Манул (СИ) - Македонский Ляксандр Олегович (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT, .FB2) 📗
Оборотень дернулся, приоткрывая глаза. Вздохнул полной грудью, пошевелив ушами на холке, пробормотав:
— Ну, ты и сволочь, Шлында! Раньше никак не мог явиться? Быть мертвым, знаешь ли, то ещё удовольствие!
— Ворчливый, вечно недовольный, скандалист. В этом весь ты, Май! — хохотнул Икар, отпуская оборотня. Манул пробормотал что-то невнятное, подымаясь. Осмотрев себя и обрадованно улыбнувшись, он уверенно засеменил прочь.
— Эй, Май, ты куда собрался? — Икар тут же нагнал оборотня, преграждая тому путь. Шлында был восхищен и напуган одновременно. Казалось, Май и не умирал. Мертвенная бледность с его лица сходила мгновенно, уходил из глаз стеклянный блеск, и даже движения ожившего были плавными, гибкими. Однако его рвение идти неизвестно куда изрядно настораживало.
— Хочу вернуть должок с прошлой жизни. Отойди, — угрюмо буркнул Май, пытаясь пройти. Даже за гранью его не отпускало одно желание, гнетущее душу. Оно было настолько сильным, что мгновенно разогрело тело, растопило закаменевшую кровь, вынуждая бежать вперед.
— Погоди, не торопись, — Икар вновь заступил оборотню дорогу. — Куда же ты, совсем один, в таком виде, и безоружный?
Май только рыкнул в ответ, тут же покачав головой. Да уж, смерть явно не лучшим образом отразилась на его мыслительных способностях. Поддавшись слепым чувствам, он совсем забыл о таких важных вещах.
— Ты прав. Одними когтями я эту сволочь не одолею… — оборотень оглянулся по сторонам рассеянно. — Ах да, мои грабли! — манул тут же нащупал на шее заговоренный ошейник, только подивившись тому, насколько слепыми оказались его враги. Впрочем, в своем нынешнем состоянии вычислить в этой дешевенькой безделушке оружие не смог бы даже опытный охотник.
Сняв ошейник, оборотень аккуратно прикусил палец, капнув проступившей кровью на витиеватую вязь амулета. Тот моментально впитал подношение, в мгновение ока трансформируясь в грабли.
— Ого, грозно выглядит! Чернобожья сталь, я прав? — усмехнулся Икар, с явным интересом рассматривая необычное оружие.
— Ага, — рассеянно отозвался оборотень. — Ладно. Не хочу заставлять Самаеля ждать. Прощай и спасибо за все, наемник!
— Самаеля? Уж не главу ли цеха ты собрался убить? — тут же вклинился в беседу помощник Икара, вынуждая Мая вновь остановиться.
— Верно, а что? Хочешь остановить меня? — в голосе Мая прорезались стальные нотки.
— Нет, просто ты не там его решил искать, — тут же ответил наемник. — Солнце уже взошло, а это значит, что он ушел на казнь.
— Какую еще казнь? — Май недоуменно скривился.
— Сегодня будут сжигать ведьму. Говорят, она нахально проникла в цех и чуть было не попала в сам замок. Ее вовремя скрутили и приговорили к казни, — охотно ответил за своего помощника Икар.
— О, говорят, ей еще оборотень какой-то помогал… Его вроде как спалили прямо на месте, — вклинился второй помощник.
Май охнул. Ранее он не верил в судьбу и случайные совпадения. Но побывав за гранью, он начал больше доверять голосу своего сердца. А оно сейчас как раз нашептывало ему, что в этом городе явно не так много ведьм, имеющих в слугах оборотней…
— А ты не знаешь, как звали ту ведьму? — спросил он тихо.
— Да не помню… Что-то такое деревенское совсем… — забормотал наемник, прищурившись. — Эй, парень, ты куда?
Наемник недоуменно захлопал глазами. Стоявший доселе смирно оборотень вдруг стал словно бы сам не свой. Он побледнел, и даже, казалось, зарычал, чтобы в то же мгновение сорваться на бег.
— Эй, босс, что делать будем? — спросил он Икара.
— Ну как же? Пойдем за ним! — хохотнул скаф.
— Диргинаал нам этого не простит. Мы не имеем права вмешиваться в дела охотников, — осадил его помощник. Шлында только фыркнул в ответ.
— Нас не узнают. Никто даже не догадается, — улыбка Икара плавно перетекла в маньячный оскал. — Пойдем, мой друг, веселье только начинается!
***
Солнце величаво выплывало из-за горизонта, окончательно развеивая предрассветный туман и жалкие остатки тьмы. Ласково улыбнувшись миру, оно вновь побелило стены Белграда, приглашая весь честной люд начинать новый день. Лучи его коснулись и бледного лица Адриана, вдыхая жизнь, пробуждая охотника от беспокойного сна.
Уголок рта охотника дернулся, и Адриан приоткрыл глаза, поморщившись. Обведя мутным взглядом помещение, он вздохнул, привлекая к себе внимание дремавшего подле него Самаеля.
— Уже очнулся, сын? — спросил де Клясси старший, задумчиво глядя на сына. Взгляд его невероятно усталый и тяжёлый мгновенно разбудил Адриана.
— Отец, вы вернулись! — воскликнул юноша, попытавшись встать. Потревоженные раны мгновенно дали о себе знать — Адриан согнулся от боли в то же мгновенье, с ужасом осознав, что не чувствует ног. Он моргнул, попытавшись пошевелить пальцами ног и тут же посерел. Тело его не слушались.
— Отец, что со мной? — спросил он еле слышно.
— Тебя подрал гуль, сын. Были повреждены многие внутренние органы и позвоночник. Боюсь, наши медики не всесильны…
Самаель вздохнул, прикрывая глаза. Его жизнь стремительно шла под откос. Погнавшись за синей птицей, он совсем позабыл о своём доме и работе. А вернувшись, застал только хаос. Философский камень канул в небытие, дела в цехе шли из рук вон плохо, а единственный сын лежал перед ним, изуродованный, искалеченный. Вспомнились Самаелю и слова медикусов о том, что ходить Адриан больше не сможет. Как и быть достойным преемником цеха.
— Отец… — неуверенно протянул Адриан.
— О, Ирриил, о мука… — прошептал Самаель, отворачиваясь. Как же тошно, гадко было на его душе в тот миг. Смерть давнего врага не принесла ожидаемого облегчения. Уродство сына вгоняло в не контролируемую ярость.
— Великий Мастер, казнь ведьмы требует вашего присутствия, — в палату вошел один из послушников. Совсем ещё мелкий парнишка. Встретившись взглядом с Самаелем, он покрылся неровным румянцем, отводя взгляд.
— Уже иду, — бросил Самаель и обернулся к сыну. — Что ж, дела не ждут, Адриан. Отдыхай и попытайся смириться с этой утратой. Ведь только в смирении приходит покой.
Самаель встал. Покидать сына в такой трудный момент ему не хотелось, но пост Верховного Мастера обязывал его присутствовать на казни. Вздохнув, Самаель пошел прочь, впервые чувствуя некую досаду на свой высокий пост.
Хлопнула дверь. Адриан остался один. С неожиданной злостью и отчаянием он ущипнул себя за ногу, тут же досадливо выругавшись. Из его глаз брызнули горькие слезы.
— Лучше бы я тогда умер, — прошептал он, в отчаянии кусая губы и вспоминая того, кто не позволил ему умереть достойно.
***
Даже не смотря на раннее утро, Белград уже кипел жизнью. Стоило только появиться старой телеге в сопровождении стражи и охотников, как улицы столицы наполнились гормоном и шумом. Охочая до зрелищ толпа собралась за считанные минуты, стекаясь со всех окраин. Воздух наполнил гул встревоженных обозленных людей. Они шли за одинокой телегой, крича и ругаясь, выкрикивая проклятья. Женщины и мужчины, совсем хилые старики и старухи, совсем малые дети и подростки — казалось, весь город собрался в то утро, дабы проводить на костёр грешницу-ведьму.
— Мерзкое отродье нечистого!
— Бездна по тебе плачет! — гремел народ, и летели в сторону телеги камни, гнилые овощи, а так же старые грязные тряпки.
Меткость у народа Белграда была хорошей. Все подарочки попадали прямо на телегу, облепляя одежду и кожу привязанной к позорному столбу ведьмы. Но ведьма никак не реагировала на народные гнев — не дергалась, не кричала — словно бы и вовсе находилась где-то очень далеко отсюда.
Толпу подобное равнодушие не порадовало. Охочая до зрелищ, она злилась, ярилась, потрясая бессильно кулаками. Но ни один ее окрик не доходил до ушей Солохи.
Девушка смотрела, но не видела, слушала и не слышала, находясь в каком-то особом состоянии опустошенности. Хотела бы она заплакать, но высохли слезы. И голос сел от отчаянных рыданий, и такая усталость сковала тело, что не хотелось уже ничего.
