Мост (ЛП) - Андрижески Дж. С. (книги полностью txt) 📗
Нетронутые поля не имели никакого смысла, если это люди Дитрини захватили Тарси и Данте. Судя по всему, люди Дитрини даже не взломали щит на крыше, и это означало, что они до сих пор пытаются выяснить, как получить доступ к нижним уровням отеля, не поджарившись на вторичных мерах безопасности Врега.
И всё же нервы Балидора оставались натянутыми. Он продолжал осторожно, но быстро продвигаться к крыше. У него было не так уж много времени.
Он тоже это чувствовал.
Час назад команды Меча полностью перестали выходить на связь.
Тарси исчезла — либо сама по себе, либо её похитили.
Элли мертва.
Стиснув зубы, Балидор быстрее побежал вверх по лестнице, пытаясь очистить свой разум и рукавом вытирая пот с лица и шеи.
Он не мог думать об этом — ни о Дигойзе, ни о Тарси… определённо не об Элли. Никто из них прямо сейчас не мог позволить себе думать о последствиях потери Моста.
Они знали, что тех, кто был в Списках, могли убить ещё до того, как они закончат свою работу здесь. Тень уже успел уничтожить добрых 8-10 % человеческого Списка. Он также убил горстку Списка видящих, не говоря уже о тех многих, которых он сразу завербовал.
Балидор только что миновал лестничную площадку шестидесятого этажа.
Всего пять пролётов до крыши.
Он был вынужден остановиться на пятьдесят девятом, чтобы авторизоваться в системе со своими кодами допуска и пройти через следующий набор второстепенных полей. Находясь там, он выкроил время и перепрограммировал сеть, чтобы та вошла в режим блокировки и замкнулась в случае, если кто-то ещё попытается перейти на нижние уровни отеля. Если он найдёт Хондо там, наверху, ему просто придётся взять её с собой.
При условии, что её не переманили на другую сторону.
…и что они оба будут ещё живы к тому моменту.
Большинство протоколов безопасности для отеля разрабатывались в первую очередь с учётом проникновения либо с подземного уровня, либо с крыши. Никто на самом деле не верил, что через парадную дверь войдёт сколько-нибудь серьёзное количество злоумышленников, особенно в пост-карантинных условиях.
Теперь Балидор настроил сеть так, чтобы она фокусировалась преимущественно на крыше — это позволит выиграть время для эвакуации видящих и людей на нижних этажах. Подвалы, похоже, не являлись мишенью; большинство этих уровней по-прежнему затоплены, и чертовски опасно проникать в них снаружи, особенно когда вот-вот обрушится новый шторм.
Касаемо верхних этажей отеля, там уже не осталось ничего, что можно защищать.
Даже тело Элли пропало.
Выбросив эту мысль из головы, Балидор снова сосредоточился на ногах, на том, чтобы как можно быстрее и бесшумнее подняться по узкой лестнице.
Он чувствовал, что с полями отеля происходят странные вещи.
Он также чувствовал странные вещи, происходящие в Барьере.
Он попытался собрать то, что ощущал, в связную картину и определить источник, но это было нелегко. Он даже не мог сказать наверняка, исходило ли это от конструкции отеля или от более крупной конструкции над Манхэттеном. Он чувствовал проблески Тарси, Вэша, Элли, Меча, Менлима, Фиграна, Касс. Он уловил слабые проблески Мэйгара, Дитрини, Джона, Врега, Ниилы, Чандрэ, Варлана. Он понятия не имел, насколько это иллюзия, а насколько реальность, и что всё это значит.
Балидор отметил одну вещь: даже когда Элли умерла, а Меч пропал, он чувствовал Четвёрку сильнее, чем кого-либо другого.
Он до сих пор не мог осмыслить, что Элли мертва.
Он знал, что отчасти его недоверие могло быть связано с тем, как это произошло — насколько полностью отсутствовала драма и фанфары в момент её конца. Какой бы он ни представлял её смерть, он не ожидал этого. Он не ожидал, что это будет так банально или совершенно бессмысленно. Даже после той истории с вайрами, после всего, через что Дигойз прошёл с ней в Сан-Франциско, Балидор думал, что её конец будет означать нечто большее.
Он ожидал чего-то большего… Ну, достойного её, наверное.
Вместо этого она сгорела, как перегруженная консоль, которую кто-то подключил к неправильному источнику питания.
Вытеснив образ из своих мыслей, он заставил себя сосредоточиться на настоящем.
Его непосредственной целью был Дитрини.
Этот психопат был единственным живым видящим, которого Балидор легко мог себе представить желающим заполучить труп Элли. Один лишь этот факт заставлял его думать, что Дитрини всё ещё может стоять за исчезновением Тарси, Данте, Анале и Сурли.
Он молил богов, чтобы Анале не была частью всего этого.
Он хотел верить, что если кто-то в их рядах работал на этот кусок дерьма, или на Тень, или на Касс, то это должен быть Сурли.
Но на самом деле либо Анале, либо Сурли, либо они оба могли быть связаны с любой из групп, которые окружали Тень — Повстанцы Салинса, Лао Ху, Касс, Фигран, Ксарет, кто-то из СКАРБа, Агентства по чрезвычайным ситуациям или «Чёрной Стрелы». За последний год различных лагерей, составляющих сеть Тени, стало так много, что Балидор почти не мог разделить их.
Он вспомнил, как Вэш говорил ему, что это произойдёт.
Вэш сказал ему, что во времена относительного мира различные фракции Дренгов могут находиться в прямом соперничестве друг с другом, даже в открытом противостоянии — например, сражаться на противоположных сторонах одной и той же войны. Они могли конфликтовать открыто, например, как Тень использовал Лао Ху, чтобы уничтожить Повстанцев, или как Териан убил Галейта, или даже как Галейт помог покончить с первым восстанием видящих, только чтобы построить сеть Шулеров из её пепла.
В другое время, сказал Вэш, эти фракции объединятся в единую силу.
Когда это случится, сказал старый видящий, вскоре последует война.
Настоящая война.
Балидор знал, что никогда не видел такой войны — войны конца света, уничтожения планеты, вымирания. Самое близкое к ней он наблюдал во время Первой Мировой Войны.
Однако слова Вэша показались ему правдивыми.
Он видел, как группы собирались вокруг Дренгов с тех пор, как Мост вышла из укрытия. Уничтожение сети Шулеров было частью этого, как и уничтожение Сиртауна и Восстания. Эти линии до сих пор перерисовывались, в том числе для тех групп, которые никогда не относились чётко к одной или другой стороне, как Лао Ху.
Возможно, теперь им придётся выбирать — всем им придётся выбирать — на чьей стороне они будут сражаться в финальной битве.
Долгосрочная игра. Для Дренгов всё всегда сводилось к этому.
Конечно, Вэш, будучи Вэшем, шутил, что свет в конечном счёте тоже ведёт долгосрочную игру.
Цели света, однако, предоставляли значительно больше возможностей для вариаций, поскольку единственные правила, которые они имели, касались истины, сострадания и свободы воли. Вэш сказал, что различные нити на стороне света в конце тоже объединятся.
Обе стороны призовут своих детей домой.
Свет призовёт своих — тех людей и видящих, которые в глубине души действительно хотят, чтобы свет победил.
Дренги призовут остальных.
Вэш шутил, что некоторые из этих детей могут вернуться, брыкаясь и крича, противясь всю дорогу. Однако если их сердца в сути своей не изменились, они в итоге вернутся в их истинный дом, точно так же, как дети Дренгов вернутся в свой.
В тот момент Балидор решил, что речь идёт о Дигойзе… Мече.
Теперь он понял, что многие из тех, с кем он сражался на протяжении многих лет, также могли бы соответствовать этому описанию.
Врег был одним из тех, кто, казалось, уже нашёл новый дом для своего света. Варлан может быть ещё одним. Дорже оказался не тем, кем они его считали. Как и Териан в некотором смысле, и не только потому, что он был одним из Четвёрки. Мэйгар был рождён во тьме и флиртовал с ней, но теперь, похоже, тоже встал на другой путь.
Частью Смещения всегда являлось это разделение — разделение серого на более резкие оттенки чёрного и белого. Балидор определённо не имел возможности видеть это отчётливо, но это было правдивым для него на более глубоком, интуитивном уровне.
