Ледяной огонь (ЛП) - Хокинг Аманда (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Мои родители жили в коттедже неподалеку от городской площади и, насколько позволяли дома в Дольдастаме, и был довольно просторен. Хотя не так хорош, как тот, в котором вырос мой отец, но он перешел к Эквелсам, после того как дедушка и бабушка умерли, так как отец отказался от титула маркиза.
Мама, наверное, тоже выросла в более хорошем доме, хотя она не часто вспоминала об этом. На самом деле, моя родительница редко упоминала о Сторваттене, если только не говорила об озере.
Как только я открыла дверь, меня окутал аромат моря. Мы жили более чем в получасе езды от Гудзонова залива, так что понятия не имею, как мама это делала, но дом всегда пах океаном. Сейчас этот запах перемешивался с ароматом лосося с лимоном - ужином, который она готовила в духовке.
- Эй? - позвала я, поскольку никто не встречал меня у дверей, и начала разматывать шарф.
- Брин? - Папа вышел из кабинета в задней части дома, с очками для чтения на лбу. - Ты пришла раньше.
- Только на пятнадцать минут, - сказала я, взглянув на напольные часы с маятником, расположенными в гостиной, чтобы убедиться, что я права. - Линус отправился ужинать со своими родителями, так что я решила, что это хорошее время скрыться. Я могу чем-нибудь заняться, пока ты закончишь.
- Нет, я просто занимался бумагами, но они могут подождать. - Он махнул рукой в сторону кабинета. - Снимай пальто. Останься ненадолго.
- Где мама? - спросила я, снимая пальто и вешая его на вешалку у двери.
- Она в ванной, - сказал папа.
Я должна была догадаться. Мама всегда была в ванной. Это потому что она Скояре. Ей нужна была вода.
Одно из самых любимых моих воспоминаний о раннем детстве - это время, проведенное в ванной. Она отмокала в ванной, а я сидела на полу. Иногда мама пела мне, в другой раз я читала ей истории или просто играла со своими игрушками. Много времени было проведено там.
К счастью, у мамы не было жабр, которыми обладали некоторые скояре. Если бы они у нее были, то я не знаю, как бы она выжила здесь, где реки и залив замерзали так часто. Скояре не жили постоянно в воде, но они должны были проводить в ней много времени, иначе болели.
Когда мама обходилась без воды слишком долго, у нее болела голова. Ее кожа становилась пепельной, а золотые волосы теряли обычный блеск. Она говорила: «Я высыхаю», и шла надолго отмокать в ванную.
Я не думаю, что это был идеальный план действий при ее симптомах, но мама это делала.
- Ужин вкусно пахнет, - сказала я, входя на кухню.
- Да. Твоя мама поставила его прежде, чем пойти в ванную. - Сказал папа. - Думаю, он скоро будет готов.
Наверху я услыхала звук открывающейся двери, сопровождаемым криком мамы:
- Брин? Это ты?
- Да, мам. Я пришла пораньше, - откликнулась я.
- О, Боже. Я скоро буду внизу.
- Ты не должна торопиться из-за меня. - Сказала я, зная, что она все равно будет торопиться.
Несколько секунд спустя, мама сбежала вниз по лестнице в белом халате. Заколка держала ее длинные влажные волосы.
- Брин! - Мама просияла и, приблизившись, крепко обняла меня. - Я так рада тебя видеть!
- Я тоже рада видеть тебя, мам.
- Как ты? - она отпустила меня и откинула назад волосы с моего лица, так можно было рассмотреть меня полностью. - Ты в порядке? Они не ранили тебя, ведь так?
- Нет, я в полном порядке.
- Хорошо. - Ее губы сжались в линию, а влажные глаза наполнились болью. - Я так волнуюсь, когда ты в отъезде.
- Знаю, но я в порядке. Честно.
- Я люблю тебя. - Она наклонилась и поцеловала меня в лоб. - Пойду, оденусь. Просто сперва хотела увидеть тебя.
Мама направилась наверх, в свою спальню, а я села за кухонный стол. Даже без макияжа и стремительно приближающаяся к сорока годам, мама до сих пор самая великолепная женщина Дольдасдама. Она была такой красоткой, что могла вызвать тысячу воин.
К счастью, этого не произошло. Хотя их союз с отцом все же имел последствия, и они оба пожертвовали своими титулами и богатством, чтобы быть вместе.
Их отношения были довольно скандальными. Моя мама родилась в Сторваттене - столице Скояре - и она являлась высокопоставленной маркизой. Мой отец также был маркизом из видной семьи в Дольдастаме. Когда маме исполнилось шестнадцать, её пригласили на балл сюда, в Дольдастам, и хотя мой отец был на несколько лет старше, они мгновенно влюбились друг в друга.
Папа занимался политикой и не хотел покидать Дольдастам, так как начал здесь свою карьеру. Поэтому мама сбежала из Сторваттена, поскольку они оба решили, что у них больше возможностей устроить жизнь здесь.
Тот факт, что отец был канцлером и являлся им последние десять лет, являлся очень важным. Особенно учитывая, что его семья, по существу, отреклась от него. Но я всегда думала, что тот факт, что мама такая красивая, помог в его случае. Все понимали, почему он отдал свой титул и богатство, лишь бы быть с ней.
Я хотела бы сказать, что жизнь была легкой для нас с мамой, что Канины были настолько же снисходительны к нам, как и к отцу. Но это было не так.
В других племенах, например у Трилле, с большим пониманием относились к межплеменным бракам, особенно если брак не был среди высокопоставленных особ. Они думали, что это поможет объединить племена. Но Канины смотрели на это по- другому. Никакой романтики за пределами собственного племени, так как могло ослабить благородные родословные, а это было преступлением против самого королевства, и почти приравнивалось к измене.
Возможно, поэтому они более уступчиво относились к маме, чем ко мне. Ее родословная была по-прежнему чистой. Она могла быть Скояре, но незапятнанной. Я была помесью, пародией и на Канина, и на Скояре.
- Как дела с Линусом? - Папа подошел к стойке и налил себе бокал красного вина, затем протянул пустой бокал мне. - Хочешь чего-нибудь выпить?
- Давай, - я села за кухонный стол, а папа налил мне бокал вина прежде, чем присоединиться. - Линус хорошо приспосабливается, он любопытный и добродушный, что упрощает задачу. Прилежно старается выучить все наши слова и фразы. Он даже пытается подражать нашему говору.
Когда следопыты отправлялись на задание, нас обучали разговаривать на том же диалекте, который был распространен в нужной местности, как бы трудно это ни было. Но в Дольдастаме мы возвращались к обычному говору Канинов - смеси канадского и шведского, особенно в аутентичных словах. Чикагский акцент Линуса был не так уж далек, но он вполне успешно пытался подражать нашему.
Папа сделал глоток, затем посмотрел на лестницу, словно ища взглядом маму, и когда он заговорил, его голос был чуть громче шепота:
- Я не говорил ей о Константине. Она знает, что на тебя напали, но не знает, кто.
Папа помешивал вино в бокале, глядя на него, чтобы не пришлось смотреть на меня, затем снова сделал глоток. В этот раз я присоединилась к нему, тоже отпив из бокала.
- Спасибо, - сказала я, наконец, и он покачал головой.
У моих родителей были очень открытые отношения, и я редко узнавала, что у них есть секреты друг от друга. Так что, не рассказав маме о Константине, папа совершил большой подвиг, но я понимала, почему он скрыл эту информацию, и ценила это.
Мама сошла бы с ума, если бы узнала. После нападения Константина на отца, она умоляла нас уехать жить к людям, но мы с папой хотели остаться, и, в конце концов, она смирилась. Аргументом моего отца было то, что здесь, среди других охранников и следопытов, которые в состоянии защитить нас от одного сумасшедшего убийцы, мы в большей безопасности.
Но если бы мама узнала, что Константин снова появился и напал на другого члена ее семьи, это стало бы для нее последней каплей.
Переодевшись в бесформенный свитер и штаны для йоги, мама спустилась по лестнице, взлохмачивая свои влажные волосы рукой.
- О чем беседуем? - мама коснулась рукой моего плеча по дороге к духовке.
- О том, что у Линуса хорошие отношения с родителями, - ответила я ей.
