Чёрный вдовец (СИ) - Успенская Ирина (книги онлайн txt) 📗
– Я не знаю, Аш, как научить кого-то любить.
– Просто, Рина. Просто любите сами и позвольте ему быть рядом. Любите его.
– Ладно, – пожала плечами Ринка и заглянула в пустую кружку. – Но вы мне все же объясните, зачем драконам понадобилась именно я?.. Аш?
Когда она подняла взгляд, напротив никого не было. И если бы не вторая кружка из-под кефира, то она бы решила, что Аш ей приснился. Впрочем, какая разница, если он все равно не ответил.
Эпилог
Виен, Астурия. Королевский дворец
Гельмут
– Ты передал директору театра, что мы желаем видеть в главной роли только мефрау Лорелей, баронессу Ингебрудскую? – Гельмут отставил чашку утреннего шамьета и улыбнулся фаворитке, всего неделю назад получившей титул за свои выдающиеся достоинства.
– Разумеется, ваше величество, – склонился секретарь.
– Вот видишь, дорогая, вопрос решен. Нам не нужны франкские примадонны, ты – прекраснее всех.
Лорелей кокетливо поправила бант на выдающемся декольте.
– Ах, дорогой, моя благодарность будет просто безмерна! – она томно облизнула губы, давая понять, какую именно благодарность имеет в виду.
Гельмут был не против получить ее прямо сейчас, но секретарь по-прежнему стоял столбом и верноподданнически ел его величество глазами. Как всегда! Дела, снова дела и опять дела! Ни минуты на личную жизнь!
– Что там еще? – проворчал Гельмут, точно зная, что секретарь скорее позволит себя казнить, чем уберется с глаз долой и не сообщит чего-то важного. Впрочем, именно поэтому Гельмут дал ему дворянство платил жалованье больше, чем главе Оранжереи.
– Генерал Энн просит аудиенции, – секретарь снова поклонился.
Фаворитка игриво наморщила носик, предлагая Гельмуту не обращать внимания на досадное недоразумение и заняться кое-чем более приятным. Гельмут ей милостиво улыбнулся, мол, я ценю твои старания меня развлечь, и велел секретарю:
– Я приму Германа в кабинете. Сейчас же.
Шагая к кабинету и отмахиваясь от набежавших, словно тараканы, придворных подхалимов, Гельмут молился Единому, чтобы на сей раз Герман принес новости о Людвиге и драконах. Три долгих месяца прошло после позорной бойни в Академии Наук, три долгих месяца нервотрепки, бесконечных переговоров, встреч и лживых обещаний. Гельмут дипломатично лгал соседям, что у него все под контролем, лгал, что происшедшее в академии была частью плана по уничтожению заговорщиков, лгал, что они направляли драконов… Чтоб братца драконы отлюбили! Сбежал, а ему тут разбирайся! И ни одной весточки! Вот как в такой обстановке работать?
– И все равно я по нему скучаю, – буркнул король, заходя в кабинет.
– Мяу!
Кошка потерлась о его ноги, но в руки не далась. Странный иномирский зверь пришел через трое суток после отлета драконов, просто запрыгнул в окно спальни к рыдающему Отто и остался с ним. Наутро сын вышел к завтраку довольный и выспавшийся, впервые после того как пропал его друг Фаберже, а кошка со странным именем Собака стала тенью принца. Ни разу с тех пор Гельмут не видел, чтобы Отто появлялся без Собаки. Новый глава Академии, назначенный вместо доктора Курта, упрашивал одолжить зверя для изучения, но Отто отказал в категорической форме. Пожалуй, если бы наследник был не так хорошо воспитан, то устроил бы истерику: Гельмут видел, что Собака стала ему невероятно важна. Потому он приказал оставить зверя в покое.
– Привет, Герман, – кивнул король вставшему при его появлении генералу. – Плохо выглядишь.
– Я своими руками задушу Бастельеро, пусть только вернется, – потер глаза граф. – Я уже не знаю, что еще сочинять о том, куда делся Людвиг! Операцию по ликвидации ордена массенов мы закончили, спасибо Братству Ворона. Я позволил их некроманту превратить пару десятков массенов в зомби. Пусть на себе почувствуют то, что готовили для драконов. Жаль, Курт пропал бесследно. Но мы все равно его найдем! Еще мы взяли доктора Берцеля-старшего. – Герман поморщился и опустил глаза: чувствовал себя виноватым за то, что прозевал одного из главных массенов прямо под собственным носом.
Гельмут тоже поморщился. Он доверял герру Эмерику Берцелю больше, чем самому себе! Как он мог предать?! Тот самый строгий, мудрый и все понимающий наставник, который учил его самого, проводил с маленькими Гельмутом и Людвигом куда больше времени, чем их собственные отцы, тот, кому Гельмут когда-то поверял свои детские секреты, с кем делился самым сокровенным! Он – предал!
– Живым? – ровно спросил Гельмут и расслабил сжавшиеся сами собой кулаки.
– Живым, – так же ровно ответил Герман.
Сейчас им обоим равнодушие удавалось куда лучше, чем три месяца назад, когда первый же выживший массен радостно сдал и Курта, и его лучшего друга Берцеля, и все подробности разногласий между поколениями. Тогда Гельмут рвал и метал, требовал сейчас же, немедленно найти Берцеля-старшего и показательно казнить. Но сейчас… Гельмут – король и не имеет права на слабость. К тому же, Отто тоже любит своего наставника, и для него будет трагедией его предательство. Нет уж. Сын не должен страдать там, где этого можно избежать.
– Берцель-младший?
– Погиб, как мы и думали. Драконы сожгли его во время нападения на Академию.
– Доставь герра Эмерика ко мне. Так, чтобы Отто этого не видел. Нет! – ответил Гельмут на незаданный вопрос. – Никакого помилования. Он предал, и… короче, Отто нужен наставник. Вернется Людвиг и сделает умертвие, мне всегда нравился его Рихард.
Оба замолчали, не желая озвучивать общее сомнение: а вернется ли?
– У меня предчувствие, – через минуту прервал молчание Герман.
– У тебя тоже?
– Следует ждать новостей.
– Надеюсь, это будет договор с драконами, а не очередное предложение брака! У меня больше не осталось свободной родни женского пола. Я выдал замуж всех, даже троюродных племянниц! Тетушка Эмма счастлива, а двор в шоке от ее новых интриг. Вот у кого железные нервы! Людвиг три месяца как пропал, а ей – хоть бы хны! Блистает, дает приемы, стравливает своих женихов. Даже жаль, что у меня нет заклятого врага, я бы непременно выдал тетушку замуж за него!
– А на ком бы ты женился сам, Гельмут? Ты по-прежнему самый завидный жених на континенте.
– Не напоминай, – вздохнул Гельмут. – Мне совершенно не до женитьбы! То драконы, то массены, то тетушка. Давай лучше выпьем.
Собственноручно достав из тумбы письменного стола тяжелую бутыль, Гельмут налил вина в два бокала и один протянул другу.
– За удачу!
– За нее, ветреную. И чтобы этот мерзавец, наконец, вернулся домой!
Дверь распахнулась, на пороге показался секретарь. Он только и успел, что начать:
– Герцог Ба… – как его буквально снес ворвавшийся в кабинет Людвиг.
– Братец, Герман! – мерзавец ухмылялся так радостно, словно его тут ждали.
Рука Гельмута дернулась, проливая вино прямо на мундир.
– Ах ты, сукин сын! Это было рейнское двадцать седьмого года! – Гельмут вскочил и бросился к брату. – Мерзавец, гад чешуйчатый!
– Я тебя тоже люблю, братец, – хмыкнул Людвиг, обнимая Гельмута.
– Папа, – из приемной послышался голос Отто, – Собака сказала, что… Уй! Йо-хо! Фаби! Ты вернулся!
– Простите, ваше величество, – тихо сказал секретарь, прикрывая дверь и отрезая доносящиеся из приемной топот и радостные детские вопли.
– Мальчишки, – с улыбкой произнес Людвиг. – Ну как, ваше величество, готовы вы принимать послов?
– В болото твои шуточки, где тебя носило, брат? Какого демона ты даже не написал! Где твоя жена?.. – Гельмут не успел задать и половины вопросов, как дверь снова открылась.
– Ваше величество, к вам посол! – доложил возмущенный нарушением протокола секретарь. – Неизвестной державы!
– Так ты не шутишь! Посол?..
Отодвинув промешкавшего секретаря, в кабинет вошел атлетически сложенный мужчина в алом сюртуке. Он тут же снял темные очки в золотой оправе, и на Гельмута глянули желтые, с вертикальными зрачками глаза.
