Гнездо там, где ты. Том II (СИ) - Зызыкина Елена (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Дарен передал принцессе манускрипт, поднялся и, разминая затёкшие ноги, прошёлся по темнице, а в воспалённом жаром воображении Лайнеф светлая фигура её мучителя приобретала всё большие размеры, заполоняя собой свободное пространство. Принцесса уже сомневалась, что хочет услышать его историю. Да нет же! Она не желает ничего слышать, кроме заветного: «Хорошо, твоя семья вернётся к людям». И тем не менее, законная наследница трона, до онемения в пальцах сжимая книгу своих коронованных чародеев предков, ловила каждое сказанное Дареном слово.
— Не осталось тех, кто помнит, с чего началась эта война, но правда в том, что до неё тёмные неплохо уживались друг с другом. Твой сын — не единственный демэльф, которого я вижу. Среди моих учеников было много его соплеменников. Тогда межрасовые брачные союзы не были редкостью, и эльфийские женщины рожали от мужей своих демонов прекрасных детей. Скажу больше, я был отцом двух усыновлённых демэльфов, которых имел неосторожность приблизить к собственному сердцу ещё детьми. Любовь — чарующее чувство, когда она взаимна, но в большинстве своём это не так, и тогда она разрушает не только душу, но подчас целые империи. Так случилось и с Тёмным миром. Принцесса, ты помнишь песню?
— Песню? — переспросила Лайнеф.
— Да, ту колыбельную на древнеэльфийском, что пела тебе кормилица?
Принцесса нахмурилась, но утвердительно кивнула:
— В ней воспевалась легенда о женщине, полюбившей демона и отрекшейся от него ради благополучия своего народа.
— Да, ты её помнишь, — удовлетворённо пробормотал Дарен и, приблизившись, вновь сел возле Лайнеф. — Юная светлая дева как-то встретила огненного демона и поддалась чарующему увлечению. Она изменила наречённому, которому была обещана своими высокородными родителями. Страсть к демону поглотила неопытную девушку с головой, эльфийка всецело отдалась ей. Долгие годы порочная связь эта оставалась их тайной, пока не пришёл час, и жених, который к тому времени стал монархом одной из империй тёмных эльфов, не потребовал исполнения клятвы. Он был надменный гордецом, но давно пылал сильной любовью к прекрасной светлой эльфийке. Наконец, начало союза, которому надлежало укрепить добрососедскую политику двух рас эльфов, ознаменовалось пышной свадьбой, но этот брак привёл к губительной катастрофе, ибо, когда в брачную ночь скрыть нечистоту невесты стало невозможно, эльфийка открылась и во всём повинилась перед своим супругом и королём. Гнев его не знал границ, не видел пределов, распространившись не только на новоиспечённую королеву, но и на ничего не подозревающих подданных. Оскорблённый же предательством любимой Повелитель демонов — да, да, госпожа, это был Правитель Амон — объявил войну тёмному королевству эльфов. В лютой вражде обоими правителями беспощадно уничтожилось всё, что кропотливо создавалось совместно обеими расами: книги, знания, ценности, дома, деревни, города, семьи, а вместе с ними новая раса демэльфов. Эльфийские женщины, носящие под сердцем плоды любви своей к демонам, погибали на глазах мужей, ибо твой отец (думаю, ты уже догадалась, что это был он) наложил на них жестокое заклятие, и ни одна не могла разродиться. Тёмный мир погрузился в полыхающий хаос. Это песня о твоей матери, госпожа, о прекрасной Лотанариэль.
— Как ты смеешь?! Как смеешь марать память о ней этой наглой, чудовищной клеветой?! — как бы паршиво себя не чувствовала Лайнеф, как бы не подгибались ноги от слабости, находиться рядом с бессовестным лжецом было выше её сил. Отшвырнув от себя обломок, но удерживая светящийся мягким голубым сиянием манускрипт, она поднялась, ощущая, как пропитанная потом туника прохладой щекочет спину, и гневно сверкая глазами, прорычала: — Моя мать любила моего отца!
— Да, через много лет с ним она познала настоящую любовь, но…
— Никаких «но»!
— Но до своего замужества, — безжалостно продолжил маг, — она имела самые близкие отношения с Правителем Уркараса Амоном.
— Этого не может быть! — зашипела эльфийка.
— Если я не ошибаюсь, страница сто пятая тайных откровений о королевской династии.
Заледеневшими, дрожащими пальцами Лайнеф пролистала священную Miriоn ist, остановилась на странице и, когда прочла нужный фрагмент, руны стали расплываться перед глазами, полными слез.
«Наречённая молодого короля дева Лотанариэль прибыла из Айердора в сопровождении чародейки Лиэйи, оказывающей ей покровительство. Девушка была необычайно красива, умна, обаятельна, но имела существенный изъян — сердце её было отдано взошедшему на трон Уркараса Правителю Амону…»
— Я не хочу это читать, — принцесса отвернулась от мага и вытерла злые слёзы. — Мой отец ни за что не написал бы этого.
— Он не писал. Книга сама описывает все события. В ней есть и про тебя, госпожа, и про твою земную жизнь. Странно только, что ничего не написано о твоей дочери. Не подскажешь, почему?
«Да что тут странного, если мы не успели дать дочери имя, а Фиен её даже не видел?» — едва не выкрикнула она, но это маленькое, совсем простое открытие, до которого со всей своей мудростью так и не додумался чародей, необъяснимым образом заставило Лайнеф воспрянуть духом. В горькую минуту она улыбнулась, представив вдруг, что они возвращаются домой и вместе с мужем отчаянно спорят, как назвать девочку, и весь Данноттар затихает, ожидая, когда же они придут к взаимному согласию. О, да! Она очень живо вообразила себе эту сцену, и на фоне её ясно осознала, что её судьба не должна зависеть от роковых ошибок её коронованных родителей, даже самых ужасающих и постыдных, ибо это были их заблуждения, промахи, и, в конце концов, их грехи, принадлежащие только им одним. Валагунд и Лотанариэль прошли свой собственный трудный путь и, Лайнеф знала, в вечности и поныне принадлежат друг другу. У неё же своя дорога, длинная или короткая, но своя! Она пройдёт её, не обременённая тяжким грузом грехов своих родителей, не согнутая под ними в три погибели, не взваливая на плечи их вину и не клеймя на пожизненную себя расплату, а пройдёт, если дадут боги, рядом со своим мужем, детьми и с Каледонией.
Но нужно было что-то говорить, ибо пауза меж ней и магом слишком затянулась. Он, кажется, спрашивал…
— Потому, что её место среди людей!
Чародей дрябло рассмеялся:
— Боюсь, я вынужден тебе отказать, госпожа. Твоя дочь мне нужна здесь.
— Что ты задумал, мерзавец?! Зачем тебе невинный младенец? Неужели недостаточно того, что ты украл у меня сына? Неужели тебе мало гибели собственной дочери?!
— Замолчи, девчонка! — он поднялся, лицо его перекосилось от злобы и ненависти, Дарен ткнул пальцем в Лайнеф. — Ты — копия своей падшей матери и бессердечного спесивца отца, не смеешь пенять мне в том, что я пожертвовал Алексой! Я принёс дочь на жертвенный алтарь и намного раньше похоронил двух сыновей, но взамен я забираю у короля Валагунда его внуков! Они заменят мне моих детей и восстановят то, что было разрушено их дедом! И ты, дочь короля-преступника, уверишься в этом в тот самый момент, когда топор твоего сына-палача отрубит голову инкубу!
Знай, это я убедил Правителю Уркараса уступить полководцу тёмной армии и отдать на забаву завоёванный трофей — принцессу Лайнеф. Я вонзил Амону в сердце эльфийский клинок и подбросил его инкубу, чтобы денно и нощно он думал и проклинал тебя, ибо сильные чувства неизменно довлеют над душами. Когда же увидел жизнь от него в тебе, удостоверился, что сама судьба благоволит мне, ибо сбывается древнее пророчество. Оно гласит: «Когда дочь короля эльфов полюбит безродного демона так, что, отрекаясь от своего народа, от корней и предков своих, отдаст избраннику душу и плоть, в любви этой истинной вопреки наложенным чарам появятся дети, один из которых станет ей судьёй и палачом, второй — спасителем бессмертных. Жертвенной кровью в мир тёмных придёт процветание и покой, а великая династия канет в Лету».
Я снял защитную стену с Морнаоса, чтобы последняя цитадель и империя эльфов обратилась в прах. С моей подачи Кирвонт Доум-Зартрисс расправился с твоим отцом-тираном. Портал для проклятых открыл я и помог изгоям перенестись в мир людей. У вас с инкубом не было шанса не встретиться. Моими руками сам рок толкал вас в объятия друг друга. Но теперь, когда ты исчерпала себя и стала мне не нужна, пришёл черёд жертвенной крови. Твой народ уже жаждет её! Он отрекся от тебя так же, как когда-то ты отреклась от него. О! Король Валагунд оказался недальновидным! Исказив историю, вычеркнув из неё свои кровавые деяния и какое-либо упоминание о существовании демэльфов, он думал, что уберёг тебя от предначертанного, но воспитал в эльфах такую ярую нетерпимость к порождённым огнём, что именно на этой нетерпимости основано обвинение его дочери в преступном предательстве по отношению к своей расе. Твой отец вырыл тебе могилу, принцесса Лайнеф, последняя из династии Лартэ-Зартриссов. Пророчество сбывается — наступает эпоха возвращения демэльфов, основателем которой будет король Квинт!
