Хранитель вселенной. Одобренный брак (СИ) - Миленина Лидия (книги .TXT) 📗
— Что? — глаза Артура округлились от удивления. — Но... ты, я ...
— Мне нужно кое-что проверить, Артур, — глядя прямо ему в глаза, сказала Карина.
— Что? — в его голосе прозвучала растерянность.
— Ты знаешь, что, — усмехнулась Карина. — Да, я могу пойти в бар... допустим, где-нибудь на Беншайзе. На Коралии это не принято... и снять мужчину. Или могу, — Карина улыбнулась, — соблазнить Карасева или Духа. Дух наверняка будет не против. Но знаешь, это как-то несправедливо к ним, да и не хочу портить чистые дружеские отношения. Нет, Артур, — Карина вздохнула, решившись. — Все просто. В моей жизни простой расклад. Если не он — то ты. Больше мне некого к себе приставить. Ты ведь был у меня в голове, должен знать. Впрочем, если тебя это унижает… — вновь усмехнувшись, добавила она, — я пойду в бар!
Артур долго смотрел на нее, ничего не отвечая. Растерянность, боль, свет, непонимание, потом понимание, снова боль, потом осознание, снова свет.... Он провел рукой по лбу.
— Господи! Карина, что я с тобой сделал! — сказал он.
Подошел к ней и аккуратно поднял на руки, бережно, как величайшую драгоценность.
***
Как-то быстро и незаметно для самих себя Карина с Артуром снова стали парой. Воспринято это было легко: люди любили друг друга, потом пережили испытания, и вот снова вместе.
Но на самом деле все было не так просто.
Артур не верил своему счастью, тому, что она опять позволила ему быть рядом. Стал ее рыцарем, ее личным хранителем, как и советовал Кравий.
Он заботился о ней, развлекал, как в давние времена, когда земляне только оказались на Коралии. Тогда он все время держал в голове, что хорошо бы она была с ним, медленно сужал круги, демонстрировал благородство, пока Карина сама не шагнула в его объятья.
Теперь же он ни на что не надеялся. И, может быть, поэтому как-то незаметно и органично оказалось, что она его не гонит, даже отвечает теплом, благодарностью и неожиданной нежностью. Немного отрешенно, но на другое Артур и вовсе не надеялся. Он и так внезапно получил больше, чем ожидал...
Он ведь и верно отпустил ее и лишь слабо надеялся, что она позволит ему иногда быть рядом и заботиться о ней. И впитывать ее тонкое и нежное, пронзительно-хрустальное присутствие... Тот чистый, голубой хрустальный звон, что разносился в воздухе, когда она была рядом. Ту невероятную, неслышную мелодию, что ощущалась от нее, словно Карина звенела внутри...
А получил он намного больше. За что? Незаслуженно, невероятно, думалось ему.
Теперь главное не прошляпить свое счастье, снова не впасть в амбиции... И заботой, нежностью, надежностью, помощью и опорой десятилетиями искупать свой... проступок. Только бы не прогнала, только бы позволила быть рядом...
***
Карина чувствовала, что ей нужно было куда-то пристроить свою жизнь, которую считала потерянной и никчемной из-за того изъяна, что ощущала теперь в себе. Наверное, ей нужно собственное искупление. Отказаться от самой себя, от своих чувств и желаний ради некоего общественного долга, чтобы искупить этот принесенный неизвестно откуда изъян.
...Отключить чувства и поступать «правильно», так, как лучше для всех. А не для ее собственного простенького эгоизма, мечтающего лишь о том, чтобы ничего этого не было... Чтобы проснуться и обнаружить свою голову на смуглом горячем плече Хранителя Вселенной. И понять, что ни Суда, ничего больше не было, все это лишь приснилось...
Но врать себе она не могла. И нужно было действовать «правильно» исходя из существующих реалий. А значит, следовало хорошо делать работу — в конечном счете и в «Голосе жизни» для нее нашлось место. А еще осчастливить того, кто не может без нее. Ведь это без нее Артур делается чудовищем... Нужно дать ему то, что хочет. И у Союза всегда будет отличный молодой Хранитель.
...Тем более что ее собственная жизнь, ее чувства совершенно не важны.
Артур ей не противен, если не вспоминать некоторые моменты... Да и не помнит она их уже. А по старой памяти дотайванских времен, да и просто благодаря хорошей сходимости с ним было как-то даже... хорошо, надежно. Немного опоры под ногами. Тоже польза. «Меньше вероятность, что спячу или покончу с собой», — думалось Карине.
Лишь проницательный и умный Карасев заметил нечто странное в ее поведении и новых отношениях с Артуром. Дух был в полнейшем восторге, что Карина «опять пристроена», можно не переживать за ее душевное состояние, ведь Артур — мужик надежный. Анька с Ванька, как всегда, жили своей жизнью, сцепившись друг с другом, и лишь изредка высовывали нос в окружающий мир.
А вот Карасев оставался самим собой.
Однажды Карина вышла в сад Белого Замка недалеко от апартаментов землян. Там прямо на камешке под цветущими кустами сидел Андрей и, вставив в ухо наушник (тот самый адаптер-«таблетка» для перевода иностранных языков) что-то слушал с инфоблока.
— Что слушаешь? — улыбнулась ему Карина, присев рядом. Ее собственное утро, как правило, начиналось с песен Цоя. Сначала она и вовсе не могла подумать о земной музыке, слишком больно это было. А вот теперь знакомые слова земных исполнителей давали какую-то опору. «Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть», — звучало у нее в комнате по утрам, или тот же объемный голос давно погибшего Виктора пел о «порядковом номере на рукаве». Последнее время это хорошо ложилось в настроение.
Карасев молча предложил ей вторую таблетку, Карина вставила ее в ухо, и с удивлением услышала знакомый голос с хрипотцой:
Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву,
Я дышу и, значит, я люблю,
Я люблю и, значит, я живу...[1]
[1] Здесь и чуть дальше - В. Высоцкий. Баллада о любви.
От знакомой классики на глаза выступили слезы. Но почему-то первой ассоциацией стала не сама она и ее любовь к... Рональду. А Артур с его чувствами — горящими, сильными, во многом безответными... Словно услышав ее мысли, Карасев вдруг выключил музыку и обернулся к ней.
— Ты сама-то уверена в том, что делаешь? — без всяких экивоков напрямую спросил Карасев. — Ты ведь его не любишь так, как...
— Но как-то ведь люблю, — оборвала его Карина. — Не так, да, но все же.
Карасев вздохнул и обнял ее за плечи.
— Я, конечно, понимаю, что Карина Александровна всегда пытается обойтись малой кровью... В крайнем случае, это будет кровь самой Карины Александровны, — Андрей усмехнулся. — Но все же, Карина, не гробь себя ради благородных мотивов и всеобщего блага. Они, может, и без тебя разберутся как-нибудь...
— Хорошо, Андрей, постараюсь, — улыбнулась ему Карина, а сердце сжалось от благодарности. Удивительно, но Карасеву, оказывается, не просто не наплевать на нее, он еще и понимает... — Давай музыку слушать, — еще раз улыбнулась она и погладила его по плечу. Так или иначе, но решение принято. Если не Рональд — то только Артур. Ей даже мысленно никогда не удастся представить кого-то еще рядом. Или одиночество, в котором этот самый Артур так и будет несчастно ходить вокруг нее годами и десятилетиями...
Карасев снова вздохнул и включил музыку:
И много бyдет стpанствий и скитаний:
Стpана любви — великая стpана!
И с pыцаpей своих для испытаний
Все стpоже станет спpашивать она:
Потpебyет pазлyк и pасстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...
Hо вспять безyмцев не повоpотить
Они yже согласны заплатить
Любой ценой — и жизнью бы pискнyли,
Чтобы не дать поpвать, чтоб сохpанить
Волшебнyю невидимyю нить,
Котоpyю меж ними пpотянyли.
Свежий ветеp избpанных пьянил,
С ног сбивал, из меpтвых воскpешал,
Потомy что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал! — красиво продолжил хриплый сильный голос земного барда. И вдруг у Карины в голове встала картинка Розового Замка, и представился черноволосый Древний, сходящий в нем с ума...
