Волчий берег (СИ) - Шолох Юлия (книга регистрации .txt) 📗
Малинка с шумом выдыхает и падает на кровать. Защемленные волосы так и не заметила, ладно, помогу, сестра всё-таки. Правда, она с таким подозрением за мной наблюдает, будто ждёт, что я её за космы таскать собралась. Или кажется?
Потом улыбается.
- Ложись спать, Жгучка и не думай о плохом! Все знают, Ототень про любовь только и говорит.
- Ага, конечно.
- Конечно!
- Да? А тебе самой-то он что сказал?
Малинка недовольно хмурит брови.
- Маленькая ещё.
- Кто? Я?
- Нет, не ты, - сердится Малинка. – Ототень мне сказал: «Маленькая ещё».
- Что? Так и сказал? И всё? А предсказание где?
Что-то никогда я не слышала о таких странных предсказаниях. Хотя верно, Малинке тринадцать всего было, Ототень мог ещё и не знать её судьбу. Не всегда же судьба с рождения решена, бывает, со временем меняется.
- Так и сказал! И не спорь, это тоже было сказано о любви!
Спорить совсем не хотелось, хотелось верить, что Ототень на самом деле обещал мне крепкую семью и счастье. Зря я, что ли, через лес страшный бежала да сестру за собой волоком тащила? Чуть не сожрали нас там, голодом мучились. Неужто напрасно?
Ночью я снова проснулась. Говорят, во снах возвращается то, что днём случалось. Говорят, мы будто заново одно и то же переживаем.
Не удивилась бы я, приди в мои сны Огний, который станет сверкать своей лихой улыбкой и раз за разом повторять вкрадчивым шёпотом: «Пошли на сеновал, ты мне нравишься, когда ещё та осень? А то смотри, не позову больше гулять. Пошли… Я не каждую зову. Пошли».
Но Огния не было.
Что-то другое мне снилось. Как будто я лежу на чём-то твёрдом, может, на земле или на деревянном полу, и вдруг под спиной это твёрдое тает, как лёд, превращаясь в тёплую воду.
И я медленно погружаюсь в глубину.
***
Людские деревни сменяли друг друга, как по часам. Погода была хорошей, дороги сухие и ровные, в общем, бери да радуйся, что планам помех нету, но чем ближе к людской столице, чем медленнее двигался Гордей.
Всеволод давно заметил. Каждый день новые задержки и отговорки – то надо чего-то ждать, то замедлить шаг, чтобы что-то послушать, то пропустить других конных. Если бы не знать, что это невозможно, подобное легко объяснить нежеланием добраться до места назначения.
Но это объяснение не подходило.
Обоз с дарами их почти нагнал, ещё пару дней и обгонит, да вперёд отправится, а Вожак всё тянет и тянет.
Вот и сейчас – до темноты ещё часа три, можно ехать и ехать, ближайшую путевую станцию всего час назад за спиной оставили, а Вожак останавливается, придерживает коня, беспокойно оглядываясь по сторонам.
- Ну, чего опять встали?
Ярый всегда не любил дорогу, поэтому больше обычного бесился, но его никто не слышал. Молодой княжич словно во сне водил головой.
Всеволод прикинул – что слышит Гордей? Чего ищет в воздухе? Его инстинкты сильнее, чем у альф, нет ли причины опасаться нападения? Но время шло, ничего не менялось, Вожак застыл посреди дороги - столб столбом.
- Сколько мы тут будем торчать на ветру? – не сдержался Ярый.
- Давайте обратно. – Решил Всеволод.
Они не так далеко отъехали от последней станции. Нужно вернуться и наконец, разобраться, что происходит.
- Да какого чёрта мы будем мотаться туда-сюда? – Проворчал Ярый, тревожно смотря на Вожака. Слишком тот отстранён, словно не в себе.
- Поехали.
Всеволод развернул коня обратно. Друзья молча присоединились. До таверны они ни о чём не говорили, Всеволод заказал комнаты и ужин в отдельную гостиную.
Даже ел Гордей еле-еле. Сидел, сосредоточено прислушиваясь к тишине. Всеволод прислушался тоже – ничего. Таверна как таверна, люди как люди, во дворе всё как всегда. Ни-че-го.
Но он слышит.
- Ярый, водки принеси. – Сказал тогда Всеволод. Тот даже крякнул от удивления, но встал, тряся своими лохмами, и пошёл вниз. Вожак перевёл взгляд на Всеволода, да так и замер. Сидел, пока Ярый не принёс кувшин, пока Всеволод не налил полную кружку и не пододвинул к нему.
- Пей.
Тогда Гордей дёрнул носом, улавливая запах спиртного.
- Зачем?
- А вдруг?
Ярый хмыкнул, удобнее устраиваясь на стуле. Вожак молча протянул руку, опрокинул в себя всё сразу и закашлялся. Из его глаз брызнули слёзы.
Всеволод наклонился и треснул его по спине. Подождал немного и спросил:
- Что с тобой?
Гордей дико взглянул на друга, потом быстро глянул в сторону вещей, где хранилась брачная грамота. Открыл рот. Слова сложились не сразу.
- Не могу я… я не могу жениться.
И поник, ссутулился, с силой провёл по лицу ладонями, словно умывался без воды. Потом вскинул голову, теперь его глаза горели болезненным огнём.
- Я не могу жениться на княжне. Тянет меня в другую сторону, душу рвёт. Не смогу. На совете я был уверен, а сейчас... Будто сердце когтями дерут. Чем дальше, тем глубже. Вначале я думал, может, всё-таки боюсь. Всё-таки не хочу слово исполнять. Но нет, это другое. Я чувствую, как по ранам там, внутри, стекает кровь.
Всеволод и Ярый переглянулись.
- Неужели ты встретил свою душу? – Осторожно спросил Всеволод.
Гордей задумчиво покачал головой.
- Я не знаю, не знаю.
- Имей смелость признаться! – Вдруг заявил Ярый. – На совете за женитьбу ты горой стоял. За что? Помог бы твой брак или нет, тот еще вопрос. Но душа - это ведь другое. Вот за что надо биться! А ты – не знаю.
Вожак растерянно посмотрел на них.
- Но когда бы… Когда бы я успел?
- Значит, успел! Быстрый ты, однако. Хотя… там времени много и не нужно. Или есть другое объяснение?
Долгое молчание.
- Нет. - Гордей сглотнул. – Другого объяснения у меня нет. Разве может так отчаянно звать что-то другое?
Ярый пожал плечами – мол, мне-то откуда знать?
Лицо Вожака медленно покрывалось красными пятнами. Он почти с ужасом произнёс:
- Беляк… А если бы грамоту вперёд нас послали? Тогда она уже была бы вручена и… я бы сдох раньше, чем в людскую столицу приехал.
- Старый лис. – Тут же сообщил Ярый, поднимая ноги и упираясь подошвами сапог в боковину стола. – И как прознал? Вот это нюх!
Решение было только одно, Всеволод сразу сказал:
- Тогда разворачиваемся и едем обратно. Я отправлю гонца навстречу обозу с подарками. Хоть на женитьбе сэкономим.
Гордей ничего не ответил, только вздохнул, тихо, но с таким облегчением, будто с его плеч упала не просто гора, а целый горный хребет.
Всеволод в тот миг подумал, что вовремя они схватились. Что иначе ничего бы Вожак и не сдох по дороге, доехал бы до людской столицы и женился, если бы было надо. И прожил бы сколько-то. А потом… потом наследство всё равно ушло бы вдове.
***
Обратная дорога заняла времени в два раза меньше. Всё оттого, что Вожак словно перестал нуждаться во сне и отдыхе и летел стрелой, неотрывно смотря вперёд.
- Эк припустил. – Говорил Ярый, когда они до свету выходили с постоялого двора и Гордей уже вскакивал на коня, пока остальные только зевали да двор оглядывали в поисках своих.
- Ну? Чего ждёте? Чем быстрее в Осины приедем, тем быстрее я совету объясню, отчего планы изменились. – Торопил Вожак. В его глазах светилась лихорадка, но это был здоровый зов, который не изматывает, а добавляет сил.
- Ага, дело, конечно, в объяснениях, которые ждёт совет, а не в какой-то везучей девушке. – Возражал Ярый. Гордей слегка краснел, но взгляда не отводил.
Всеволод не спорил и не лез. Ярый не хуже него знал, что Вожаку очень непросто дастся объяснение с советом, ведь он волей-неволей отказался от своего слова. Да, винить его никто бы не посмел, обретение души – благословение богов, перечить ему не просто глупо, это преступление! Наоборот, Совет порадуется, что Вожак нашёл своё счастье.
Однако Гордея всё равно этот невольный отказ изнутри точит. И в бледности, и в крепко сжатых зубах каждый раз проскальзывает его стыд. За то, что не от него зависело. Всеволод, не спрашивая, знал, что тот думает.
