Но они ошиблись.

Здесь она никогда не научится смеяться.

Ночью Рональда звала его. Нарро чувствовал это, её зов был очень сильным. Но он не мог пойти к ней — боялся, что не выдержит и всё испортит. Слишком велико было искушение всё рассказать… Или не рассказать, а просто показать ей, что это такое, когда Песнь Арронтара разрывает тебя на части от желания обнять и обладать женщиной, которую любишь.

Но это было бы нечестно. И разрушило бы всё, к чему стремился Вожак.

Даже спустя столько лет Нарро по-прежнему не понимал — почему он сохранил свою силу вдали от волшебного леса? И можно ли надеяться, что с Рональдой будет то же самое? Нарро пытался найти ответ, прочесть его в дыхании ветра и в движении листьев, но Арронтар по-прежнему молчал.

— Она попросила передать тебе это, — сказала Лирин, протягивая Вожаку маленький конверт размером не больше её ладони. Нарро осторожно взял его, надорвал и вытащил… письмо?..

Строчки расплывались и плясали перед глазами, но дочитывая последнюю фразу, он улыбался.

Она всё-таки это сказала. «Я люблю вас, Нарро». Она смогла. В отличие от него.

— Ты надеешься, что она вернётся?.. — прошептала Лирин, и дартхари заметил, насколько у неё заплаканные глаза.

Он взял сестру за руку и ответил так, как всегда отвечал Форс… и Нарро теперь понимал, почему.

— Я не надеюсь. Я верю.

Чем ближе подступала ночь, тем сильнее он волновался. Нарро уже решил, что сегодня попытается наведаться в сон Рональды, чего бы это ему ни стоило. Он должен понять, что с их связью. Пропала ли она после отъезда девушки? И если пропала, значит, Рональде никогда не стать волчицей. И, соответственно, не снять проклятье.

— Она не могла пропасть, правда, Арронтар? — спрашивал Вожак у леса, стоя возле окна в своей комнате. — Я знаю, что не могла. Только не понимаю, почему.

Лес вновь не ответил.

А несколькими минутами позже Нарро почувствовал то, из-за чего каждая клеточка в нём радостно запела — Рональда звала его. Зов был далёкий, но настолько громкий… И почему-то пекло грудь. Как будто к ней прикасалось что-то раскалённое.

Нарро не сразу понял, что это прикосновение ему не чудится. И, замирая от удивления, вытащил из-под рубашки горячий ириал. Камень светился, словно был куском живого огня, и был настолько раскалённым, будто его только что достали из костра.